Газета Завтра - Газета Завтра 153 (45 1996)

Противостоять могло только одно — неразрывность исторического сознания, опирающегося на великую русскую культуру. Но эта опора — выбита масскультурой. Попытка же заполнить брешь, сделав масскультуру “национальной”, — заведомо и еще более губительна. Вы видели рекламу “национального бестселлера” в вагонах метро? Строки “пришло время русских героев” — наполнили вас оптимизмом? Вот он, выразитель будущего ПЛЕМЕННОГО СОЗНАНИЯ — “Волкодав” — в шкурах и с топором!

Неправда ли, впечатляющая дистанция отделяет его от другого русского героя с топором, Раскольникова? Достоевский задал тот накал нравственной сшибки между необходимостью насилия и подлинностью его отторжения, который предопределил ход русской революции, не дав ей скатиться в тотальное упоение бесчинством. Этот накал был подхвачен Шолоховым и Платоновым, и именно он позволил русскому обществу выйти, по большому счету, неповрежденным из испытаний двадцатого века. Что удержит наше общество от самоуничтожения теперь?

Но оставим высокие политико-культурологические материи и перейдем к скучным предметам нашей действительности. Зададимся вопросом: что такое Центр для регионов?

Это, во-первых, вороватое, заедающее чужой век федеральное чиновничество. Чего стоит одна из последних историй — неожиданный запрет лова минтая у камчатских берегов “Дальрыбе” с передачей этого права коммерческим структурам, работающим на заграницу и, соответственно, дающим валютные отчисления торчащему в Москве Министерству рыбного хозяйства! А ведь таким историям несть числа во всех ведомствах, и они любви к Центру не способствуют.

Это, во-вторых, “бездарное кремлевское руководство”, в очередной раз вознамерившееся финансировать “независимую Чечню” в ущерб голодающей русской провинции.

И это, наконец, собственно Москва — Москва как понятие — жирующая, как и прежде, когда из нее возили “авоськами”, но теперь — еще более ненавидимая. Эту Москву представляет Лужков, активно пытающийся наработать себе имидж на псевдоимперском декоративном государственничестве. Убеждает ли оно кого-нибудь? Бог весть! Не утерявшие чутья на подлинность “бывшие советские люди” вряд ли с восторгом наблюдают взрыв “скульптурного беспредела” в Москве. Выросший к юбилею российского флота посредь Москва-реки “колосс (или фаллос?) Родосский” — завершенное свидетельство разнузданности власти. Что он там делает — этот уродливый псевдо-Петр? Почему московские жители должны быть заложниками комплексов любимого скульптора мэра? А растерянные приезжие — сомневаться, куда их занесло: не в Воронеж ли или Азов?

Видимо, по извращенной логике претендующего на высший пост в стране Лужкова, сей памятник подтвердит право Москвы на централизацию власти и укрепит великодержавный дух россиян. Но он ошибается, наш наивный мэр! Конечно, государство держится символами, но целая серия грандиозных подделок не может заменить и метра развороченной ради цирковых представлений брусчатки Красной площади — действительного символа великой России. Запоздалые протесты градоначальника вряд ли “зачтутся” в тех сферах, где правит дух… Да и то сказать, днями позже московского появился липецкий Петр, и… еще больших размеров! Так что на уровне монументальной пропаганды “московская карта” бита… Что очень симптоматично и вряд ли можно считать случайностью.

Вообще, декоративный стиль царит в нынешней российской политике. И не только на площадях. Вот, скажем, Дума и прин-ци-пи-альнейшая позиция, занятая ее спикером в вопросе о назначении зама секретаря Совбеза. С чего такая “страсть в клочки” по поводу “несвоего” вопроса? Понятно, что г-н Березовский может быть лично несимпатичен г-ну Селезневу, понятно и то, что предусмотрительный г-н Селезнев, ввиду близящейся операции Ельцина и связанной с этим политической неопределенности, может желать заявить публично о своей антипатии к врагам г-на Лебедя. Но почему такой надрыв, хлопанье дверьми, “стулья-то зачем ломать”?

Смысл и назначение шумовых эффектов стали прозрачны через два дня — когда усталая от эмоционального выплеска Дума вдруг с необъяснимым покорством согласилась на правительственный бюджет. То есть формально не совсем еще согласилась, но — в комитетах и Согласительной комиссии уже его принимает! А ведь казалось, что это невозможно. И нардепам — еще попомнится! И они в здравом уме и трезвой памяти не стали бы этого делать. Но… взбаламутить, отвлечь внимание и под шумок провести нужное решение — старый испытанный прием, которым еще Горбачев и Хасбулатов баловались.

Кстати, а так ли уж наверняка “попомнится”? И так ли, как прежде, иные партийные фракции остерегаются быть замешанными в непопулярных действиях исполнительной власти? Так ли, как прежде (о, кощунственная мысль!) — держатся за тяжкое право заниматься законотворчеством? Или, поддержав “своих” кандидатов в регионах, обеспечив таким образом прочные позиции там, уже готовы действовать по отношению к Кремлю, исходя из знаменитого “чем хуже, тем лучше”, с тем, чтобы в дальнейшем “пересесть на новую лошадь”? Коли уж все равно этот “центр” — не жилец?

Скверные мысли. Более того, напраслина. Хочется верить — парламентарии были и есть государственники и смогут стать той реальной силой, которая, на фоне очевидно наметившейся самоизоляции регионов, сумеет дать отпор регрессивным тенденциям и не допустит распада России. В том, что Совет Федерации будет совсем иным после губернаторских выборов, сомневаться не приходится. Уже сейчас — что ни день, то новые подтверждения региональных амбиций.

В областях введены цензы оседлости для кандидатов в губернаторы, что находится в грубом противоречии с Конституцией РФ и, по сути, устанавливает особое “областное” гражданство. Все больше разговоров о том, что Договоры о разграничении полномочий и предметов ведения — есть лишь первый шаг на пути передачи властных и экономических полномочий из Москвы на места. Все громче звучат заявления влиятельных сенаторов, что с налогами в своих регионах они будут разбираться сами, и никакие ВЧК им не указ. И, наконец, характер заключенных регионами прямых экономических соглашений с зарубежными государствами уже недвусмысленно свидетельствует о том, что у них появляется собственная, кардинально отличная от московской, внешняя политика.

Но и губернаторам не стоит предаваться иллюзиям о перспективах собственного вокняжения — есть ведь законы о местном самоуправлении! И кое-где уже налицо фактическое их воплощение (неважно, законное или нет) в лице так называемых Комитетов спасения, которые добровольно, но весьма решительно берут в собственные руки контроль за местными администрациями, расходованием местных бюджетов и прочие отнюдь не игрушечные функции. Возможно, сторонникам советской власти и греет душу восстановление сельсоветского всевластия, но рискнем предположить, что ни порядка, ни зарплаты, ни тепла в домах от этого не прибавится. А скорее даже вовсе наоборот. Столь отчетливые симптомы нарастающего властного бардака, снизу доверху и “от Москвы до самых до окраин”, уже слишком стремительно выбивают почву из-под ног обессиленного государства.

Добавим, что инфраструктурный кризис и нарастание вероятности технологических катастроф налицо, а состояние власти таково, что даже масштабная эвакуация населения из зон бедствия завтра может оказаться не по силам. И тогда зачем регионам Центр, который не способен даже на это?

Конечно, нагнетаемая нынче паника по поводу экономического краха и грядущего в регионах комреванша — во многом просто политическая дубина против больного Ельцина и замещающих его “коллегиальных правительств”. Но дело не в коммунистических или антикоммунистических губернаторах, кои сегодня почти все, в общем-то, одного цвета — воровато-рабочего. Дело в действительном отстутствии властной государственной вертикали, которую ведь все равно придется восстанавливать. И чем позже — тем тяжелее и мучительнее.

М. МАМИКОНЯН

2 сентября — Верховный суд Болгарии подтвердил решение ЦИК об отказе в регистрации Г.Пиринскому, кандидату на президентский пост от социалистов.

2 октября — Убит бывший премьер-министр Болгарии А.Луканов.

27 октября — Победу в первом туре президентских выборов одержал кандидат оппозиционного блока “Объединенных демократических сил” П. Стоянов (более 43%). На втором месте — кандидат объединения социалистической ориентации “Вместе за Болгарию” И.Маразов (более 27%).

3 ноября — Состоится второй тур президентских выборов.

Нельзя сказать, что поражение правящей Болгарской социалистической партии (БСП) в первом туре президентских выборов явилось неожиданным. Предвыборная борьба разворачивалась на фоне, крайне неблагоприятном для социалистов. В течение 1996 года Болгарию захлестывали волны хлебного, бензинового, банковского кризисов. И хотя вину за сложившуюся в стране ситуацию целиком возложить на БСП было бы, наверное, несправедливо (от прежнего правоцентристского правительства социалисты унаследовали тяжкие финансовые обязательства: в 1995-1998 гг. среднегодовые платежи по обслуживанию внешнего долга составят 1,135 млрд. долларов США), — нищающему “электорату” нет до этого дела. Ведь пришедшие к власти два года назад “левые” как раз и обещали “приостановить всеобщее обнищание”.