Сборник - Осетинская трагедия. Белая книга преступлений против Южной Осетии. Август 2008 г

Капрал, 4-я пехотная бригада

По существу уголовного дела могу показать следующее: в настоящее время чувствую себя удовлетворительно и могу давать показания. Родился и проживаю в г. Тбилиси по указанному адресу. В услугах адвоката не нуждаюсь. В 1993 году окончил 8 классов в средней школе № (...). С 1993 года по 2007 год работал разнорабочим в различных местах. (Сведения о семье.)

В связи с тем, что мне за мою работу платили мало и на эти деньги я не мог прокормить семью, (дата) я в в/ч 16161, дислоцирующейся в пос. Вазиани, заключил контракт сроком на 4 года. Проходил службу в 4 пехотной бригаде, сначала в 43 батальоне, после чего перевелся в 41 батальон. Командиром бригады являлся майор К. Командиром 43 батальона – капитан Т., имени его не знаю. Командиром 41 батальона являлся капитан Д., имени которого не знаю. Численность бригады составляла примерно 3 тысячи человек. В бригаде было 3 пехотных батальона, артиллерийский дивизион, танкисты и батальон обеспечения. Наша бригада образовалась в декабре 2007 года и до конца сформирована не была. На вооружении у нас были автоматы, пулеметы, АГС, танки «Т-72», пушки (...). По условиям контракта мне должны были выплачивать 600 лари в месяц, что составляет примерно 450 долларов США. После прохождения карантина, примерно через 3 недели, мне выдали оружие – автомат Калашникова калибра 5,45 мм и патроны. Все контрактники части обычно ночевали дома. Нас периодически возили на полигон, где обучали стрельбе. Учения проходили на полигоне в самом Вазиани.

7 августа 2008 года примерно в 15 часов командованием бригады нашему батальону было приказано при полном вооружении выдвинуться в г. Гори. Сказали, что там дадут новую команду. На автомашинах «Тойота» примерно через 4 часа пути мы прибыли в г. Гори, где расположились в лесу. Ночью я слышал разрывы, стреляли пушки. Все – и солдаты, и командиры – говорили, что грузинская армия открыла огонь по г. Цхинвал. Позже мне стало известно, что наша армия по приказу главнокомандующего Саакашвили М. обстреливала Южную Осетию и что началась война.

Утром 9 августа 2008 года нас направили в с. Никози с целью защитить это село от Российской армии и осетин. В селе мы встретились с другими грузинскими военными. Из разговора с ними мне стало известно, что они ранее были в г. Цхинвал, но их оттуда вывели. Я видел, что из г. Цхинвал выехали танки грузинской армии, их было около десяти. Нам сказали, что они должны войти в г. Цхинвал с другой стороны. В полдень нам дали приказ войти в г. Цхинвал для того, чтобы оказать помощь командиру бригады. Мы зашли в г. Цхинвал со стороны с. Никози в количестве 100 человек, прошли метров 500 по городу и остановились. Большинство зданий в городе были разрушены, некоторые из них горели, много автомашин на улицах были прострелены.

(На вопрос) отвечаю, что я ни в кого не стрелял. Когда мы передвигались по городу, стрельбы вообще не было. Часть группы шла по одной стороне улицы, часть – по другой. Примерно через полчаса я увидел, как в нашу сторону движется колонна российской бронетехники. Я, (...), один сержант и еще около 3 человек стали убегать. Началась стрельба, меня ранило в ногу, я упал, во время падения ушиб правую руку. Мы укрылись в расположенном рядом трех– или четырехэтажном здании, куда мне помогли добраться убегавшие со мной сослуживцы. В здании на третьем этаже находились двое осетин. Гогнидзе стал с ними переговариваться на осетинском языке. Осетины предложили сдаться. Те, кто был со мной, оставили меня в этом здании, перешли в другое помещение, вылезли через окно и убежали. Пробыв в этом здании один час, я услышал звуки автоматной стрельбы, после чего решил ползком переместиться в подвал и спрятаться там. Когда переползал в подвал, меня заметили осетинские ополченцы и взяли меня в плен, забрали оружие. Кто-то из них мне перевязал рану. Через некоторое время меня переместили в какой-то бункер, а затем в спортзал. Там я увидел еще около шести грузинских пленных. Они не были ранены. На второй день меня перевели в палаточный госпиталь МЧС, где мне сделали операцию на ноге, наложили гипс на руку.

(На вопрос) отвечаю, что меня никто не избивал, отнеслись ко мне нормально, сразу же оказали медицинскую помощь.

О потерях со стороны грузинской армии мне ничего не известно. Когда мы находились еще в г. Гори, я видел, как со стороны г. Цхинвал ехали наши машины с ранеными, их было около четырех. Когда находились в с. Никози, я слышал, как говорили о том, что очень много молодых ребят погибло с грузинской стороны, но сколько именно, не говорили, и мне об этом ничего не известно.

Капрал, 4-я пехотная бригада

(Персональные данные.) У меня длительное время не было работы, нечем было кормить семью, в результате чего (дата) я пошел в грузинскую армию на контрактной основе, так как там стабильная заработная плата 650 лари (...).

(...) Мне было присвоено звание капрал в должности наводчик экипажа боевой машины. В мои обязанности входит наведение оружия на цели. Личного номера у меня нет и ранее никогда не было. Я поступил в воинскую часть Министерства обороны Республики Грузия, название части мне не известно. Я помню, что 4 бригада дислоцируется в с. Верган Республики Грузия. Больше на этот счет у меня никакой информации нет. (...) Номер батальона – 16165. Командир бальона К. – майор, командир взвода Ч. – лейтенант. Боевую подготовку я проходил в той же части, в которой проходил службу по контракту. К нам в часть приезжали американские инструкторы, примерно около 1000 человек, которые проводили учения в основном с начальством воинской части, а также с пехотными войсками. В наш танковый батальон входило 360 человек, вообще в бригаде было 2500 человек. Боевых машин – 27 танков, во взводе было 39 человек. С нашим батальоном учения проводили грузинские инструкторы, которые сами обучались у американских инструкторов.

7 августа 2008 года мы все находились в части в с. Вазиани. В ночь с 7 на 8 августа нас поместили на эшелоны и железнодорожным транспортом перебросили в с. Агара Республики Грузия. Перевод войск осуществлялся по указанию Качарава и командира бригады Каландадзе Гиги. Тогда перекинули весь наш батальон – 27 танков, 360 человек. После переброски нас сосредоточили в с. Агара, когда мы туда прибыли, там на базе находились пехотные войска, сколько там было человек, я точно не знаю, но примерно около 700 военнослужащих. Там наши части соединились. Командование возглавил. я его фамилию не знаю. Вскоре пехота куда-то переместилась, а мы остались на месте. Нами командовал командир батальона К. -майор, который ставил перед нами боевые задачи, а именно: подъехать к городу Цхинвал РЮО и начать обстрел зданий и сооружений города, нарушая инфраструктуру и мирную жизнь города. В случае неисполнения приказа – наступать на Цхинвал и обстреливать мирных жителей – комбат К. грозил всем тюрьмой и штрафом 13 000 лари. Тех, кто ослушивался приказа К., не было. Все беспрекословно подчинялись его приказам и указаниям. Когда я подходил к Цхинвалу, мне было известно о том, что мы наступаем на мирный город, где проживают мирные жители (...). Когда руководство давало приказ бомбить Цхинвал, командир моей боевой машины (следующий свидетель) также находился в части, все видел и слышал. Однако из Вазиани мы ехали с ним в разных вагонах и встретились только в с. Агара.

Моя должность – наводчик экипажа боевой машины. Я нес службу на боевой машине танк Т-72. В состав экипажа входило 3 человека – я сам, командир боевой машины (...) и механик (...). Боевая машина танк Т-72 оснащена (...). По пути следования из с. Агара в г. Цхинвал мы проезжали по своим селам, одно из которых граничит с г. Цхинвал. Доехав до г. Цхинвал, мы остановились, т. к. там нас ожидала пехота.

Около г. Цхинвал командир батальона Качарава и Чинчаладзе отдали приказ наступать на Цхинвал, открывать огонь по всему, что движется, а именно обстреливать мирных жителей, здания, сооружения и т. д. Перед нами в город начали наступление пехотные войска, следом за ними последовали танки, в том числе и наш, в количестве 5 танков. Остальные остались около города и ожидали дальнейших указаний. Командир взвода и командир батальона находились вместе с нами, а впоследствии вместе с пехотными войсками вошли в г. Цхинвал. 8 августа 2008 года у нас в танке пропала связь, в результате чего от командира батальона К. мы получили задание – при отступлении пехотных войск прикрыть огнем их отход и вывести солдат при необходимости в безопасное место.

Мы въехали в город. Около нашей боевой машины шла пехота в количестве 20 человек (...). Въехав в г. Цхинвал, мы оказались в районе «Шанхай», и так как у нас в танке не было связи и наши дальнейшие действия напрямую зависели от пехоты, мы остановили танк, и командир боевой машины дал приказ механику пойти к командиру пехоты и поинтересоваться о наших дальнейших действиях. Механика долго не было. Затем к нашему танку подошли югоосетинские ополченцы, которые приказали нам сдать оружие и сдаться в плен добровольно. Выбора у нас никакого не было, и мы подчинились требованиям ополченцев. После этого нас повезли в с. Хетагурово, где посадили в одном из домовладений села, где я нахожусь и по настоящее время. За время нахождения в селе Хетагурово со стороны осетин в отношении меня никаких преступлений совершено не было. Никаких заявлений (...) у меня нет.