Литературка Газета - Литературная Газета 6259 ( № 55 2010)

– Сколько людей, причастных к вашему родословному древу, удалось уже установить?

– Двести пять человек.

– Собираетесь ли вы продолжать свою работу?

– К сожалению, до сих пор не удаётся восстановить потерянную связь с родственниками по линии отца мамы – Боровикова Андрея Фёдоровича. Нам известно только, что кроме мамы у него были ещё дети: Павел Боровиков, проживавший в Красноярске, дочери Мария и Анна, проживавшие в Виннице на Украине. У Павла Андреевича был сын Михаил... Надеюсь, что всё самое интересное ещё впереди.

Беседу вёл Изяслав КОТЛЯРОВ

Герман Копылов у обелиска на месте гибели комиссара Домановичского партизанского отряда Надежды Николаевны Денисович и её боевых товарищей. Урочище Рубаники, Речицкий район Гомельской области

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Совместный проект "ЛАД"

След в след за историей

ЮБИЛЕЙ

Историческая проза в белорусской литературе – тема особенная. Для народа, который ещё полтора столетия назад в сомнениях и тревожном беспокойстве, с вопросами, на которые не всегда и ответы находились, воссоздавал литературный язык, внимание к своей истории невероятно значимо. И читатель соответственно реагирует на появление писателей этого направления. Этим в значительной степени обусловлен и успех незабвенного художника слова Владимира Короткевича. Леонид ДАЙНЕКО, наш современник, которому совсем недавно исполнилось семьдесят лет, – из категории близких последователей автора «Чёрного замка Ольшанского» и «Дикой охоты короля Стаха».

Родился Леонид Мартынович на Могилёвщине, в Кличевском районе. Университет, отделение журналистики, окончил в 27 лет. Факт и для нынешнего времени значимый, свидетельствующий, что на студенческую скамью пришёл Леонид совсем не зелёным школяром, а человеком, испытавшим на себе, почём фунт трудового, рабочего лиха. Да и печататься начал вовсе не школьником, как бывает у некоторых молодых и ранних, к тридцати годам описавших своё детство и юность, а больше жизни и не знающих. Но чистая журналистика недолго держала в своих тисках молодого человека. В 1969 году увидела свет первая книга поэзии Леонида Дайнеко «Голоса». Затем один за другим к читателю пришли его поэтические сборники «Берег ожидания» и «Ночные телеграммы». С 1972 года Леонид Мартынович – ответственный секретарь журнала «Маладосць». Семнадцать лет отдал писатель этой кузнице молодых талантов. Работал вместе с Миколой Аврамчиком, Василём Зуёнком, Анатолием Гречаниковым, Генрихом Далидовичем, Владимиром Соломахой, Евгенией Янищиц… В его «маладосцевские» годы в журнале печатались Владимир Короткевич, Василь Быков, Иван Чигринов, Пимен Панченко, Рыгор Бородулин…

Но начиная с середины 1970-х душа, мысли, все устремления писателя тянулись к прозе. Вхождение в историческую тему было непростым. Первые романы – «Люди и молнии», «Запомним себя молодыми», «Футбол на заминированном поле» – были и отражением некоторых сомнений прозаика. События 1917 года в Беларуси, Великая Отечественная война – вот что составляло их содержание. Но сегодняшнее прочтение этих произведений позволяет говорить о том, что автора что-то сдерживало. И не только по цензурным соображениям. Внимательный к внутреннему миру человека, Леонид Дайнеко находился в определённых художественных границах, рамках. Сейчас становится понятно, что в этих произведениях шёл и сложный поиск, осмысление того, что должно быть во главе – исторический материал или художественное, философское осмысление противоречивых человеческих исканий. Вероятно, талантливый писатель понимал, что материал, давние события – только фон, но вместе с тем он всё-таки ещё находился в плену у материала. Ему, вдумчивому прозаику, талантливому стилисту, было интересно работать в рамках темы.

…Совсем по-другому зазвучали романы Леонида Дайнеко, когда он обратился к более давней истории. «След волколака» – так называется первая книга романного цикла, который и принёс писателю настоящую славу исторического романиста, по праву поставив его в один ряд с Владимиром Короткевичем. Существующие в истории древней Беларуси персонажи слились в единое жизненное полотно с простыми и для историков безымянными героями. Главным, к чему Дайнеко привлёк внимание читателя, стали сами поступки, соизмерение их с интересами морали, нравственности, идеями служения Отечеству, родной земле, семье, близким людям. Сага о прошлых временах, в которые помогают заглянуть объёмное, динамичное письмо, многие художественные краски, взятые на вооружение прозаиком, стала бестселлером, книгой для чтения разными поколениями и разными социальными группами. Знаю читателей, вовсе не обременённых белорусскостью, которые на своих книжных полках держат исторические романы Леонида Дайнеко рядом с книгами Василия Яна, Мориса Симашко, других писателей.

«Меч князя Вячки», «Железные жёлуди», «Назови сына Канстантоном» – романы, которые можно читать в отрыве друг от друга. Леонид Дайнеко, чутко относящийся к слову, художник, способный вовремя поставить точку, не создаёт многотомную эпопею. Он пишет о вчерашней и сегодняшней жизни, хотя материалом для писателя служит лишь только время ушедшее. На мой субъективный взгляд, белорусская литературно-художественная критика ещё не отдала должного внимания Леониду Дайнеко, хотя романы его и изучают в школе, а среди наград писателя и Государственная премия Республики Беларусь имени Кастуся Калиновского.

И ещё Леонид Дайнеко остаётся поэтом. Думаю, что к его книгам стихотворений «Моя весна сороковая», «Вечное мгновение», «Снежинки над огнём» добавятся и новые поэтические книги.

Максим ШАЦКИЙ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Совместный проект "ЛАД"

Я видел сны о снах...

Леонид ДАЙНЕКО

***                                                                                                                                                  

Среди полей, ночною мглой укрытых,

Прислушайся – и в сердце долетит

Печальный звук,

 давным-давно забытый,

Неясный шёпот, что со тьмою слит.

Чей голос над полями пролетает?

Шум леса или тайный взмах крыла?

Или звезда рыдает молодая,

Что над могилой матери взошла?

***

Я видел сны о снах...

Роскошных зданий пышные громады

И женщин, как богинь,

И рыцарей в железных латах,

И косы ив плакучих под дождём,

И мокрый блеск кирпичных

 красных стен,

И мраморных среди деревьев нимф,

А в озере на острове – беседку.

И чей-то бледный, слабый силуэт...

Там жизнь мне неизвестная текла.

Оружие там каждый день острили,

Собак и слуг сурово муштровали,

Читали Библию, сидели у камина,

Задумчиво смотрели на огонь.

И жил там Бог. Он звался – Ожиданье.

Томительно-глухое ожиданье

Необратимых лютых перемен,

Кровавой сечи, головы рубившей,

Сметавшей их острейшим палашом.

И диких женских криков:

 «Болесь, где ты?!

Скорее в Вильню!

 Едем! Где ты, Болесь?!

О, Матерь Божья!»

 А затем – молчанье.

Разруха... И зола... И горький прах...

Я видел сны о снах.

***

Тоска и страх смотреть на снег

И знать – нас время судит –

Был в мире Первый человек,

Последний тоже будет.

Что он увидит в страшный миг

Среди просторов неживых?

Что скажет мёртвым городам

Антиадам?

***