Хантер Томпсон - Царство страха

Вот какие у меня воспоминания о Рождестве в Нью-Йорке. Время беспокойства, несчастий и суматохи. На Рождество вечно ни у кого нет денег. Даже богатеи сидят без денег и без устали болтают по телефону о Санта-Клаусе, суициде и членстве в Церкви Без Правил… Первые 20 или 30 минут после восхода на улицах лежит чистый и опрятный снег, который затем превращается в грязное месиво с добавками содержимого мусоровозов, а также экскрементов пьяных таксистов и собак.

Любой человек, изображающий радость на Рождество, лжет, даже те, кто получает 500 долларов в час… Евреи ходят особенно мрачными, да и разве можно на них за это обижаться? День рождения младенца Христа – это нервное время для людей, которым хорошо известно, что через 90 дней их обвинят в том, что они его убили.

А мы чем лучше, у нас что, своих проблем нет? Господи! Я не понимаю, как ты можешь кататься на всех этих мотоциклах по снегу, Джен. Черт, все мы можем справиться с буксующим задним колесом. Но что делать, если начинает буксовать переднее колесо – а именно это и происходит, когда идет снег. ВЖЖЖЖ! Минуту назад вы еще чувствовали себя в полной безопасности, порхали легко, как снежинка, а в следующую минуту вы уже неудержимо соскальзываете вбок и оказываетесь под колесами гигантского грузовика… И вот уже образовались пробки, завыли сирены, белые лимузины с голыми и глубоко религиозными христианами медленно заезжают на тротуар, чтобы объехать вас и всякие осколки, появившиеся после аварии…. Проклятое отребье. Мешаются тут всякие. Почему они не сидят спокойно дома и не празднуют Рождество Христово? Зачем им надо обязательно разъезжать по улице и дохнуть тут, как драным псам?

Я ненавижу этих ублюдков, Джен. Подозреваю, что у тебя похожие ощущения… Они могут называть нас фанатиками, но мы хотя бы Универсальные фанатики. Правильно? Таких людей надо посылать, и подальше. Слишком много людей в наши дни облечены властью посадить тебя в каталажку… Причем неизвестно за что. Причины всегда найдутся, зачастую они будут позаимствованы из какого-нибудь ужасного рассказа Кафки, но в любом случае причины значат не больше, чем закрытая облаками полная луна. Пошли они на…

Рождество совсем не изменилось за последние 22 года, Джен, даже здесь, тремя тысячами километров западнее и тремя тысячами метров выше Нью-Йорка. По-прежнему это день, который может нравиться только чудакам. Детям и лицам, принимающим ЛСД, не возбраняется верить в Санта-Клауса, но для нас, загруженных работой профессионалов, Рождество – весьма мрачный день. Особенно неприятно сознавать, что одного из двадцати людей, с которыми ты встречаешься на Рождество, на следующее Рождество не будет в живых… Кто-то может с этим свыкнуться, кто-то нет. Вот для чего Бог изобрел виски, и вот почему «вайлд Терки» продается в течение всего рождественского сезона в гигантских канистрах по 300 долларов. Вот почему отморозки по всему Нью-Йорк-Сити требуют от вас «добровольное рождественское пожертвование» в 100 баксов, а если вы не жертвуете, то они превращают ваши дворники в спагетти и мочатся на вашу дверную ручку.

У окружающих меня людей мозги сворачиваются набекрень. Вся моя система сдержек и противовесов развалилась, как спичечный домик. Поэтому я стараюсь не сотрудничать с людьми старше 20 лет. Каждое Рождество на храповике становится меньше зубцов или зубцы слетают с маховика, что значительно хуже… Я помню, как однажды в Рождество в Нью-Йорке я пытался сбагрить кому-нибудь «Ягуар Марк VII» у которого недоставало стольких зубцов на маховике, что каждый раз, когда я показывал машину покупателям, двигатель начинал визжать и надсадно реветь… Мне пришлось нанимать целые банды уличных детей, чтобы они качали машину вперед и назад, пока стартер не привел в действие немногие оставшиеся зубцы. Иногда я оставлял машину стоять у гидранта на три или четыре часа и платил маленьким жадным мерзавцам доллар в час, чтобы они поддерживали ее в рабочем состоянии и поливали из гидранта, перед тем как приходили покупатели.

Мы неплохо узнали друг друга за 9 или 10 недель, и наконец им удалось впарить машину какому-то богатенькому художнику. Он ухитрился доехать на ней до касс на дальнем конце моста Джорджа Вашингтона, где двигатель испустил дух и взорвался, как паровая бомба. «Машину пришлось буксировать пожарным грузовиком, – рассказывал он потом. – Даже кожаные сиденья загорелись. Надо мной все очень смеялись».

В наши дни в воздухе царит атмосфера отвратительного Хищничества. Вчера мне кто-то позвонил и сказал, что я должен деньги Геррису Вофорду, моему старому другу из «Корпуса Мира». Мы вместе работали в Сьерра-Леоне.

Он появился из ниоткуда, взлетел, как ракета, и на выборах в Пенсильвании в честной борьбе сковырнул Генерального Прокурора США. Восхитительно. Геррис стал Сенатором, а этот ставленник Белого Дома остался ни с чем. От перевеса Сорнбурга в 44 процента голосов за три недели не осталось и следа, прокурора ждала судьба Шалтая-Болтая… ОП-ПА! Свалился со стены, как большое яйцо ящерицы. Белый Дом даже не счел нужным подстраховать своего ставленника.

Для мозгового треста Бушей и любого профессионального политика Республиканцев, начиная с Белого Дома и кончая городскими администрациями Денвера и Тупело, это был сильный прокол. Вся Великая Старая Партия[33] содрогнулась и повела себя, как обоссаная собака… Так говорили в самом Тупело, где в дополнение ко всем неприятностям председатель местной секции «Республиканской Партии» влюбился в маленького толстенького мальчика – отпрыска одной из богатых семей города, и, потеряв голову, сбежал с ним в Билокси… Затем, когда его арестовали в Мобайле по обвинению в тяжком мужеложстве и похищении людей, он вдруг стал обвинять Герриса Вофорда. Карьера республиканского функционера полностью, таким образом, завершилась. И хотя суд назначил за его освобождение залог на сумму всего лишь 5000 долларов, ни один из его бывших друзей не захотел внести за него залог. Его друзья состояли в основном из профессиональных политиков и банкиров, которые когда-то проворачивали кредитные операции вместе с Нилом Бушем, неудачным сынком Президента.

Нил проходил по делу о скандале вокруг печально известной кредитно-сберегательной организации «Силверадо». Он еле-еле из него выпутался, его папаше даже пришлось заявить, что если его сын действительно окажется мошенником, у него не останется иного выбора, как передать его на милость Федеральной Системы Тюрем. Доказательства вины президентского сына впечатляли, но Нил обладал поистине головокружительным талантом ведения переговоров, и, подобно полковнику Оливеру Норту и Адмиралу[34], он вышел сухим из воды… Простые люди были до крайности возмущены такой наглостью Буша. Ну а что можно ожидать от Партии высокомерных социал-дарвинистски настроенных богатых мальчиков, которые вот уже 12 лет как бесконтрольно носятся по Белому Дому, подобно избалованным кошакам. Им позволено делать все, что в голову взбредет. А почему бы и нет? «Они – Хорошие Ребята, – охарактеризовал однажды своих подчиненных в президентской администрации Джон Сунуну. – Дерьмо вы найдете только в комнате прессы».

Ну-с… Сунуну нынче не при делах, равно как и Дик Сорнбург, который сейчас ищет ночную работу в банковском секторе где-то в пригородах Питтсбурга. С ним случилась пренеприятнейшая история. Он решил баллотироваться на выборах и был бит моим старым другом из «Корпуса Мира» Геррисом Вофордом, как какой-нибудь вшивый зверек. Геррис так быстро и проворно подобрался к Сорнбургу сзади, что тот и пикнуть не успел… Его разрубили на куски и растоптали. Республиканцев так не опускали со времен Уотергейта.

Офисы «Великой Старой Партии» по всей стране сотрясались от страха. Как такое могло случиться? Ведь Дик Сорнбург восседал по правую руку от Бога. Генеральный Прокурор Сорнбург встал во весь рост, как высокомерный Рыцарь со стола короля Артура, и объявил, что его ребята, около 4000 прокуроров Департамента Юстиции, более не подчиняются правилам Федеральной Судебной Системы.

Но он оказался не прав. И вот теперь Вофорд пользуется бездыханным телом Сорнбурга как взлетной полосой для похода на Белый Дом. Черт, мне реально нравится перспектива Президента Герриса. Он мне всегда казался честным, в уме ему тоже не откажешь, правда, давать ему деньги я не собираюсь.

Вот что такое политика в 1990-е годы. Кандидаты в президенты от Демократической Партии в последнее время – далеко не лучшая инвестиция. «Камелоты»[35] правили нами 30 лет назад, и вот мы до сих пор не знаем, кто убил Джека Кеннеди. Более чем очевидно, что одинокая пуля в Далласе не могла пройти через два человеческих тела, но эта пуля пробила сердце Американской Мечты в этом веке, может быть, навсегда.

С тех пор много воды утекло, не только для Кеннеди или Демократов, но и для всех нас. Даже богачи и люди во власти понимают, что в 90-е годы все может стремительно измениться, и в один прекрасный день по телевизору будут показывать, как они сами отчаянно корчатся в суде, лишь бы остаться на свободе.