Александр Никонов - Чем женщина отличается от человека

Преподаватели в штате Калифорния вдруг обнаружили, что выпускники их школ слишком плохо подготовлены, чтобы учиться в университетах. Поэтому в университетских аудиториях – практически одни китайцы. Китайцы, японцы и русские намного превосходят местных аборигенов в математике, физике, химии. Зато американцы берут верх в сопутствующих «науках» – труд, кулинария, макраме (у американцев есть такие «полезные для жизни» предметы в школах).

Глядя на сплошные желтые лица в аудиториях, университетские начальники решили, было, пойти по проторенной дорожке идиотизма – ввести квоты для белых американцев. Но китайская диаспора резко возмутилась, разыграв карту дискриминации. Это был умный ход. Квоты для белых введены не были. (Будьте уверены, если бы ситуация была обратной – то есть если бы белые американцы были умнее китайцев и занимали 95 % мест на факультетах естественных наук, квоты для нацменов были бы введены непременно! Впрочем, о маразмах политкорректности мы еще поговорим.)

Итак, квоты для дебилов ввести не удалось. Тогда янки создали общенациональную комиссию по образованию, чтобы определить – какой же сложности задачи должен уметь решать старшеклассник при поступлении в университет.

Комитет по математике в этой комиссии возглавил нобелевский лауреат Гленн Сиборг. Он лично составлял задачки и формулировал требования к абитуриентам. Нобелевский ум был призван поднять уровень американских детей… Вот вам одна из главных задач, которую должен, по мнению Сиборга, уметь решать выпускник американской школы – без калькулятора разделить 111 на 3. Сейчас американские выпускники этого делать не умеют. А что вы хотите, если 80 % американских учителей (!) не могут сложить одну вторую с одной третью, ибо не имеют никакого представления о дробях.

Американская Федеральная программа обучения по физике требует, чтобы ученики знали два фазовых состояния воды – жидкость и лед. Гленн Сиборг настаивал, чтобы в программу ввели третье фазовое состояние – пар. Не слишком суровое требование, не так ли?

Что же происходит дальше? А дальше происходит то, из-за чего вся эта история и получила название «калифорнийские войны» – сенаторы и конгрессмены выразили бурный протест против такого усложнения школьной программы! Один из сенаторов с трибуны заявил:

– Я набрал в своем штате 41,3 % голосов избирателей, это означает, что народ мне доверяет. И я, как представитель народа, буду бороться только за то в системе образования, что сам понимаю. А если я чего-то не понимаю, то и детей учить этому совершенно незачем.

Другие сенаторы в своих выступлениях пробовали даже пришить калифорнийцам политику – обвиняли их в расовой нетерпимости и политических ошибках. Один из выступавших, например, заявил, что требование ввести в физическую программу сведения про пар – это… расизм, поскольку препятствует принятию в университет черных, ибо «ни один негр никогда не поймет, что такое этот водяной пар, не имеющий ни цвета, ни запаха, ни вкуса». Обалдеть, да?

Кстати говоря, этот «антирасист» почти буквально повторил слова отца-основателя Америки, творца Декларации независимости президента Томаса Джефферсона (изображен на редкой двухдолларовой банкноте). Джефферсон однажды сказал: «ни один негр никогда не поймет ни геометрию Евклида, ни кого-либо из его современных толкователей». И он знал, о чем говорил: у самого Джефферсона были дети-негритята, прижитые от любовницы.

…Может быть, поэтому образовательные программы США столь оглуплены? С расизмом борются?..

Короче говоря, эти калифорнийские войны продолжались два года. По счастью, победил в ней штат Калифорния – исключительно из-за хитрости его адвоката, который нашел в истории США судебный прецедент, когда закон штата был признан приоритетным, хотя и конфликтовал с федеральным. Так что теперь калифорнийская образовательная программа лучше федеральной американской. Калифорнийские дети знают про пар.

…Один из наших математиков спросил своего коллегу-американца, как ему удалось при таком ужасном состоянии среднего образования в США стать математиком. Тот ответил, что с самого детства занимался сам, по книгам. И еще он научился двойному мышлению, то есть имел в голове «две математики» – одну настоящую, а другую для учителя. Преподавателю он отвечал, как учила партия, а в голове всегда держал верный ответ. Без двойной морали в Штатах – никуда.

Не зря Америка в таком количестве импортирует ученых – бывает, российские ребята (биологи, физики, математики) целыми курсами туда уезжают: просто своих ученых растить у США плохо получается.

– Ну, ужасающий уровень образования в Америке – давно известный факт. Это вам не прусская школа! – Скажет просвещенный читатель, отдаленно знакомый с разными образовательными системами. – Вот Европа – другое дело.

Что ж, мой просвещенный читатель, перенесемся в Европу. Все для тебя!..

Легенда отечественной и мировой науки, живой классик от математики академик Владимир Арнольд однажды заметил: проблемы, стоящие перед современной системой образования, – главное, что должно сегодня беспокоить человечество. Посмотрим же, как решает человечество свои главные вопросы…

Кстати, почему я обращаю ваше просвещенное внимание именно на мнение математика? По трем причинам.

1) «Математика – царица всех наук». Это изречение наверняка висело на стене в вашем школьном кабинете математики. Или физики. Но вряд ли биологии. Ибо математика – та база, тот скелет, который делает область знания настоящей наукой. А на науке стоит вся наша цивилизация. Выбей из-под ног человечества табурет науки, и его посиневший неприглядный труп начнет раскачиваться на вольном ветре, наводя страх на случайно залетевших сюда инопланетных пришельцев.

2) Математика, как дисциплина строгая и насквозь формальная, подчиняющаяся строгим логическим законам, определенным образом формирует мышление человека. Дисциплинирует его с самого детства. Учит думать строго.

3) Среди феминисток (и негров, кстати) практически нет математиков. Значение и объяснение этого феномена – дальше.

А сейчас давайте посмотрим, что же у нас творится с преподаванием науки наук в Европе. Ситуация там с математикой тревожная. А во Франции так просто катастрофическая. Об этом на одном из выступлений говорил французский министр науки, образования и технологий. Он провел такой эксперимент: министр спросил школьника, сколько будет два плюс три. Ребенок не ответил.

«Во Франции катастрофа наступила чуть раньше, в других странах – она еще впереди», – рубит правду-матку академик Арнольд.

– Особенно опасна тенденция изгнания всех доказательств из школьного обучения, – заметил Арнольд в одном из своих интервью. – Роль доказательств в математике подобна роли орфографии и даже каллиграфии в поэзии. Тот, кто в школе не научился искусству доказательства, не способен отличить правильное рассуждение от неправильного. Такими людьми легко манипулировать безответственным политикам. Результатом могут стать массовый психоз и социальные потрясения.

И ведь прав!

Прав в том, что тупым народом легче управлять. И в том, что во Франции образовательная катастрофа уже наступила. Вот вам живое свидетельство доктора физико-математических наук Виктора Доценко. Он преподает в Парижском университете математику, то есть знает, о чем говорит, не понаслышке. Заранее прошу прощения у читателя за столь длиннющую цитату, но я просто не прощу себе, если не приведу этого рассказа полностью – лично меня он потряс и немало расстроил. Итак, слово Виктору Доценко (цит. по «НиЖ» № 12 за 2004):

«Историки до сих пор спорят: как же могло получиться, что такие мудрые и образованные древние египтяне столь быстро разучились строить свои замечательные пирамиды? Все произошло на протяжении буквально нескольких поколений (на рубеже IV и V династий, около XXVI века до Р. Х.). И в самом деле, это была поразительная историческая катастрофа: веками учились, учились, по крохам совершенствовали мастерство, передавали все это из поколения в поколение, накапливали знания и опыт, потом выстроили свои три Великие пирамиды (Хеопса, Хефрена и Микерина) и вдруг разом все забыли, потеряли навык, умение и мастерство, перестали понимать элементарные вещи. Что особенно удивляет – это произошло как бы само по себе, безо всяких войн и нашествий варваров. Все, что было построено после, выглядело лишь как жалкое подобие Великих пирамид и сейчас представляет собой не более чем груду развалин.

Я теперь знаю, как такое может происходить: дело в том, что уже пятый год преподаю физику и математику в Парижском университете (Университет имени Пьера и Марии Кюри, известный также под именем «Paris VI», или «Jussieu»). Надо сказать, что Париж не последнее место на планете по уровню образования, а мой университет далеко не худший в Париже. Россия всегда несколько отстает от Запада, и, судя по тому, как энергично, а главное, во что нас реформирует родное Министерство образования, сейчас в Париже я могу наблюдать наше недалекое будущее. Сразу оговорюсь: я вовсе не претендую на роль «пророка из будущего» и поэтому буду стараться избегать обобщений. Мне все равно не по силам сравнивать средний уровень французского образования (о котором имею весьма смутное представление) со средним уровнем нынешнего российского образования (о котором тем более ничего не знаю). И если честно, вообще не понимаю, что такое «средний уровень образования». Я буду рассказывать только о своем личном опыте – так сказать, «что вижу, то и пою».