Бесстрашные саперы на финском фронте - В. Макаров

Иевлев не успел ответить, как раздался взрыв. Его отделение подложило финские мины почти под весь ряд надолб. Теперь они взлетели на воздух. Путь был свободен.

Небо просветлело. Выплыло весеннее солнце, и мне показалось, что и солнце сияет от радости.

Вдруг канонада затихла. Я взглянул на часы — они показывали двенадцать. Наступил конец военных действий.

Новый год встречал я на фронте, в дымной землянке, с новыми товарищами. Эта ночь была моим боевым крещением.

Чуть стемнело, когда я отправился с несколькими бойцами-саперами за передовую линию наших войск — взрывать финские противотанковые надолбы. Они возвышались в четыре ряда — гранитные, вкопанные в землю еще с осени. Подступы к ним были минированы, но глубокий снег покрыл мины и в значительной мере обезвредил их. За надолбами чернели проволочные заграждения, а дальше начинались финские траншеи.

Ползком мы поднесли заряды взрывчатого вещества и укрепили их возле двадцати восьми надолб. Заряды соединили детонирующим шнуром, чтобы все эти каменные глыбы взлетели на воздух одновременно. Боец Матвеев должен был зажечь бикфордов шнур. Остальные отползли немного в сторону, стремясь укрыться от осколков камней, — взрыв предполагался очень сильный.

Затаив дыхание, лежали мы в снегу, следя в темноте за фигурой оставшегося у надолб Матвеева. Вот вспыхнул желтый огонек спички в его руке. Но в ту же секунду раздался вражеский выстрел. Пуля ударила Матвеева в бедро. Финн — искусный стрелок — целился по огоньку спички. Но Матвеев, несмотря на тяжелое ранение, не выронил зажженной спички и подпалил бикфордов шнур.

У него еще хватило сил отползти на несколько метров, и потом он лишился чувств.

^{Взорванный саперами дот}

Ударил взрыв. Гранитные надолбы врага полетели в воздух, разбитые на куски. Мы кинулись к Матвееву. Боец Петров снял шинель. В рукава шинели мы просунули лыжи и уложили Матвеева на сделанные таким способом носилки. Затем ползком вернулись под пулями врага к своим.

Матвеева отправили на полковой медицинский пункт. Попрощавшись с доблестным товарищем, мы вернулись в свою землянку. Стали сушиться, согреваться. В 12 часов мы поздравили друг друга с новым годом и с боевым крещением…

Финны обстреливали дорогу из минометов и орудий. Чтобы скрыть от них передвижение наших частей, саперы занялись установкой масок. Работать приходилось под огнем. Был ранен один красноармеец. Маскировочные сети все же были установлены, и противник не мог уже видеть движения наших частей по дороге.

Наша 123-я стрелковая дивизия стояла перед укрепленным районом. Надо было прорвать линию обороны — систему вражеских дотов.

В районе озера Сумма-ярви я отправился с небольшой группой бойцов и командиров в ночную разведку. Стояла леденящая стужа. Пока ползли, нам было тепло, но стоило на секунду задержаться, и холод мгновенно пробирался под шинели и ватники.

Этой ночью мне с группой товарищей удалось разведать дот № ООН на высоте «Язык», что возле Сумма-ярви. Выяснили только приблизительное расположение дота, так как жестокий огонь противника не позволял нам получить более подробные данные. Полные сведения добывались обычно разведкой боем. Только так можно было установить количество амбразур дота, их расположение, секторы обстрела и систему траншей, связывающих доты, нащупать наиболее уязвимые места, выявить подступы, обнаружить «мертвые» пространства, которые не могли простреливаться врагом.

Мы деятельно готовились к общему штурму линии Маннергейма. Я входил в состав одной из блокировочных групп. В ночь на 11 февраля было получено приказание: после артиллерийской подготовки идти на подрыв дота № 006, что на высоте 65,5.

Туманным морозным утром началась мощная артиллерийская подготовка. Вслед за ней, под прикрытием огня артиллерии, части нашей дивизии двинулись штурмовать железобетонные сооружения линии Маннергейма, выбивать уцелевших финнов из траншей и окопов.

Мы, саперы, подвезли на лошадях к пункту исходного положения взрывчатое вещество, погрузили его здесь на самодельные санки, полозьями для которых служила пара лыж. Везли салазки два бойца. Кроме санок, были у нас лодочки-волокуши — они удобнее, легче скользят и не проваливаются в снег. Санками и лодочками пришлось пользоваться только до линии финских проволочных заграждений. Около них местность была настолько изрыта нашими же снарядами, что мы вынуждены были нести взрывчатое вещество дальше вручную. Ящик в 50 килограммов нес один боец. Перепутанная проволока, воронки от снарядов, перепаханная артиллерийским огнем земля — все это затрудняло движение не меньше, чем вражеские пули. Мы потеряли несколько человек ранеными, но продолжали идти. Геройски вели себя бойцы Петров, Титов, командиры отделений Любимов и Голубков, старшина Писеев.

Шаг за шагом продвигались мы вперед в грохоте боя, напрягая все силы и помогая друг другу, мокрые от пота, несмотря на мороз. Ничто не могло остановить нас.

Вот и дот № 006. Он имел два каземата. Один из них взорвала уже блокировочная группа, которую вел командир Марков. Финны по подземной траншее перебрались в соседний железобетонный каземат. Тут подоспели мои саперы. С тыльной стороны дота они уложили к стальным дверям солидную порцию взрывчатки и взорвали вражескую берлогу. Вся прислуга дота погибла под глыбами железобетона.

С бойцом Григорьевым, награжденным впоследствии орденом Красной Звезды, пополз я к артиллерийскому сооружению. В руке у меня был топор с длинным изогнутым топорищем. Этим топором я подавал бойцам условный сигнал, когда надо было подтащить взрывчатое вещество.

Саперы сами, без помощи пехотинцев, окружили артиллерийское сооружение, заложили в стенке этого дота ящики со взрывчаткой, — и еще одна вражеская крепость была уничтожена.

Теперь бой кипел уже в глубине обороны. Пехотинцы истребляли огневые точки врага. Финны бежали по траншеям, по ходам сообщений, беспорядочно отстреливались, прятались в уцелевшие норы. Линия Маннергейма трещала по всем швам…

Не успели мы перевести дыхание, стряхнуть с себя землю, которой нас осыпали последние взрывы, как командир батальона через связного вызвал группу для выполнения нового задания.

Финны, спасаясь от нашей пехоты, скопились в дерево-земляном сооружении. Саперам было поручено покончить с ним. И вот саперы на плоском бревенчатом покрытии деревоземляной огневой точки. Засевшие внутри финны яростно отстреливаются. Но судьба их решена.

Саперы разместили на покрытии дерево-земляного сооружения значительное количество взрывчатки. Подожгли бикфордов шнур. Грянул взрыв. Бревна, земля, камни, трупы финнов — все это высоко взлетело. Около 100 вражеских солдат было уничтожено взрывом. 13 человек, оглушенных или раненых, вытащили саперы из-под обломков.

Финский офицер, уцелевший от взрыва и взятый в плен, буянил, не подчинялся красноармейцам. Он был сильно пьян. Пришлось его связать. Когда финн протрезвился и понял, наконец,