Владимир Плотников - Ночной кошмар с Николаем Сванидзе

Итак, Программа была сформулирована, экономика возрождена, дома строились, цены снижались, но через несколько месяцев после публикации этих откровений Сталина не стало. Такое мировая эксплуататорская закулиса не прощает (в отличие от культа и репрессий, без коих не обошлась ни одна революционная эпоха). Ему и не простили, и не простят.

То, что Сталину по большому счету и в рекордные для истории сроки удавалось все, к чему он стремился, говорит об одном: в своем целеполагании он прислушивался к голосу Провидения и шел верным путем. Да, перегибы были. Но ведь никакое великое дело без них не обходится. А тем более дело невиданное по масштабам и благотворным последствиям для всего человечества. Дело национального спасения. Да, были репрессии, был террор, был и голод. Но голод был и в идеализированной царской России. Даже хронически жил и жал миллионы жизней. Причем куда чаще.

А вот СССР после последнего советского мора начала 30-х впоследствии голода не знал. Была создана уникальная система полувекового существования в условиях военной и продовольственной безопасности и хозяйственной самодостаточности. Голод 40-х целиком связан с Великой Отечественной войной, и ссылки на него не то что некорректны, а циничны. Сейчас в РФ непроходящий голод — помоечно-бомжовый, а также ветеранско-пенсионерский. Такого, пожалуй, и в царской России не знали.

Революционное перераспределение 1917–1933 годов сформировало новый вид общенародной и колхозной собственности с планово регулирующей ролью государства-защитника. И эти прогрессивные советские идеи впоследствии переняли все передовые страны мира, построив собственные модели «социализма и демократии».

Отставая по части сервиса, дизайна и разносор-тицы ширпотреба и питания (не качественно, а количественно), СССР совершил куда более социально значимые прорывы (космос, мирный атом, энергетика, лазер, строительство для всех и каждого, право на труд, на бесплатное и всеобщее образование, здравоохранение). Эти рекорды казались фантастическими идеалом даже для Америки.

При этом мало кто учитывает, что Союз выживал, догонял, перегонял, строил и производил в самых неблагоприятных погодно-климатических условиях. Что все эти уникальные победы ему обеспечил новый вид общенародной собственности — управляемая и социально ориентированная государственная монополия на средства производства. Ее еще называют социалистической (общественной) с вкраплениями колхозной. Только на базе этих форм собственности Союз сумел построить несравненную систему социальных льгот и гарантий для всех — абсолютно всех — граждан своей страны. Но столь же грандиозного революционного сдвига не произошло, увы, в области духа и сознания — личного и общественного. Во всяком случае, энтузиазм, бескорыстие, коллективизм, патриотизм, справедливость, принципиальность, отвага так и не стали генетическими составляющими характера советской молодежи, пришедшей на смену строителям коммунизма 1920—1940-х.

Советский Союз погубила «мода на прогресс», которого большая часть русских интеллигентов ждала непременно от Запада. Между тем западный, протестантски-индивидуалистический, прогресс всегда был связан с идеей личного комфорта, спаренного с конформизмом — подлаживанием под обстоятельства, под власть, под сильного. В итоге, к концу XX века там воцарилась модель общества пресыщенного конформ-комфорта и сибаритского соблазна. Если в прежние века людям приходилось повсеместно в тяжких испытаниях бороться за физическое выживание, за хлеб насущный, за фитиль и лучинку для семьи, то сейчас западному человеку нет в этом нужды. Другой вопрос, за счет каких «праведных» средств и приемов они этого достигли?..

Этот «вирус КК», клонированный в лабораториях братьев Даллесов, был умело импортирован, впрыснут в кровь и втиснут в подкорку советских «интеллигентов». И первыми его разносчиками стали завистливые и избалованные детки пламенных революционеров, красных командиров, пролетарских писателей и художников. После «оттепели» Хрущева вирус комфорт-конформизма добил затухшее еще до революции общинное сознание русских. Таким образом, социализм в пору своего высшего развития уже гнездил в чреве коварный взрывпакет гнили, мину разложения по имени: «торговля и рынок».

Разумеется, от рынка никуда не деться, как и от его обменно-торгового сегмента. Но рынок, как способ достижения цели, нужно и должно регулировать и планировать. Причем умно и тонко, не порождать у неграмотного торгаша и перекупщика иллюзий собственного превосходства и продвинутое™ за то уже одно, что у него есть волосатая лапа. А он всего-то и умеет, что купить-продать-толкнуть-загнать. Если вовремя не взнуздать, она очень опасна — мародерская психология барышника, менялы, сутенера, форцы. Мы наблюдаем это сейчас. Десятки людей погибли от наводнения в Ставрополье и на Кубани, а уже на следующий день стайки рыночных господ мародеров шныряли по разоренным деревням, загоняя тем, кто и так-то всего лишен стихией, бутылку воды за 70 рублей! И не было управы на мародеров. И потому-то народ опять же

невольно вспоминает Сталина, железной рукой душившего всякую гадину. Все это просто не могло случиться при социализме. Чудовищные завалы и руины ашхабадского и ташкентского землетрясений разгребали и отстраивали за считанные месяцы, пострадавшим тут же давали приют, их согревали и кормили всей страной! Где все это? Неужели бутылка воды за 70 рублей для жертвы стихии — это лучше, чем совковая колбаса за 2.20?

В этих омутах хозяйственной системы изначально заложена капиталистическая червоточина блата, кумовства, взяточничества, лакейства. А следовательно, и эксплуатации, возвышения и возвеличивания самых хитрых, «энергичных и приспособленных», спереди. А также принижения, дискриминации честных и простых, то есть лучших с точки зрения христовых заповедей, сзади.

Сталину удалось не только отвратить большинство народа от этой мишуры, — на долгие годы она стала позорным символом мещанства и буржуйства! После всего сказанного, наверное, становится понятно, что Сталину не могут простить (на глобальном, разумеется, уровне, а не с кочки личной обиды) вовсе не коллективизацию, репрессии 30-х и просчеты начала ВОВ, в которых, при объективном анализе, — меньше всего вины лично Сталина. Тогда: ЧТО ЖЕ? А еще важнее: КТО ЖЕ и ЗА ЧТО ЖЕ? Вот это и вправду вопрос крайне интересный!

Сталин предпринял первую в истории попытку не просто сменить эксплуатацию (которая в СССР имела место, пускай и под вывеской социалистической диктатуры пролетариата и КПСС) одной части общества другою, но — ликвидировал эксплуатацию и ее корни. Главная из причин эксплуатации и социальной несправедливости — в том, что одна часть общества, устанавливая монопольно высокую цену на управленческую (СВОЮ!) деятельность, скрывает от общества Знание, то есть концептуальные рычаги управления миром. И это спрятанное «элитой» Знание — есть Диалектика, иначе — восприятие Мира в целостности развития Его и всех его частей. Тем самым, забронировав Истину, «посвященная элита» сталкивает людей в

борьбе за ложные цели (материализм и идеализм, религия и атеизм, христианство и ислам и т. д.).

Так вот Сталину не могут простить того, что он очень мощно, гордо, бесстрашно, но в одиночку разоблачил ложь и недоговоренность, то есть НЕДОДЕЛАННОСТЬ МАРКСИЗМА. Но — не коммунизма и большевизма, которых, в отличие от марксизма-троцкизма, более всего и боится та самая мировая закулиса! Почему?

Да потому, что именно догматический «социализм» Маркса (и Троцкого) прячет от трудящихся правду о ссудном проценте, который обрекал и обрекает мир на вечные: голод, войны, несправедливость, эксплуатацию!

Мы уже говорили, что Ленин утверждал: «…Великие революции в ходе- своей борьбы выдвигают великих людей и развертывают такие таланты, которые раньше казались невозможными». И добавляли: можно быть гением, но, ведая, что промедление смерти подобно, опоздать на броневик или не решиться на Канны и Полтаву. Сталин «не пропил и не проспал» судьбоносного часа ни разу. Но в своей борьбе против ГП он совершил одну ошибку, да и то в преклонном возрасте. «Дело врачей», за которым ГП углядел замах на свою сионистскую секцию и запаниковал! С врачами все правители держат ухо востро. Тем более что медиков, как знатоков недугов, отравлений и совпадения симптомов того и другого, мировая закулиса от века использовала против самых строптивых и удачливых народных лидеров. Тем более, когда последние брали скрытные (особенно, финансовые) структуры ГП, что называется, за горло. Когда с гением ничего нельзя было поделать силой и умом ни политически, ни экономически, на выручку стабильно приходили подлость и интрига, а точнее кинжал и яд — криминально и клинически!

Достаточно вспомнить Филиппа Македонского (зарезан на пике побед и в канун приготовлений к восточному походу) и его сына Александра Великого (завоевав полмира и готовясь к походу на Рим и Карфаген, умер в Вавилоне — античном центре тайных знаний). В том же ряду Филипп IV Красивый (французский «железный король» умер, как только обезглавил эзо-