Андрей Ашкеров - По справедливости: эссе о партийности бытия

131. Семиотика и художественное творчество. – М.: Наука, 1977.

132. Слотердайк П. Критика цинического разума. – Екатеринбург: Изд-во УГУ, 2001.

133. Слотердайк П. Сферы. Т 1, 2. – СПб.: Наука, 2005, 2007.

134. Соловьев Э.Ю. Проблема философии истории в поздних работах Канта // Вопросы теоретического наследия Иммануила Канта. – Калининград, 1978. Вып. 3.

135. Социологическая теория: история, современность, перспективы. – СПб.: Владимир Даль, 2007.

136. Сумерки глобализации. Сборник статей. – М.: ACT, 2004.

137. Сюриа М. Деньги: крушение политики. – СПб.: Наука, 2001.

138. Танатография Эроса. Сборник статей. – СПб.: Мифрил, 1994.

139. Теория общества. Фундаментальные проблемы. – М.: Канон-пресс, 1999.

140. Турен А. Возвращение человека действующего. – М.: Научный мир, 1998.

141. Уилбер К. Краткая история всего. – М.: ACT 2006.

142. Уинч П. Идея социальной науки и ее отношение к философии. – М.: Русское феноменологическое общество, 1996.

143. Уолцер М. Компания критиков. – М.: Идея пресс, 1999.

144. Философско-религиозные истоки науки. – М.: Мартис, 1997.

145. Фрейд 3. Тотем и табу. – Пг, 1923.

146. Фуко М. Воля к знанию // Воля к истине. По ту сторону знания, власти и сексуальности. – М.: Касталь, 1996. С. 191–204.

147. Фуко М. Герменевтика субъекта (фрагмент) // Социо-Логос. – М.: Прогресс, 1991. С. 284–314.

148. Фуко М. Герменевтика субъекта. – СПб.: Наука, 2007.

149. Фуко М. Интеллектуалы и власть. Части 1–3. – М.: Праксис, 2002–2006.

150. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. – М.: Ad Marginem, 1999. – 480 с.

151. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. – СПб., 1994.

152. Фуко М. Что такое Просвещение // Вопросы методологии. 1996, № 1–2.

153. Хабермас Ю. Вовлечение Другого. Очерки политической теории. – СПб.: Наука, 2001.

154. Хабермас Ю. Модерн – незавершенный проект // Вопросы философии. 1992, № 4.

155. Хабермас Ю. О субъекте истории. Краткие замечания по поводу ложных альтернатив // Философия истории. Антология. – М.: Аспект-пресс, 1995. С. 283–289.

156. Хабермас Ю. Политические работы. – М.: Праксис, 2005.

157. Хайдеггер М. Бытие и время. – М.: Ad Marginem, 1997.

158. Хайдеггер М. Время и бытие. – М.: Республика, 1993.

159. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. – М.: Гнозис, 1993.

160. Хайдеггер М. Тождество и различие. – М.: Гнозис-Логос, 1997.

161. Хардт М., НегриА. Империя. – М.: Праксис, 2004.

162. Харре Р. Социальная эпистемология: передача знания посредством речи // Вопросы философии. 1992, № 9.

163. Хельд К. Подлинная экзистенция и политический мир // Вопросы философии. 1997, № 4.

164. Хёффе О. Справедливость: философское введение. – М.: Праксис, 2007.

165. Шелер М. Положение человека в космосе. – М., 1997.

166. Шелер М. Ресентимент в структуре морали. – М.: Наука, 1999.

167. Шмитт К. Диктатура. – СПб.: Наука, 2005.

168. Шмитт К. Левиафан в учении о государстве Томаса Гоббса. – СПб.: Владимир Даль, 2006.

169. Шмитт К. Политическая теология. – М.: Канон-пресс, 2000.

170. Шмитт К. Понятие политического // Вопросы социологии. 1991. Т. 1. № 1.

171. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории: В 2 т. – М.: Мысль, 1993–1998.

172. Шпенглер О. Пруссачество и социализм. – М.: Праксис, 2002.

173. Шрадер X. Экономическая антропология. – СПб.: Петербургское востоковедение, 1999.

174. Штомпка П. Социология социальных изменений. – М.: Аспект-пресс, 1996.

175. Эко У. (ред.) История красоты. – М.: Слово/Slovo, 2005.

176. Эко У. Полный назад! «Горячие войны» и популизм в СМИ. – М.: Экс-мо, 2007.

177. Экономика современной культуры и творчества. Сборник статей. – М.: Прагматика культуры, 2006.

178. Элиас Н. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования. Т. 1. Изменения в поведении высшего слоя мирян в странах Запада. – М. – СПб.: Университетская книга, 2001. – 332 с. Т. 2. Изменения в обществе. Проект теории цивилизации. – М. – СПб.: Университетская книга, 2001.

179. Элиас Н. Придворное общество. – М.: Языки славянской культуры, 2002.

180. Эрн В.Ф. Сочинения. – М.: Правда, 1991.

181. Ямамото К. Политическая философия Бакунина. – М.: Изд-во МГУ, 2001.

182. Ямпольский М. Ткач и визионер. – М.: НЛО, 2007.

183. Ямпольский М. Физиология символического. Книга 1. Возвращение Левиафана. – М.: НЛО, 2004.

«В латыни, – констатирует Э. Бенвенист, – не существует производных от ius – прилагательных или существительных, которые означали бы „тот, кто является юристом, кто знает право, занимается им, практикует его“ […] Причина тому, вероятно, в восприятии права исключительно в качестве корпуса формул и в занятии правом как ремеслом. Оно не рассматривалось как наука, не допускало выдумки. Право было закреплено в кодексе, в своде изречений и предписаний, которые следовало просто знать и применять» [Бенвенист. Словарь индоевропейских социальных терминов. 1995. С. 318].

Некоторые современные коллизии, сопряженные с проблематикой инставрации в контексте политической истории, рассматриваются в нашей книге [Путиниада. 2007].

Характерно, что современные философские воззрения на мироздание прямо противоположны вышеизложенным: на месте порядка – хаос, на месте закономерностей – случайности, на месте последовательностей – симультанные изменения. Читаем, например, у Жана Бодрийяра: «…Сейчас мы имеем дело с алеаторной вселенной, где причины и следствия – в полном соответствии с логикой организации систем, моделируемых „петлей Мебиуса“, – накладываются друг на друга и где, следовательно, никто не в состоянии предсказать, какими будут более или менее отдаленные последствия тех или иных действий» [Бодрийяр. Пароли. От фрагмента к фрагменту. 2006. С. 27].

А значит, в конечном счете и под категорию тождества.

Процедура возникновения индивидуального Я служит поводом для многочисленных – преимущественно интеллигентских – недоумений и подозрений. Последние выражаются не только в разнообразных призывах: «Не говорить вместо другого» (характерных, например, для Мишеля Фуко), но и в псевдо– и околодзенских призывах: «Не говори от своего имени», «Преодолей свое Я», «Избавься от ощущения собственной важности».

Это другие противопоставления сохраняются и в пострелигиозном мире: например, в рамках классического психоанализа, в котором в оппозиции к бессознательному, «Оно», находится сверх-Я.

Обманкой является живописное или графическое произведение, искусно имитирующее «выпуклость» предметов, их чувственную осязаемость.

Этим, кстати, вполне объясняется и пресловутая «жестокость» древних.

Аполлон, к примеру, воспринимался как демон смерти, требовавший человеческих жертвоприношений, и как целитель, избавлявший людей от смертельных болезней.

Не стоит при этом забывать, что не бывает только лишь индивидуальных и только лишь коллективных организмов: тела сообществ и сообщества тел неизменно образуют континуум.

Симптоматично, что современные западные теоретики бытия, подступаясь к проблеме взаимосвязи единичного и множественного, рассматривают в качестве условия этой взаимосвязи «отступление политического», вместе с которым отступает и социальное, и национальное, и революционное – остается только одно юридическое. «Права человека» помещаются в самую сердцевину единичного-множественного бытия, как будто и правда санкционируют его возможность. Этотход рассуждений особенно характерен для Жана-Люка Нанси, видящего в «правах человека» гарантию возможности говорить от некоего бытийствующего Мы или Я, не опираясь на их мистическое содержание, ниспосланное Богом или предписанное царем. Подобное восприятие самой возможности Мы– или Я-идентичности проистекает из вполне «жреческой» по своему происхождению гипертрофии судебной власти, начинающей казаться прообразом и олицетворением предельных форм человеческой суверенности [См.: Нанси. Бытие единичное множественное. 2004. С. 73].

Этим древний ритуал радикально отличается от современного, являющего собой синоним «заорганизованности», выхолощенности. Современный ритуал не преобразует миф в событие, а инсценирует его в форме ностальгической драмы.

«Небольшие вооруженные группы пастухов, – пишет Роберт Грейвс, – поклонявшихся арийской триаде богов – Индре, Мирте и Варуне, – преодолели естественную преграду в виде Офрийской горной цепи и относительно мирно смешались с доэллинским населением Фессалии и Центральной Греции. Они были приняты как дети местной богини и давали ей из своей среды царей-жрецов. Так мужская военная аристократия оказалась примиренной с женской теократией, причем не только в Греции, но и на Крите, где также возникли эллинские поселения, через которые впоследствии критская цивилизация была экспортирована в Афины и на Пелопоннес» [Грейвс. Мифы Древней Греции. 2005. С. 15].