Газета День Литературы - Газета День Литературы # 77 (2004 1)

ЛИМОНОВ — КАК СИМВОЛ ДЕМОКРАТИИ В РОССИИ

"EX LIBRIS НГ" напечатал на своей первой полосе статью Александра Вознесенского, резко критикующую власти РФ за бесправие в отношении уже более полутора лет сидящего в тюрьме писателя Эдуарда Лимонова, которому инкриминируется (явно сфабрикованное, по мнению почти абсолютного большинства аналитиков) дело о незаконном приобретении оружия. Выступая против царящего в стране идиотизма и бесправия, автор как бы мимоходом отмечает: "Лимонов, конечно, ненормален. Поскольку прежде всего он — РУССКИЙ писатель." И думается, что эта почти случайно оброненная (а точнее сказать, случайно не вымаранная редактром) фраза яснее любых аналитических выкладок показывает, что там, где дело касается прав русских, липовая российская демократия практически мгновенно теряет всю свою силу.

ИЗ БЕСЕД С ПИСАТЕЛЯМИ В последние месяцы ушедшего 2002 года журналист Марина Переяслова встретилась с целым рядом известных русских писателей, чтобы взять у них интервью для различных российских изданий. Думается, некоторые фрагменты из этих бесед могут быть интересны и читателям "Дня литературы".

1. Из беседы с поэтессой Людмилой ЩИПАХИНОЙ:

— Людмила Васильевна, Вы удостоились чести иметь личную беседу с президентом Кубы Фиделем Кастро. Чему вы обязаны столь яркому событию в вашей жизни?

— Я "заболела" кубинской революцией в 1959 году, когда повстанцы-барбудос вошли в Гавану и Кубинская революция победила. К тому времени я перевела на русский язык (самостоятельно выучив перед этим испанский) многих кубинских писателей. На Кубе Фидель пригласил нашу писательскую делегацию на прием, выделив при этом для перелета из Гаваны в Сантьяго де Куба свой личный самолет Як-40. Меня поразила скромность внутренней отделки и стоявший на его столике массивный стакан с залитым в стекло цветком. Нам пояснили, что Фидель очень любит цветы и хочет, чтобы они почаще были перед его глазами... И в следующий раз, когда я была в горах Сьерра Маэстро (перед другим приемом у Кастро), я собрала букет горных цветов и взяла его с собой на встречу с президентом Кубы...

— Это было в счастливом социалистическом прошлом, где для писателей, на мой взгляд, были созданы просто "оранжерейные условия". А как живется поэтессе Людмиле Щипахиной сегодня?

— В ком не иссякла внутренняя закваска и кто сумел сохранить в душе благодарность прошлому за добро и неприятие того, что было в нем неправильного, с одной стороны, очень тяжело переживает нынешнюю реальность. Но с другой стороны, это повод отразить в творчестве свое отношение к происходящему со страной и с каждым из нас, дабы попытаться повлиять на ход событий и направить их к лучшему...

2. Из беседы с прозаиком Владимиром КРУПИНЫМ:

— Владимир Николаевич, вас давно не видно на писательских собраниях, вечерах, юбилеях. Это случайно или же ваша позиция?

— И то, и другое. Я часто уезжаю из Москвы. И хотя я по натуре домосед, но не менее десятой части жизни провел в дороге. С огромной радостью езжу на родину — в Вятку, а последнее время свершаю паломнические поездки в Святую землю. Нынче, слава Богу, был в Иерусалиме и Палестине дважды. А вообще уже пять раз. И трижды на Святой горе Афон. И трижды на Патмосе и Кипре. Нынче был в Константинополе...

А другая причина, что меня не видно в Союзе писателей, та, что просто уже нет сил выступать и что-то говорить. Ведь всем всё ясно...

— Из-за этого вы и от своего юбилея спрятались, отказались от юбилейных вечеров в Москве?

— Да, сознательно уехал. Но нарвался на эти вечера в Кирове и поселке Кильмезь... Это ужасно: сидеть и слушать речи о себе. Да надо еще и благодарить. Что это такое — писатели кричат принародно друг другу: "Юра — ты гений!.." Ужас. Есть убийственно точная примета, не знаю, общерусская ли, но вятская — точно. Она звучит так: в глаза хвалят дураков. А мне дураком быть не хочется...

— Традиционный вопрос...

— Над чем я сейчас работаю? Над собой. Занимаюсь русским языком, пишу статью о нем. В анкете, заполняя графу "Какими языками владеете", пишу: русским со словарем. И это не только шутка... А еще готовлю к публикации в журнале "Москва" свои дневники 70-х. Вначале думал — это слишком лично, но перечитал, нет, тут, пусть скромно, но та эпоха. Мы очень многое потеряли. Кстати, многого и не жалко, ту же идеологию. Но пришедшее на смену гораздо опаснее для России...

3. Из беседы с известным детским писателем Сергеем МИХАЛКОВЫМ:

— Сергей Владимирович, у кого современные детские писатели находят поддержку: в издательствах? У спонсоров? У Правительства?

— Правительство детской литературой не занимается, а если кому-то из детских писателей удается найти спонсоров, чтобы издать свою книжку, — то это, считай, повезло. Главным образом детской литературой сегодня занимаются сами издательства, у которых порой не хватает вкуса, потому что начинающему детскому писателю нужна школа, а школа — это критика, а критиковать, давать советы, правильно направлять могут лишь крупные писатели.

— У вас 10 внуков и 8 правнуков. Не тяжело ли быть дедом и прадедом стольких потомков?

— С правнуками я не общаюсь, они живут своей жизнью, а я — своей. С внуками я дружу, потому что внуки уже взрослые люди, они меня приглашают на премьеры уже собственных фильмов. Они сами личности, и я доволен, что они занимаются всерьез такими профессиями, которые сами себе выбрали.

4. Из беседы с прозаиком Сергеем СИБИРЦЕВЫМ:

— Сергей Юрьевич, критики пишут о вас как об одном из самых спорных и сложных прозаиков. Ваше творчество действительно стоит особняком в ряду "сорокалетних"?

— Каждый, считающий себя писателем, обязательно стоит особняком. Я не очень нуждаюсь в самом процессе писания. Когда же возникает потребность в сочинительстве, завожу себя с трудом, меня бередят всяческие сомнения... Но при этом я обязательно должен почувствовать интересность себя как автора. И в то же время я не могу порой уяснить, каким образом написалась та или иная вещь. Роман "Приговоренный дар" создавался чрезвычайно легко, а вот "Государственный палач" рождался через нехотение, где-то в середине романа я повредил правую кисть руки, и пришлось ходить в гипсе, утюжа клавиши пишущей машинки левой...

— Ставите ли вы как писатель перед собой определенную сверхзадачу?

— По образованию я — технарь. У меня процесс письма идет спонтанно, как Бог на душу положит. Пишу, не загадывая, что случится через абзац.

— Может ли написанное повлиять на личную судьбу автора?

— С некоторых пор я осознал, что на какие-то вещи существует своеобразное табу. Особенно это касается близких тебе людей, которых ты нарочно или, напротив, бессознательно ввел в мир нетелесный, собственносочиненный. В тексте ты едва что-то обозначил, а в реальной действительности оно расшифровывается какими-то жуткими натуралистическими подробностями... Еще раз повторяю — писательская должность архирискованна...

(Редакция приносит искренние соболезнования Сергею Сибирцеву в связи с кончиной его жены.)

ЛИТЕРАТУРНЫЕ АЛЬМАНАХИ И КОЛЛЕКТИВНЫЕ СБОРНИКИ

Рать: Литературный альманах. (Редактор и составитель не указаны). №№ 1, 2, 3. — Москва: ООО Издательство "Лэнд-Проф", 2002. — 136 с.

Вышло уже три номера великолепно оформленного и наполненного глубоко содержательными материалами альманаха "Рать", на обложке которого стоит эмблема Военно-художественной студии писателей, а на титульном листе двойная "шапка" — Министерства Обороны Российской Федерации и Главного Управления воспитательной работы Вооруженных Сил Российской Федерации, которые и заставляют подозревать кого-то из них в издателях. К сожалению, отсутствие профессионально обозначенных выходных данных не дает возможности правильно адресовать создателям данного альманаха ту благодарность, которую они в полной мере заслуживают. Сегодня, когда Российская Армия терпит почти шквальные атаки лжи и очернительства, когда в герои возводятся "бригадиры" бандитских группировок, а Букеровские премии присуждаются за произведения, изображающие русских солдат сволочами и дебилами, появление альманаха, рассказывающего о сущности подлинного героизма, представляется более чем актуальным — оно жизненно необходимо.

Начиная с первого выпуска писатели честно делятся с читателями своими мыслями о том, как в наши подлые и наполненные предательством дни сохранить в себе честь и достоинство, как остаться мужчиной, пришедшим в этот мир, чтобы уметь защитить и свою землю, и свою любимую, и на кого в своей жизни равняться, чтобы не оказаться со временем в стане подлецов и предателей. Замечательны в этом плане материалы Алеся Кожедуба, Валерия Ганичева, Владимира Кострова, Владимира Тыцких и других писателей. Особенно запоминается остросовременный рассказ Виктора Дьякова "Письмо", хотя и "привязанный", казалось бы, непосредственно к чеченской тематике, но по своей нравственной глубине выходящий далеко за ее пределы.