Сергей Кургинян - Суть времени. Цикл передач. № 31-41

Если у народа отняли историю, значит, отняли этот стержень, этот принцип движения. Значит, нет уже опоры в человеке. А дальше она теряется и во всём остальном.

Теперь давайте посмотрим, как именно это работает. „Потому что, — говорят, — это всё абстракция, это всё, знаете ли, такие вещи, которые вот они только там для высоколобых разговоров и для всего, чего угодно…“

Давайте попробуем посмотреть, как именно это работает…

Давайте рассмотрим это на примере наших, предположим, противников — моих противников по телепередачам: Гайдара или того же Чубайса.

Ведь там же было: прогрессоры! Вот эти Стругацкие, они же были насквозь метафизичны! „Гуманизм был скелетом нашей натуры! Прогрессорская миссия! Восхождение! Мы убираем препятствия с пути исторического процесса… Теория исторических последовательностей…“ — это же всё было?

„Запад — как предельный источник этого восхождения…

Проект введения России в Запад…

Вот вся эта модернизация…“

Вот всё же это было?

Значит, была Метафизика, которая порождала (вот ступень ниже — назовём эту ступень #1) определённые идеалы — Идеальное (ступень #2).

Если нет идеального, — нет ступени #3, то есть стратегического целеполагания. Ну, нет его. Не может человек без идеального создать стратегическое целеполагание. Вот оно — #3.

Если у него нет стратегического целеполагания, то у него нет #4, чего? — стратегического проекта. Правильно? А если нет цели, какой проект? Проект — это что такое? Это, когда цели постепенно начинают осуществляться — это технологизация целей.

Если у него нет стратегического целеполагания, идеального и всего прочего, то у него нет энергии, нет мотивации соответствующего уровня — идеальной мотивации. И это ступень #5.

Но если нет энергии и нет этих всех мотиваций и всего прочего и нет целей, то нет и ценностей, потому что кто бы что бы ни говорил, ценности — производное от цели.

Вот этот стакан обладает ценностью постольку поскольку, например, я хочу вас стукнуть по голове — он полезен. Или не полезен.

Цели порождают ценности, а не как-то иначе.

Значит, нет и ценностей. Если нет ценностей, то (ступень #7) нет норм. Нет правил. Нет каркаса внутреннего, человеческого, регулятивности. А если всего этого нет, то исчезает личность. А раз исчезает личность, то задним числом отовсюду исчезает подлинность. Всё становится подделкой. Но и это ещё не всё.

Посмотрим, как это движется дальше.

Исчезает личность, исчезает подлинность, исчезают нормы, исчезает вот всё то, о чём я сейчас сказал. Что происходит дальше? А дальше нет возможности преодолевать рамки. Ведь личность — это нечто, способное преодолеть рамки.

Вот жизнь задала вам какие-то рамки, вы в них действуете. Но, поскольку у вас есть банк идеального, банк символов, банк всего прочего, — вы можете выкинуть некие концы за пределы (якоря некие), заякориться за пределами рамок, которые вам заданы. А дальше — подтащить себя, как барон Мюнхгаузен за волосы, вытащить себя за какие-то рамки. И тогда вы — человек. Ведь вы человек постольку, поскольку можете преодолевать самого себя, поскольку можете двигаться к себе же новому. Человек — единственное существо, которое может преобразовывать мир сознательно таким образом, что то, что было негодное (сырая картошка) становится годным (печёная картошка); и он это делает не потому, что картошка случайно спеклась где-нибудь в огне, а потому, что он её печёт в духовке. И то же самое, что он делает с внешним миром, он делает с самим собою. Поэтому он человек.

Значит, начинается человеческое падение с этими нормами и всем прочим. Нет преодоления рамок. А как преодолеваются рамки? С помощью символов. А что такое символы? Это и есть метафизика.

Если у вас нет своей метафизики, нет своих героев, нет своих священных песен, нет вообще священного, то нет ничего. Как вы можете дальше действовать, существовать, преодолевать, выходить за рамки?

Теперь представьте себе, что у вас была какая-то рамка, в которую ещё входили какие-то человеческие константы, а вас за неё вытеснили в новую рамку. Вы же даже до этих констант не достучитесь, потому что они уже ушли за рамки. А новые рамки вам задаёт новое бытие!

Офисный планктон… Был физик — стал менеджер. А ценности-то ещё существуют там, где был физик. Но вы же до них уже дотянуться не можете, как до ценностей, потому что рамка мешает. Она это всё задаёт.

Значит, возникает буквальное человеческое падение.

Дальше начинает распадаться труд. Если вы перестаёте быть личностью, если вы не можете восходить, то есть менять себя, то вы не держите и внутренней структуры.

Значит, 10-я ступень — это распадение деятельности.

Дальше начинает возникать полное творческое бесплодие. Если вы не можете осуществлять деятельность, не можете выходить за рамки, то вы бесплодны.

Как только у вас возникает бесплодие, то у вас есть два качества — вялость и зависть к тем, кто не бесплоден, агрессия по отношению к ним. Такой маньяк… Маниакально-депрессивный синдром. То с бесом этой зависти и ярости, то в апатии, то снова с бесом, то снова в апатии. Значит, начинает работать маятник, уничтожающий не только личность, но и индивидуальность, и всё остальное.

Значит, дальше неспособность даже впитать чужое, потому что уже уничтожена индивидуальность на этом одиннадцатом этапе.

Значит, тогда что остаётся? Остаётся боль от того, что оно чужое, и полная неадекватность. Вы не способны погрузиться даже в чужое содержание, не только создавать своё, но погрузиться в чужое… Вы воруете что? Слова.

И уже нет ни одного слова, которое я произнёс, которое не было бы украдено, без всякого отношения к их содержанию. „Дурно пахнут мёртвые слова“.

Значит, дальше, после того, как это происходит, — процесс идёт по нарастающей. Слова эти превращаются в симулякры, деятельность отрывается от слов, нет никакого желания что-то реализовывать, только играть с летящими предметами. Обнуляется всякое стратегическое содержание вообще. А какое у вас стратегическое содержание, если нет слов, если слова стали симулякрами?

Логоса нет — нет стратегического содержания.

Нет стратегического содержания сегодня — завтра и на следующем этапе исчезает содержание вообще.

Исчезает содержание вообще — возникают только формы. Теряется матрица, то есть компетентность. Вас спрашивают о чём-то — а у вас нет суждения, потому что вы не можете обратиться даже к простому содержанию, а тем более к стратегическому.

Теряя компетентность, вы на следующем этапе теряете факты. Если сегодня нельзя высказать никакого отношения к историческому процессу…

— Вы, извините, господин Кургинян, вы там всё марксистскими своими какими-то теориями оперируете. Ерунда полная.

Я мог бы сказать по этому поводу много резких слов, но я говорю предельно вежливо человеку:

— Будьте добры, пожалуйста, на вашем языке, в вашей понятийной сетке сформулируйте, что, по-вашему, является основными противоречиями 21-го века, будьте добры».

Он блеет. Оппонент блеет. Он не может ни использовать своего языка, потому что у него его нет, ни на этом языке сформировать что-то по поводу противоречий, потому что они его не колышут. И он не имеет к ним хода, потому что он лишён не только метафизики, не только идеального и так далее, — он вообще уже содержания лишён.

Ну, а дальше они начинают говорить о том, что китайцы в среднем получают 7 долларов!

При этом, они постоянно хотят завязывать какие бои? Они хотят завязывать бои на таких направлениях, при которых ты будешь всё время доказывать, что Волга впадает в Каспийское море.

Он скажет какую-нибудь глупость. И пошёл спорить по поводу глупости… Пошёл спорить по поводу глупости — дурак, значит. Всё, что можно — это пройти мимо их глупости и продвигать своё стратегическое содержание.

Они не могут отвлечь глупостями — они начинают отвлекать хамством.

Они не могут отвлечь хамством — они пытаются переходить к простым физическим действиям. К чему угодно. Потому что полное фиаско. Полный распад.

Нет элементарной адекватности.

Не можешь ориентироваться в мире, не можешь сам в нём плыть, — что ты делаешь? Ты к кому-нибудь цепляешься. Ты хватаешь кого-нибудь за фалды и начинаешь плыть за ним, и говорить:

— Тащи меня куда-нибудь.

То есть ты превращаешься из человека, способного идти своим путём, в клиента. Но тому, чьим клиентом ты становишься, от тебя рано или поздно что-то становится нужно, да? А ты уже не можешь ему этого дать.

Что же ты ему можешь дать? Ты его можешь только развлекать. Можешь быть гувернанткой, холуём, лакейчиком, официантиком.

Ты ему стратегически-то не нужен.

Чем меньше ты ему нужен, и чем больше ты отодвигаешься на периферию этой нужности при полном собственном ужасе от того, что ты не можешь существовать сам по себе, тем больше ты боишься.