Александр Кукаркин - Мифы западного кино

И вдруг этот боевик в отличие от бесчисленного количества других добросовестных или менее добросовестных экранизаций популярных литературных произведений, поставленный к тому же далеко не самыми талантливыми режиссерами, побил все рекорды мирового успеха и принес продюсеру за несколько первых лет непревзойденную до сих пор в истории Голливуда сумму дохода в 34 миллиона долларов. Фантастическая судьба картины дала основание одному американскому журналисту назвать ее «голливудским Сфинксом».

Объяснить успех фильма одной лишь блестящей игрой Вивьен Ли нельзя; корни этого успеха лежат в самом историческом материале, перенесенном на экран без существенных изменений со страниц романа. Материал же этот глубоко своеобразен: внешне облаченный в реакционные одежды, он обладает вместе с тем колоссальной внутренней взрывной силой — силой широкообобщающей и реалистической. Не случайно руководители Коммунистической партии США не раз использовали образ героини Скарлет О'Хара в качестве символа и олицетворения наиболее хищнической части американской буржуазии.

Действие в «Унесенных ветром» происходит в период гражданской войны в США. Однако эта справедливая война против рабства освещена и в романе и в фильме «Унесенные ветром» через судьбы и переживания людей, принадлежащих не к лагерю участников освободительной войны, а к противоположному лагерю защитников обреченной историей системы. Эта внешняя косность, идеологическая реакционность произведения, очевидно, и прельстила прежде всего постановщиков фильма или притупила их бдительность, во всяком случае они не увидел и противоречий между субъективными предпосылками, симпатиями автора и объективным звучанием романа.

История литературы и искусства знает немало примеров подобных противоречий. Например, политические предрассудки Бальзака — сторонника наследственного монархического принципа — заставляли его видеть в дворянстве образцовое общество, верное принципу чести, а не принципу денег, хранителя великих культурно-исторических ценностей Франции. Однако эти консервативные субъективные взгляды не помешали Бальзаку в своих произведениях объективно идти, как писал Энгельс, «против своих собственных классовых симпатий и политических предрассудков», видеть «неизбежность падения своих излюбленных аристократов», описывать их «как людей, не заслуживающих лучшей участи».

«Унесенные ветром» как будто посвящены всего лишь воссозданию жизни молодой женщины в период накануне, во время войны Севера против Юга (1861–1865) и в первые послевоенные годы. Однако в реалистических образах произведения, в живых описаниях отдельных событий раскрываются отношения больших общественно-исторических сил, настроения классов и классовых прослоек, отражены проблемы американской истории.

Все это создает впечатляющую картину исторической эпохи. Односторонность автора, определяемая идеализированным изображением отношений между рабами и рабовладельцами, полным замалчиванием освободительного движения среди негров и прогрессивной роли Севера в этой войне, в известной мере уравновешивается правдивым и ироническим раскрытием духовного убожества, пустого бахвальства рабовладельческой аристократии и показом явной обреченности рабовладельческого строя.

Но даже не это главное. Подлинное значение «Унесенных ветром» может быть понято, только будучи рассматриваемо в надлежащей социальной перспективе, то есть с точки зрения исторических судеб американской гражданской войны XIX века.

Война взорвала устои феодально-рабовладельческого строя на Юге страны, распространила на все штаты политическое и экономическое господство буржуазии. Однако республиканцы Севера после войны постепенно теряли свои прогрессивные традиции, предавали забвению лозунги и заветы президента Линкольна. В годы, когда создавались «Унесенные ветром», они олицетворяли собой наиболее реакционное и послушное орудие монополий. К слепой и жестокой власти капитала автор относится резко критически, усматривая в ней первопричину социальных уродств и язв, разъедающих современное общество. И хотя у американского монополистического капитала в 30-х годах XX века были качественно другие политические вожди и лозунги, пришедшие на смену Линкольну и его реформам, автор смотрит на северную буржуазию периода гражданской войны в перспективе ее последующего исторического развития, выявившего весь низменный, грубо утилитарный характер «нового» общества. В этом смысле в «Унесенных ветром» дается художественными средствами объективно правильная характеристика буржуазии. В судьбах героев произведения, и прежде всего в судьбе Скарлет, с большой силой раскрывается разлагающее и порабощающее влияние денег на людей, которые превращают их в алчных маньяков-стяжателей. «Унесенные ветром» показывают уродливость общественной жизни, порождаемой буржуазными отношениями, вскрывают гнилостность общества, лишенного здоровых нравственных устоев, распад семьи, с которой срываются трогательно-сентиментальные покровы, замененные отвратительными принципами купли-продажи, низменных денежных расчетов.

Разоблачая и решительно отвергая буржуазное общество со всеми присущими ему пороками, писательница Митчел в то же время не увидела других движущих социальных сил истории. Будучи не в состоянии противопоставить отрицательному ничего положительного, она обращается в поисках за сравнениями и противопоставлениями к истории. Именно этим объясняется идеализация ею давно унесенных ветром истории феодально-рабовладельческих отношений.

Скорбя о «рыцарской» рабовладельческой аристократии, искренне любя своих героев — выходцев из этой среды, Митчел как художник-реалист одновременно показывает их неприспособленность к жизни, их обреченность. В конце концов большинство из них — всего лишь живые мумии, у которых нет никакого будущего. Другие герои, в частности Скарлет, под влиянием событий превращаются в буржуазно развращенных людей. Последующая судьба их всем нам хорошо известна: именно из них образовался черносотенный отряд демократической партии США — так называемые «южные бурбоны».

В свете всего сказанного очевидны основные достоинства и недостатки произведения. Именно скрытая реалистическая сила обеспечила необычайную популярность сперва роману, а потом и фильму. Именно в ней заключен секрет «голливудского Сфинкса». Если бедность сценарного материала помешала немного позже «Мосту Ватерлоо» до конца освободиться от пут мелодрамы и не позволила ему подняться до уровня настоящей, высокохудожественной психологической драмы, то богатство сценарного материала полностью смогло здесь сыграть свою благотворную роль. Полностью, ибо постановщики отнеслись к первоисточнику без предвзятости.

Говорят, что исключение лишь подтверждает правило. Фильм «Унесенные ветром» не только делает это — он также как бы оттеняет всю грубую и прямолинейную мелодраматическую направленность, свойственную буржуазному историческому жанру в целом. «Линия» в этом жанре одна-единственная для всех стран и для всех периодов развития кино.

Уже самые первые в мировой кинематографии исторические фильмы несли в зародыше отличительные черты и пороки жанра, полностью сформировавшегося в 20-30-е годы. Показательным был, в частности, фильм «Убийство герцога Гиза», выпущенный во Франции в 1908 году и пользовавшийся в свое время немалой известностью. В течение двадцати минут, которые длился этот фильм, на экране происходили следующие события (как их описал критик-современник Адольф Бриссон).

…Герцог Гиз вырывается из объятий Маргариты де Нуармутье, чтобы попасть в западню, — король Генрих III уже расставил наемных убийц на его пути. Король переходит от одного убийцы к другому, проверяет их шпаги, пробуя остроту кончиком пальца. Появляется герцог, смелый, с решимостью во взоре, с гордой осанкой. Едва он переступает порог королевской комнаты, куда его коварно заманили, как восемь рук хватают свою жертву и закалывают. Убийцы с облегчением вздыхают: дело сделано. Подходит Генрих, довольный и боязливый. Он велит унести труп. Убийцы с трудом утаскивают огромное тело герцога.

Не надо обладать особым воображением, чтобы без труда представить себе всю эту примитивную цепь событий в основе, скажем, дешевой уголовной мелодрамы, в которой «благородный» бандит и «подлый» бандит враждуют между собой из-за красотки или из-за власти над преступным миром, — для этого потребовалось бы только изменить имена действующих лиц, их одежду, декорации и аксессуары (шпаги и прочее).

Таким образом, псевдоисторизм буржуазного исторического фильма проявился уже в период зарождения жанра. Эта его отличительная черта, полностью сохранившаяся и в дальнейшем, обусловлена двумя важнейшими обстоятельствами.