Вера Кондратенко - ПОД МАСКОЙ ОБЪЕКТИВНОСТИ

Газету в данном вопросе волновало только одно: возможность проникновения буржуазной идеологии в социалистические страны. Манёвр не новый. Его суть известна – борьба против социализма, которую «Нью-Йорк таймс» ведёт со времени возникновения Советского государства. Совершенствуются способы, методы и средства – они вырабатываются газетой применительно к современным, часто меняющимся условиям.

В данных обстоятельствах лозунг «свободного потока информации», вероятно, кажется «Нью-Йорк таймс» одним из наиболее приемлемых для достижения поставленных ею целей. Не случайно она одна из самых активных его сторонниц на Западе, тех, кто хотел бы под этим лозунгом проводить «любой вид буржуазной пропаганды, любые измышления, искажения и извращения правды, то есть все формы дезинформации»[224].

Отстаивая его, «Нью-Йорк таймс» довольно «свободно» интерпретировала хельсинкское соглашение, утверждая, что оно «гарантирует неограниченный поток информации». В действительности же в нём речь идёт о сотрудничестве в гуманитарных областях, о контактах между людьми и об обмене информацией, а не о её неограниченном потоке.

Вряд ли можно допустить, что газета подменила одно из этих понятий другим по неведению или наивности. Опытные буржуазные пропагандисты «Нью-Йорк таймс» наверняка осознают, что чисто количественное, «неограниченное» увеличение объёма сообщений совсем не исключает, а, напротив, облегчает навязывание искажённых взглядов, неверных мнений и предубеждений, т. е. предполагает насаждение чуждой народу идеологии, поэтому они и ратуют за «неограниченный поток информации».

Разумеется, такая политика, на которой настаивала «Нью-Йорк таймс» и те влиятельные круги в Соединённых Штатах, с которыми она поддерживает тесный контакт, не давала желаемых для них результатов. Идеологическая экспансия может привести лишь к поражениям. Видимо, сознавая, что своих целей подобном образом не добиться, «Нью-Йорк таймс» стала в 1976 г. выражать своё недовольство тем, что представители американского правительства согласились в своё время принять участие в совещании. Примерно через год после его проведения «Нью-Йорк таймс» с раздражением оценила его как «главную грубую политическую ошибку», осудив подписание его США.

Наиболее типичными стали такие выражения, как: «громоздкая конференция; конклав (частное или тайное совещание); заключительное формальное заседание; эйфорическая конференция 35 государств на высшем уровне; хельсинкский карнавал».

Эти и другие, сходные с ними высказывания, как мы видим, либо заключают в себе резко враждебное отношение, либо по меньшей мере несут отрицательный оттенок. Постоянное их использование при упоминании о данной теме служило одним из способов воздействия «Нью-Йорк таймс» на читательскую аудиторию с целью формирования негативного представления о совещании в сознании американцев. Приведённые здесь факты противоречат высказыванию газеты о том, что

«мы (имеются в виду журналисты западной прессы. – В. К.) слишком искушены, чтобы употреблять слова, несущие явную смысловую нагрузку»[225].

Действительность доказывает, что «Нью-Йорк таймс» сама грешит тем, в чём пытается иногда обвинить других.

Итак, в редакционной политике «Нью-Йорк таймс» в отношении Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе можно выделить следующие этапы:

1. В начале 1970-х годов газета не испытывала большого интереса к вопросам подготовки совещания. Она уделяла этому крайне мало места на своих страницах, пытаясь убедить читателей, что тема эта не представляет особой важности. Если речь заходила о ней, то журналисты «информировали» свою читательскую аудиторию так – это, мол, событие, которое дипломаты ряда стран ожидают со скукой. На его повестке дня стоят «три вопроса: „Бессмысленный“… „Неизбежный“… „Невероятный“…»[226]. Применяя метод «легковесного подхода» к данной теме, как и к проблемам разрядки в целом, газета стремилась к тому, чтобы читатель не воспринимал их всерьёз.

2. В последующий период, вплоть до 1975 г., т. е. до созыва совещания на высшем уровне в Хельсинки, «Нью-Йорк таймс», всячески противодействуя идее его проведения и сдерживая американское правительство в данном вопросе, выражала постоянный пессимизм и сомнения в успехе этого международного форума. Несмотря на его последовательную и планомерную подготовку, газета старалась доказать, что «Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе… находится в тупике»[227].

3. В период проведения совещания в Хельсинки в июле – августе 1975 г., которое прошло с большим успехом, невзирая на мрачные прогнозы «Нью-Йорк таймс», она заняла по отношению к нему открыто враждебную позицию. Это проявилось как в содержании публикуемых ею материалов, так и в манере их подачи.

Когда же газета убедилась, что ей не удаётся извлечь никаких пропагандистских выгод из развёртываемых ею кампаний и что она не в состоянии перехватить инициативу у своих идеологических противников, «Нью-Йорк таймс» резко заговорила о «незаконнорождённости хельсинкского соглашения»[228].

…Журналистская ложь ядерного времени может стать последней, произнесённой на планете, ввергнутой ею в ад. Ни один журналист не имеет права оставаться в этом вопросе нейтральным. Каждый должен занять определённую позицию, каждый должен сказать: «Я за или против гонки вооружений, за ядерную катастрофу или против неё».

В действительности хельсинкский Заключительный акт отразил процесс объективного развития современных международных отношений, закономерности мировой политики. Подключение к поискам оздоровления обстановки широкого круга государств позволило продвинуть дело безопасности и сотрудничества на качественно новую ступень. Достигнутые в Хельсинки в 1975 г. договорённости наметили чёткую платформу действий государств в одностороннем, двустороннем и многостороннем порядке на многие годы.

70-е годы, прошедшие под знаком разрядки, не были, как утверждают некоторые империалистические деятели, случайным эпизодом в трудной истории человечества. Недругам этой политики не удаётся, как бы они ни старались, вытравить её из сознания людей, народы дорожат плодами, которые принесла с собой разрядка.

Анализ деятельности «Нью-Йорк таймс» – ведущей газеты Соединённых Штатов Америки показывает эволюцию её редакционной политики. В первой половине 60-х годов она активно пропагандировала доктрину «сдерживания», «отбрасывания» коммунизма и выступала за осуществление её на практике, как это было во время войны США во Вьетнаме, В 70-х годах, учитывая соотношение сил на международной арене, она вынуждена была отказаться от поддержки открыто агрессивного курса в духе твердолобого антикоммунизма.

Эволюция происходила не без напряжённой борьбы, колебаний и сомнений, отличалась противоречиями, отражавшими сложность этого процесса как в самой «Нью-Йорк таймс», так и в американском обществе в целом.

Перегруппировка в середине 60-х и в 70-х годах сил в правящих кругах США, изменение политических средств борьбы, в авангарде которой оказалась «Нью-Йорк таймс», обозначили наиболее рельефно не только линию газеты и происходившие в ней перемены, но и весь арсенал её приёмов и методов. Производство буржуазной журналистской продукции поставлено на нескончаемый поток информации, искажающей картину социальной действительности, процессов, протекающих в жизни общества. Недооценка этой опасности недопустима.

Разоблачение манипулятивной пропаганды газеты особенно важно потому, что «Нью-Йорк таймс» представляет один из важнейших центров политической организации промышленно-банковского капитала Соединённых Штатов, прежде всего монополистических группировок восточной части американского истэблишмента. Она постоянно стремится расширить ряды союзников не только среди представителей буржуазии, но и среди так называемого среднего класса, включая значительные слои буржуазной интеллигенции.

Являясь идеологическим рупором правящего класса США, газета направляет свою деятельность на формирование соответствующего общественного мнения по всем конкретным вопросам внешней и внутренней политики.

Ради защиты интересов своего класса она использует метод политической мимикрии, переходит с одной позиции на другую, иногда почти диаметрально противоположную.

Для осуществления целей стратегической пропаганды – укрепления позиций американского империализма «Нью-Йорк таймс» в ряде случаев готова пойти на тактические уступки. Об этом свидетельствует её редакционная политика по ближневосточной проблеме. Например, «голуби» в редакции в период агрессии США во Вьетнаме стали «ястребами» в вопросе вмешательства Соединённых Штатов во внутренние дела стран Ближнего Востока. При этом обращает на себя внимание открытая тенденциозность «Нью-Йорк таймс» в освещении данного вопроса в то время, хотя в большинстве других случаев газета старается маскировать свою позицию, прикрывая её маской «объективности».