Борис Акунин - Настоящая принцесса и другие сюжеты

Западный сагиб непременно бы покарал непокорную рабыню, для них они (и мы в том числе) варвары и хамы. Непременно надо покарать. Но Россия всегда решала такие вопросы тихо, по-семейному, с учетом и уважением национальных традиций.

А с Шамилем было иначе?

Именно поэтому все присоединившиеся к России получали титулы и проч.

Это одна из загадок таинственной русской души.

Григорий Шалвович, как Грузин, могу ответить: Вы мало знаете Грузинскую историю и Грузинский характер (хотя геополитическую мотивацию России в отношений Грузинского дворянства, вы поняли правильно). Грузия никогда не мирилась — и, надеюсь, — НЕ ПРИМИРИТСЯ с оккупацией ее территорий Россией. В разные периоды Грузия прeбывала в состоянии апатии и oцепенения, но всегда находились великие люди, которые пробуждали идею национальной независимости и сопрoтивления и вместе с народом самоотверженно боролись за эту идею. Такими людьми были: Илья Чавчавадзе, Каихосро Чолокашвили, Мераб Костава, Звиад Гамсахурдиа (который в частности и осуществил свою мечту о независимой Грузии) и многие другие. Такой же была царица Мариам, которая не смирилась с тем, что её страну оккупанты лишили достоинства. Если бы Нино Бурджанадзе обладала хотя бы малейшей частью того достойнства, которое было у Мариам, она во время своих т. н. визитов в Москву попыталась бы сделать с Владимиром Владимировичем то же самое, что Царица в свое время сделала с глубокоуважаемым Иваном Петровичем.

Судя по всему, уважаемый Григорий Шалвович, вы считаете процесс развала империи завершенным. Внук Эраста Петровича назвал бы это wishful thinking. Весьма опасная штука, говорят…

P.S. Детей у Мариам было всего 7, а не 11, так что не надо из нее рисовать какую-то дикую азиатку.:)

06.09.2011

Я всегда считал повесть Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» плодом писательского воображения, фантастической притчей на вечную тему двуединости человеческой души, в которой не стоит сегрегировать Зло от Добра.

Оказывается, ничего подобного.

В доме, где рос Роберт Стивенсон, имелась мебель, в свое время сделанная краснодеревщиком Уильямом Броди. Это имя не могло не интриговать маленького эдинбуржца. «Декан Броди» (1741–1788?) считался и до сих пор считается местной знаменитостью.

Броди являлся одним из столпов городского общества. Он был не только деканом своей ремесленной гильдии (будем считать — профсоюзным лидером), но еще и депутатом горсовета, членом привилегированного джентльменского клуба и прочая, и прочая.

Вот Броди перед пабом своего имени

Скульптура Декана Броди в Эдинбурге.

Однако по ночам почтенный декан вел совсем другую жизнь. Его фирма занималась изготовлением не только мебели, но и всякого рода замков. В дневное время Броди конструировал ключи, а под покровом тьмы без труда открывал запоры своего собственного производства и забирал ценности из дома заказчика — не сразу, конечно, а по истечении значительного времени, чтоб не вызвать подозрений. Преступник действовал так аккуратно и осторожно, что никто не догадывался о его второй жизни целых восемнадцать лет. В конце концов злодея выдал один из подручных, случайно попавший в руки полиции. Броди бежал на континент, скрывался, но его отыскали, доставили обратно и повесили.

Воров в Британии хватало, среди них иногда попадались и джентльмены, но это всё были люди разорившиеся и опустившиеся. Броди же был человеком весьма обеспеченным. Ни современники, ни потомки не могли разгадать загадку: зачем он стал взломщиком? К чему было столько лет рисковать? Ради чего?

Про декана Броди известно, что к своим дополнительным доходам он относился так, будто они жгли ему руки: просаживал лишние деньги в кости и карты, да еще, кажется, щедро жертвовал на благотворительность.

Вот и Стивенсон в детстве, видимо, тоже ломал голову над тайной мистера Броди, а когда вырос и стал писателем, сочинил повесть о человеке, страдающем раздвоением личности.

Это потому что во времена Стивенсона еще не знали терминов «адреналиновый маньяк» и «латентная социопатия». На свете полным-полно мирных представителей миддл-класса, которым ужасно не хватает приключений. Другое распространенное явление — когда приличные в повседневном общении люди испытывают жгучую потребность устроить какое-нибудь безобразие, но держат себя в руках, потому что опасаются последствий.

Декан Броди, вероятно, был подвержен обеим этим психическим аномалиям. Если б в те времена существовал стритрейсинг или хотя бы пейнтбол, обошлось бы без виселицы. А свои социопатические порывы Броди мог бы гасить в ЖЖ. Зарегистрировал бы несколько аккаунтов под инфернальными никами, да ходил бы троллить и хамить в комментах по чужим блогам. У нас в блогосфере таких «мистеров хайдов» вагон и большая тележка.

Но я еще не рассказал самое интересное: о казни эдинбургского оборотня.

Вешали декана Броди на весьма добротной виселице, которую он сам же в свое время изготовил по казенному заказу.

Умирать мастер золотые руки не собирался и проявил смекалку. Во-первых, надел стальной ошейник. Во-вторых, дал взятку палачу, чтоб тот закрепил петлю правильно. В-третьих, предупредил друзей, что на отпевание его принесут не вполне мертвым. Ну и в-четвертых (вот настоящий перфекционизм), еще вставил себе в горло серебряную дыхательную трубку на случай, если с ошейником что-то не заладится.

Сводку теленовостей в те времена заменял лубок: «Джентльмен-взломщик за решеткой!»

«М-р Броди», Джон Кэй, гравюра.

И ведь как в воду смотрел. Палач оказался вдвойне негодяем: приговоренного вздернули с обнаженной шеей. Когда же друзья попытались оживить висельника, ничего не получилось. Дыхательная трубка тоже не помогла.

Это по одной версии.

А по другой, друзья все-таки вернули декана к жизни, он уехал из Англии, и его потом видели в Париже живехоньким.

Жалко, я не смотрел фильм «Декан Броди» и не знаю, какую концовку предпочел сценарист.

На его месте я обязательно сочинил бы эффектную сцену с оживающим покойником, у которого изо рта — ах, какой сюрприз! — вылезает серебряная трубка. А потом Броди и его аморальная, но любящая подруга плывут под парусами через Ла-Манш, навстречу восходящему солнцу и финальным титрам.

Видел кто-нибудь кино? Чем там у них кончается?

Интересно: повесили его киношники или нет?

«Казнь Декана Броди и Джорджа Смита Александр», Хэй Ритчи (XIX в.).

Серебряная трубочка (и даже — стальной ошейник) вряд ли бы помогли. Английский способ повешения предполагал свободный полёт тела реципиента с последующим рывком, гарантировавшим разрыв шейных позвонков, мгновенная и вполне безболезненная смерть без прелестей последующей асфиксии. Даже какие-то формулы расчёта длины верёвки в зависимости от веса тела были (при слишком длинной верёвке и, соответственно, более сильном рывке могла напрочь оторваться голова, а это моветон и несоответствие приговору суда: таки повешение, а не обезглавливание).

Будучи переводчиком, немного поворчу: декан все-таки это dean, а не deacon. А последнее в ремесленном контексте переводится как «старший мастер».

09.09.2011

Эта фотография в первой половине двадцатого века висела во многих японских домах.

Ноги Марэсукэ читает газету, фото (1912 г.).

Вроде бы ничего особенного. Семейная сцена: генерал Ноги читает газету, рядом его супруга Сидзуко. Судя по парадному мундиру и лежащей на столе шапке с плюмажем граф собирается на какое-то официальное мероприятие или, может быть, только что вернулся из императорского дворца. Подумаешь, большое дело. Он часто бывает в резиденции микадо, поскольку занимает должность наставника при его высочестве принце Хирохито.

Но для японцев этот на первый взгляд бытовой, малоинтересный снимок таил в себе историю, полную высокого трагизма. Мальчиков и девочек великой империи по этой фотографии учили на уроках патриотизма, что такое настоящая японскость и самурайский дух. И многих выучили настолько основательно, что это стоило им жизни.

На самом деле граф с графиней не коротают семейный досуг, а позируют перед смертью.