Кирилл Бенедиктов - Чёрный лебедь. Политическая биография Дональда Трампа

По условиям контракта, заключенного с инвесторами из Гонконга, Трамп имел право на получение части прибыли от продажи Riverside South. Хотя Дональд посчитал, что китайцы продешевили, и даже подал на них в суд, пытаясь остановить сделку, в итоге он всё равно остался в выигрыше: как миноритарный акционер, он владеет долей в проекте, оценивающейся в $640 миллионов. Приводя эти цифры, Тимоти О’Брайен пытается доказать, что Трамп «плохой бизнесмен»[49] — но даже элементарный подсчет доходов, полученных им в 1994 г. ($332 миллиона) плюс $640 миллионов, в которые оценивается его доля в проекте сейчас — показывает, что он выручил на порядок больше, чем вложил в приобретение West‑Side Yards в 1985 г.

К началу второй половины 1990‑х годов Трамп сумел реструктурировать долги, объединил строительный и игровой бизнес в общую компанию Trump Hotels & Casino Resorts и вывел её на биржу (именно она обанкротилась в 2004 г.) В 1996 г. он выкупил «Тадж‑Махал» обратно и казино наконец‑то начало приносить прибыль, а крупные инвесторы вновь стали доверять Трампу свои деньги.

В 1999 г. от воспаления легких умер отец Трампа — Фредерик. Это печальное событие трудно было назвать неожиданным — Фредерик был уже в почтенном возрасте (93 года) и последние шесть лет страдал болезнью Альцгеймера. Согласно завещанию, Дональд и его братья и сестры получили крупные суммы денег — капитал отца, по разным оценкам, от $250 до $300 миллионов, был разделён между детьми в равной пропорции. К этому моменту из пяти детей Фреда Трампа в живых осталось четверо (Фред‑младший умер в 1981 г. от последствий хронического алкоголизма — и с того момента Дональд стал убеждённым противником спиртных напитков и наркотиков); каждый получил от $60 до $75 миллионов.

В том же году Дональд развёлся со своей второй женой, Марлой Мейплс. Собственно, их брак уже довольно давно был формальностью: еще в 1997 г. они выступили с совместным заявлением, в котором говорилось: «После длительных отношений и трёх с половиной лет супружеской жизни мы решили расстаться друзьями»[50].

Однако на развод пара решилась только в 1999 г. Возможно, это как‑то было связано с условиями брачного контракта — некий анонимный источник из окружения миллиардера сообщил прессе, что при разводе в 1997 г. Марла может претендовать лишь на сумму от $1 млн до 5 млн., в то время как по истечении 11 месяцев — уже на процент от капитала своего мужа. «Если состояние мистера Трампа действительно составляет $2,5 миллиарда, то даже маленький процент от этого — уже очень много денег», — заявил осведомлённый источник.[51]

Марла Мейплс рассталась с Трампом спокойно и тихо, без скандала и попыток отсудить больше денег, чем полагалось ей по брачному контракту (хотя сам Дональд потом писал: «Если бы я не имел таких соглашений (брачного договора, — К. Б.) с Иваной и Марлой, то сейчас у меня не было бы ни гроша. Они наехали на меня, что называется, по полной»[52]). После развода она некоторое время жила в предоставленной ей Дональдом шикарной квартире в Trump Tower, а потом уехала в Калифорнию, забрав с собой четырехлетнюю дочь Тиффани.

Тиффани Трамп получила свое имя от ювелирного бутика Tiffany and Company, который располагался напротив входа в Trump Tower. Легенда гласит, что Дональд и выбрал место для строительства своего первого небоскрёба, рассудив, что покупатели Tiffany — самые подходящие клиенты для покупки апартаментов и офисов в Башне Трампа.

Тиффани родилась в 1994 г. и тут же стала героиней нескольких репортажей светской хроники. Счастливый отец гордо демонстрировал малышку журналистам. «У неё ноги мамины, — говорил Дональд, позируя с дочерью перед телекамерами. — Мы не знаем пока, будет ли у неё такая же шикарная грудь, но время покажет».

После развода родителей Тиффани перестала быть интересна прессе. Она тихо жила с матерью в Калифорнии, на другом краю континента, ходила в школу и занималась музыкой. Иногда Марла брала её с собой в Нью‑Йорк, где Дональд ходил с ними обедать в ресторан. Когда Тиффани подросла, то стала проводить две‑три недели в году в поместье своего отца Мар‑а‑Лаго во Флориде — но, согласно близким друзьям семьи, этим их отношения с Дональдом практически и исчерпывались.

После окончания колледжа Тиффани поступила в Университет Пенсильвании, где изучала социологию и урбанистику. Она пробовала себя в модельном бизнесе, записала песню «Как птичка» ((известную главным образом потому, что начинающая певица спела ее в передаче Опры Уинфри) и ведёт аккаунт в Инстаграм, где у неё более 200000 подписчиков. Об отце она всегда отзывалась с симпатией, хотя и намекала на то, что особой душевной близости между ними нет. «Он не тот отец, что взял бы меня на пляж и пошёл бы со мной плавать, но он человек, который очень мотивирует», — сказала Тиффани в интервью гламурному журналу DuJour[53].

Если в отношениях с Тиффани Дональд Трамп — вольно или невольно — держал определённую дистанцию, то с другими своими детьми он был куда более близок и даже нежен. Детей у него пятеро — три от Иваны Зельничковой (Дональд‑младший, Иванка и Эрик Фредерик), Тиффани (от Марлы Мейплс) и Бэррон — от третьего брака. Именно младшему сыну, десятилетнему Бэррону, достается больше всего отцовской любви — возможно, потому, что Трамп сильнее прочих своих жен привязан к Мелании.

Мелания Кнаусс родилась в 1970 г. в словенском городе Ново Место (тогда Словения входила в состав Социалистической Федеративной Республики Югославия) в семье среднего достатка — отец, прежде водитель главы городской администрации, продавал автомобили и мотоциклы в государственном автомагазине, мать работала модельером на фабрике детской одежды. Юная Мелания училась дизайну и фотографии в Любляне, затем год проучилась в Люблянском университете, но ушла оттуда и целиком посвятила себя модельному бизнесу. В 1992 г. она заняла второе место на конкурсе моделей Словении, но это была лишь ступенька для дальнейшей карьеры. В пережившей распад СФРЮ и десятидневную декабрьскую войну республике особых перспектив для модельного бизнеса не просматривалось. Мелания уехала в Италию.

Карьера её развивалась достаточно успешно: она работала для модных домов Парижа и Милана, участвовала в показах ведущих европейских дизайнеров, фотографии Мелании появлялись на обложках журналов Vogue, Harper's Bazaar, Vanity Fair и других флагманов мира моды. В 1996 г. она подписала контракт с итальянским бизнесменом и дипломатом Паоло Замполли, постоянно проживавшем в США. Замполли помог ей получить американскую визу, и в том же году Мелания Кнаусс переехала в Нью‑Йорк.

Там, в сентябре 1998 г., на вечеринке в рамках недели Высокой моды в клубе Kit Kat, и произошла встреча Мелании с Дональдом Трампом. Трампу было 52 года. К этому времени он уже расстался с Марлой Мейплс (хотя и не развёлся с ней) и вновь вёл жизнь плейбоя. На вечеринке Трамп появился в сопровождении норвежской красотки Селины Мидельфарт, но, увидев высокую застенчивую брюнетку с льдистыми зелеными глазами и точёными славянскими скулами, тут же забыл о своей спутнице и попросил у Кнаусс номер мобильного.

Мелания ответила отказом.

Можно представить себе изумление Трампа. Уж кто‑кто, а он совершенно точно не привык к такому обхождению. Вместо того, чтобы дать ему свой номер телефона, Мелания попросила у Трампа его контактную информацию.

«Если бы я дала ему свой телефон, я была бы просто одной из девушек, которым он звонил, — вспоминала Мелания в интервью журналу GQ. — Я хотела посмотреть, какие у него намерения. О мужчине много говорит то, какой номер он тебе даёт. Мне было любопытно, даст он мне свой рабочий номер — или личный. Он дал мне все свои номера»[54].

Но она позвонила только через неделю. «Я не чувствовала никакого благоговения, — объясняла она в интервью. — У нас была сильная связь, между нами была сильная химия… но благоговения я не чувствовала. И, может быть, он это заметил».

Поначалу отношения Дональда и Мелании складывались неровно. Прошло несколько недель после их встречи, и Мелания разорвала связь — она не доверяла ему, ей казалось, что Трамп не слишком серьёзно к ней относится, что она для него — всего лишь очередное увлечение. Но это было не так. Пятидесятидвухлетний магнат влюбился по‑настоящему — и готов был на всё, чтобы доказать упрямой славянке, что его верность ей абсолютна. Через шесть месяцев упорной осады Трампу всё же удалось убедить Меланию в серьёзности своих намерений — и влюбленные, наконец, воссоединились.

Склонные искать во всем фрейдистский подтекст, американские журналисты подозревают, что в Трампе Мелания увидела символическую фигуру отца — сильного, способного защитить её мужчину. Удивительным образом, настоящий отец Мелании, Виктор Кнавс[55], очень напоминает Трампа (он всего на 5 лет старше своего зятя). Оба они высокие, дородные мужчины, блондины со схожими вкусами (насколько вообще могут быть схожи вкусы нью‑йоркского миллиардера и словенского продавца автомобилей). И Дональд Трамп, и Виктор Кнавс относятся к числу людей, чей авторитет сразу же и безоговорочно признаётся любой аудиторией — будь то толпа на митинге или завсегдатаи бара. Возможно, ещё важнее то, что и Дональд Трамп, и отец Мелании исповедуют традиционные семейные ценности. Они трудолюбивы, патриархальны, они разделяют взгляд на семью, как на тихую пристань, куда мужчина приходит отдыхать после напряжённого трудового дня.