Норберт Юрецко - Бывший разведчик разоблачает махинации БНД

Время от времени события принимают неожиданный оборот, что связано с незаметной и тихой фигурой очень услужливого "судебного репортера". Если точнее, речь идет о святая святых любой разведки – об ее агентах и информаторах. Защита источников на официальном языке БНД определяется так:

"Ни имена, ни настоящие адреса источников не могут быть предъявлены суду. Федеральная разведывательная служба в качестве внешней разведки собирает информацию о зарубежных государствах, которая может иметь внешнеполитическое и оборонное значение для Федеративной Республики Германия. Из этого, среди прочего, проистекает обязанность Федеральной разведывательной службы обеспечить защиту поставщиков таких сведений, т.е. ее источников".

Но так в теории. На практике же это понятие несколько видоизменяется. Если в ходе процесса БНД посчитает нужным оказать дополнительное давление на затравленного сотрудника, то легко сделает это, заявив, что существует опасность нарушения принципов защиты агентов. На самом деле тут действуют совсем другие соображения. Официально БНД делает заявления в духе цитировавшегося выше правила о защите агентов. Но параллельно к этому она позаботится о том, чтобы прокурору или судье в качестве якобы свидетелей предъявлялись "третьи лица".

Эти неожиданные гости всегда в состоянии идентифицировать того или иного тайного информатора. Обычно это делается с помощью фотографии, видеопленки и т.д. А сама Служба элегантно оказывается "не при чем". Ведь она не сама выбалтывает сведения об агентах и может потому с невинным видом умыть руки. Груз ответственности оказывает на офицера-оперативника, представшего перед судом, огромное давление. Офицер понимает, насколько велика опасность для его агента, если он будет разоблачен, и какая судьба может ожидать его в будущем.

Тут для суда открывается удобная возможность заключения так называемой "сделки" – соглашения с судом. Обвиняемый признает свою вину в обмен на защиту агентов. Возможно, судье даже не доведется теперь вызвать к себе информатора, которого нужно защитить. И здесь речь идет не о теории, а о постоянной практике. Я испытал это на собственной шкуре.

Мероприятия, сопровождавшие процесс

В ходе судебных конфликтов Федеральная разведывательная служба иногда применяет методы, напоминающие не действия государственного учреждения, а традиции "каморры". Мне это тоже пришлось пережить. Для человека, которого решили затравить, это означает больше, чем просто попасть под прицел. С 1995 года я столкнулся с телефонными угрозами. Вначале я не воспринимал их слишком серьезно, думая, что звонят мне какие-то психи, не связанные с БНД. Но в конце 2002 года, когда приближался судебный процесс против меня и Фредди, угрозы стали все чаще и все страшнее. "Мы с тобой разберемся. Мы лишим тебя всего, что у тебя есть. Скоро ты будешь спать под мостом. На твоем месте мы задумались бы о судьбе твоей семьи". Вот что я слышал в телефонной трубке. Мне и по сей день неизвестно, кто именно звонил, но с каждым разом я все больше понимал, что эти люди связаны со Службой. Слишком явной была связь звонков с приближавшимся процессом. Анонимы хорошо разбирались в приемах телефонного психологического террора. Потому со временем они все чаще звонили на мобильный телефон моей жены и на ее рабочий номер.

В конце концов, судебный процесс в мюнхенском земельном суде, очевидно, не привел к тем результатам, на которые рассчитывали специалисты из Пуллаха. Меня не уничтожили, и мне не довелось спать под мостом. Но мои противники не успокоились. Позвонив однажды, они сообщили, что это еще не конец и меня ожидает неприятный сюрприз. Потом аноним зачитал несколько строк из моего приговора, который, собственно, был секретным и недоступным для посторонних лиц. Я заметил, что самое большое негодование вызвал у него тот факт, что судьи исходили из того, что я никоим образом не злоупотреблял служебными деньгами и не обогатился лично за время своей службы в БНД.

Но то, что произошло потом, чертовски удивило даже меня. Вопреки всем фактам БНД потребовала от меня возмещения больших денежных сумм. Служба попыталась разрушить мое финансовое положение. Мне нужно было заплатить почти 360 тысяч евро. Эта сумма, во-первых, никак не была обоснована решением суда, и, во-вторых, была неправильной и в фактическом, и в бухгалтерском отношении. Впрочем, эти обстоятельства, похоже, никак не смущали юристов с берегов Изара, которые в других случаях так славятся своей педантичностью. У меня не оставалось другого выхода, кроме как подать иск против этих финансовых требований. Мои бывшие коллеги продуманно разделили между собой финансовые требования ко мне, потому мне пришлось подавать два отдельных иска в административный суд в Лейпциге. Это означало для меня двойные судебные издержки и двойной гонорар моему адвокату. Вероятно, в этом и был смысл этой акции БНД.

Но "кукловоды" из БНД и этим не были удовлетворены. В суде низшей инстанции в городе Целле они добивались против меня так называемого вещного ареста. Для этого им нужно было сделать две вещи. Во-первых, выдвинуть против меня подлежащее исполнению правопритязание на мое имущество, а во-вторых доказать, как причину ареста, что я тайно собираюсь продать свое имущество (дом и земельный участок) и припрятать полученные деньги. Первый пункт был легким для юрисконсультов разведки. Они подготовили калькуляцию, которую никак нельзя было проверить. При этом они основывались на справках о собственных зарплатах, против чего я тут же подал жалобу.

Они ссылались на приговор по моему делу, который был секретным и потому не мог быть предъявлен судьям в Целле. В качестве причины для наложения ареста на мое имущество они воспользовались удивительным приемом. Они сделали заявление, равносильное присяге, что я якобы планирую продать свой дом и двор. Тот факт, что я никогда не собирался добровольно продавать дом, и к тому же, дом наполовину принадлежал моей жене, так что я тайно и без ее согласия вообще не мог бы его продать, похоже, прошел мимо внимания крючкотворов из юридического отдела БНД.

Вот выдержка из письма БНД в адрес суда низшей инстанции города Целле с обоснованием ее требования наложения ареста на мое имущество:

_* "Ответчик планирует продать свой земельный участок. О своем намерении он говорил своему начальнику в БНД г-ну…, с которым состоит в дружеских отношениях. Это высказывание слышал и запротоколировал г-н д-р М. /тоже сотрудник БНД/, который принимает участие в процессе в качестве наблюдателя со стороны БНД.

Заверено:

Заявление, равносильное присяге, г-на д-ра М. – см. приложение

Наглая ложь наблюдателя за процессом! БНД добилась постановления об аресте имущества с помощью самодельных квитанций и фальшивого заявления, равносильного присяге. В середине сентября я получил из суда города Целле письмо. Без моего ведома от имени Федеративной Республики Германия и по поручению Президента БНД в книге земельного кадастра города, где я жил, на мой земельный участок был "подвешен" долг в 359 тысяч евро. Несколько тысяч евро за судебные издержки и внесение изменений в кадастр я должен был заплатить сразу. На запрос в БНД о смысле этой акции в духе "ночи и тумана" я получил лаконичный ответ: – Так подавайте иск!

Вскоре последовал анонимный звонок с напыщенными замечаниями. Мне было понятно, чего добивалась БНД. Меня хотели уничтожить с помощью затяжной войны на истощение. Любыми законными и незаконными методами.

Мне необходимо было срочно защищаться. В январе 2004 года, наконец, дело дошло до суда. Суд низшей инстанции в Целле начал слушания по моему протесту против решения о наложении ареста на мое имущество. Около полудня мы все встретились в зале суда. Из Пуллаха прибыл молодой сотрудник юридического отдела. По его виду было понятно, что это работник из "третьего разряда". Большие начальники и главные кукловоды не рискнули сами появиться в зале суда. Скорее всего, они специально послали туда человека, который не был знаком с подоплекой дела. Во всяком случае, им должно было быть понятно, что их противозаконные методы не смогут иметь долговременного успеха. И под ожидавшуюся "порку" вполне логично с их стороны было подставить беспомощного новичка.

Потому совсем небезосновательным был первый недоверчивый вопрос женщины-судьи господину из Службы: – Вы ведь все-таки юрист? На храбрую даму явно не подействовали слабые аргументы представителя БНД. После обмена фактами она уже не могла скрыть свое негодование в адрес секретной службы. Она подняла вверх постановление об аресте и заявила, что она сделала такое распоряжение только потому, что исходила из того, что документ БНД со служебной печатью с федеральным орлом по определению соответствует истине. Но в данном случае это очевидно было совсем не так. И она очень сожалеет, что она, поверив интерпретации фактов, предъявленной БНД, элементарно нарушила мои имущественные права и права моей семьи.