Warrax - Гомогенез

А вот третью строку уже можно и пояснить: животные при своей жизни мотивируются исключительно инстинктами (которые могут быть очень сложными) и информацией, поступающей от их органов чувств, которая обрабатывается рассудком. Сюда же входит и дрессировка как комплекс условных рефлексов, а также привязанность к хозяину у некоторых видов животных и т.д. У людей мотивации могут отличаться, но при этом остаются многие инстинкты, наличествующие также у животных, при этом не относящиеся непосредственно к жизнедеятельности (дыхание и т.д.): инстинкт размножения, родительский, стадный и т.п. Они могут быть выключены, но это считается «нечеловечным» [41] (обратите внимание!), а многие считают, что этого вообще не может быть [42] (в том числе и многие психологи). Кроме того, люди подвержены воздействию на свои поступки чувств и эмоций: к примеру, общеизвестен термин «состояние аффекта», когда неумение справиться со своей психикой почему-то является оправданием поступка. Однако, условно говоря, в спокойном состоянии некоторые люди начинают и прислушиваться к голосу разума. Что характерно для чел-овечества, так это разумные действия в мелочах и при значительном времени размышления, между тем как неразумные поступки, приводящие далеко не к мелким последствиям, совершаются либо вообще не думая (тупое следование инстинктам или «так принято», что отличается не принципиально), либо в состоянии неадекватности и эмоционального возбуждения. Разумеется, люди стоят на этой шкале «эмоции-разум» не в одной точке, но чем более индивидуум ближе к стандарту чел-овечности, тем более его поступки базируются на эмоциях. Проявления эмоций считаются типично человеческой чертой, причем чуть ли не определяющей как главное отличие о животных с точки зрения обывателя (про разум, что характерно, редко кто заговаривает, кроме ученых). При этом, чем менее рассудочно человек поступает в так называемых этических ситуациях, тем более «человечным» его считают:

«Люди кончали жизнь самоубийством из-за того, что не могли удовлетворить свою любовную страсть, жажду власти, славы или мести. ... Именно эти, не обусловленные инстинктами, страсти волнуют человека, зажигают его, делают жизнь полноценной; как сказал однажды Гольбах, французский философ-просветитель: "Человек, лишенный желаний и страстей, перестает быть человеком". Их влияние и роль тем и обусловлены, что без них человек перестает быть человеком. (Разумеется, это положение Гольбаха следует понимать в контексте философского мышления его эпохи. В философии буддизма или у Спинозы мы находим совершенно иные рассуждения о страстях: с их точки зрения, дефиниция Гольбаха имеют отношение к большинству людей, хотя она в действительности диаметрально противоположна тому, что они считают целью человеческого развития [43]» - Э.Фромм, «Анатомия человеческой деструктивности», введение.

Для сапиенса же единственной мотивацией считается именно разум. Впрочем, эта фраза является весьма относительной. Адекватным соответствием реальности является тезис «Любая мотивация имеет происхождение из бессознательного». Дискурсивное мышление не предоставляет собственных мотивов, его функции заключаются лишь в реализации таковых, а также арбитраже между конфликтующими мотивами. Проявления разума четко прослеживаются в приоритете ментальных мотивов над витальными и в анализе окружающей среды (в широком понимании слова, а не только физическом), а также аппроксимации тенденций ее изменения таким образом, чтобы максимально предотвратить переоценку осуществленного мотива в худшую сторону. Другими словами: решение принимается после всестороннего осмысления и коррекция его реализации либо отказ от таковой возможно лишь при обнаружении неизвестных ранее данных, существенно меняющих общую картину.

Универсальной мотивацией живого существа является мотивация достижения - достижения предмета или состояния, который(ое) выступает смыслом деятельности. У животных (т.е. уже достаточно сложных живых существ - и человек тут, естественно, не исключение) мотив действительно неосознан - т.е. представлен в виде специфических переживаний, характеризующихся либо положительными эмоциями (например, ожидание достижения данного предмета), либо отрицательными (они связаны с «неполнотой» настоящего положения). Назначение эмоций - создавать тревожность или комфортность, и это, конечно, состояния, не требующие осознания.

А вот для осознания мотива, т.е. для включения этих переживаний в осознанную категориальную систему, требуется особая работа. Но, обратите внимание - эта работа совсем не обязательна, не обусловлена «первичными» мотивами - все животные мотивации прекрасно работают и без осознания. Более сложные мотивации (их еще называют чел-овеческими желаниями) - это всего лишь субъективные характеристики мотивационного процесса, в которой ключевым переживанием субъекта выступает его целеориентированность. Но они в основном исходят из тех же животных мотиваций, приобретая «социальную» расцветку (порой весьма вычурную) - на этапе осознавания, причем очень часто это осознавание является лишь механизмом психологической защиты - рационализацией..

С мотивациями разумного существа (сапиенса) дело обстоит несколько иначе. Точнее, с теми мотивациями, из которых вытекают отличия в его смысле деятельности. У сапиенса [44] конечно, имеют место и все те мотивы, которые характерны для любых животных - ведь они направлены на сохранение жизни. Но у разумного существа кардинально меняется стратегия достижения - начиная от выбора тех желаний, которые выступают смыслом деятельности, и заканчивая формированием намерений - т.е. мотивационной основы деятельности, связанной с сознательным выбором определенной цели. Обобщая, можно сформулировать так: у разумного существа далеко не все желания перерастают в намерения. И, несколько забегая вперед, - далеко не все намерения реализуются. Между появлением намерения и его реализацией лежит анализ возможных затрат на реализацию и последствий, связанных с успешной или безуспешной реализацией. Т.е. потребности разумного существа реализуются под постоянным и продуктивным личностным самоконтролем. Структура деятельности, в которой реализуется намерение, характеризуется тем, что ее цель достаточно отдалена и непосредственное удовлетворение потребности невозможно, а требуется достижение каких-либо промежуточных целей, которые сами по себе не имеют побудительной силы. И чем более развит разум, тем более отдаленное намерение он способен реализовать.

Что же касается возражения оппонентов «как же вы называете себя разумными, если признаете, что ваши мотивации не строго рациональны?», то можно, хотя и не строго научно, выразиться таким образом: сапиенс - это такое существо, у которого разум строит a priori строго приоритетно относительно всего остального. Можно даже сказать, что это - врожденный инстинкт. Если для животного главнейшими инстинктами являются самосохранение и продолжение рода [45], то для сапиенса - развитие разума [46].

Это не обозначает, что у сапиенса не может быть инстинктов или эмоций, но он четко осознает их наличие и держит их проявления под контролем либо выключает вообще [47]. Скажем, для сапиенсов в человеческом теле носитель имеет встроенный инстинкт размножения, который сапиенс контролирует практически полностью, в отличие от человека. Т.е. у сапиенса не будет комплексов на почве сексуальной неудовлетворенности, одновременно не будет и зацикленности на сексе. Вообще говоря, человеческое тело как животное нуждается в регулярном сексе, поэтому предоставить ему эту возможность целесообразно, но без чел-овеческих заморочек на эту тему (об этом мы поговорим в одной из дальнейших глав). Если нет возможности достигнуть этого без побочных эффектов, то сапиенс не будет делать себе кучи проблем, следуя примитивному животному инстинкту. С рождением детей ситуация еще более показательна: сапиенс не будет размножаться только потому, что он может это делать физиологически. Для этого должна быть веская причина, а не наоборот, как практикуется у чел-овечества: отказ от деторождения исключительно по серьезным противопоказаниям, да и то далеко не всегда [48].

Отдельно следует сказать об положительных и отрицательных эмоциях: если для носителя разума отрицательные эмоции однозначно вредны [49], то положительные - весьма полезны (по крайней мере это верно для разума в человеческом теле-носителе). Объясняется это очень просто: человек - это лишь один из видов животных, продукт биологической эволюции [50]. А при отборе испытываемые эмоции могут служить индикатором жизнеприспособленности организма: те, кому, условно говоря, плохо - испытывают отрицательные эмоции, в отличие от более успешных особей. Это легко видеть даже визуально: люди, которые склонны переживать, горевать и т.д., выглядят старше, чем находящиеся в аналогичных условиях, но которые относятся к этим проблемам, если можно так выразиться, философски. То есть: именно преобладанием отрицательных эмоций запускается механизм старения. Существенно то, что к этому приводят не сами трудности как таковые, а именно эмоционально-негативное отношение к ним.