Станислав Куняев - Мои печальные победы

23

М. Э. Чиаурели — знаменитый в то время кинорежиссер.

Центральный театр Красной Армии.

Романтический кинофильм, снятый в 1950 году И. А. Пырьевым и с успехом демонстрируемый в наши дни.

Влиятельный в то время литературный критик.

Имеется в виду пьеса Анатолия Софронова «Карьера Бекетова», с первоначальным вариантом которой ознакомился Вс. Вишневский.

Б. К. Ромашов — широко известный тогда драматург.

Басаргин, видимо, — персонаж А. В. Софронова, пьесы в первом ее варианте, с которым ознакомился В. Вишневский, в опубликованном тексте пьесы этого персонажа нет.

А. С. Гурвич (1897–1962) и. И. Юзовский (1902–1964) — критики, громившие «на убой» драматургов, вступивших на драматургическое поприще в первые послевоенные годы, — годы, озаренные нашей победой в Великой Отечественной войне, пронизавшие сердца наших людей обостренным чувством гордости и любви к своему Отечеству. Целенаправленный разнос вышеназванными и им подобными критиками отечественной драматургии, вышедшей на театральную сцену во имя утверждения этих чувств и соответствующих им деяний наших современников, получил со стороны драматургов и официального руководства Союза писателей СССР не менее жесткий и «убойный» отпор. Кампания по борьбе «с антипатриотической группой» критиков была проведена в конце 40-х годов. На Пленуме по драматургии в декабре 1948 года с докладами по этой теме выступили Константин Симонов, Анатолий Софронов и др. Активное участие в ней приняли и критики, среди которых были Александр Григорьевич Дементьев, впоследствии заместитель главного редактора «Нового мира» — Александра Трифоновича Твардовского.

Не оправдывая обоюдоострую жесткость и даже жестокость этой развязанной театральными критиками идеологической борьбы, следует признать правомерность твердого отпора, данного им: последующие десятилетия идеологической и политической жизни, а точнее — борьбы, лишь подтвердили, что то наступление антипатриотически настроенных театральных критиков представляло собой лишь «разведку боем» и явилось провозвестником исторически глобальных — идеологических и политических — противостояний второй половины XX века не только внутри нашей страны, но и за ее пределами. Сегодня, когда «с легкостью неимоверной» был разрушен Советский Союз и уже протянуты щупальца к цельности самой России, кажется, доказывать это нет надобности, как и подчеркивать непреложную истину — такие акции не совершаются по мановению руки, без тщательной и последовательной к тому подготовки. Время все расставило по своим местам, и сегодня позволяет нам взглянуть на те, вроде бы чисто литературные, события сороковых годов в их исторической перспективе. И можно только поражаться тому, что даже такой, казалось бы, умудренный в боях (правда, иного толка) человек, как Вс. Вишневский, не ощутил всей опасности начавшегося, а главное — далеко устремленного глубинного процесса по разрушению нашего Отечества и мог умиротворенно воскликнуть в конце публикуемого письма: «Ну, кончено!..»

В одном из своих писем к А. Софронову Вс. Вишневский писал, что в свое время ему не дали сделать фильм по его сценарию «Мы, русский народ» (1937), и тогда он не понял почему. «Оказывается, многого мы не знали…» — заключил Вишневский.

О какой рукописи идет речь, установить не удалось. Но письмо ясно показывает, каковы были действительные взаимоотношения А. В. Софронова и К. М. Симонова в те годы (их теперь обычно пытаются представить в виде противников).

Д. Е. Данин (Плотке, р. 1914 г.) — критик, причисленный к «космополитам». Ему приписывают теперь несгибаемую «принципиальность», но это письмо говорит и о малодушии и о приспособленчестве ко всякого рода обстоятельствам.

Имеется в виду статья народного художника СССР С. Коненкова «Дорогое родство», опубликованная в журнале «Огонек» в 1961 году, в № 2. Глубина и принципиальность убеждений одного из ведущих деятелей нашей культуры делает эту статью актуальной и по сей день, а точнее, еще более актуальной, чем в дни ее появления. Нам показалось резонным дать возможность познакомиться нашему читателю с отдельными выдержками из нее.

«Мои современники — наследники богатой многовековой истории народа, наследники великой русской культуры. На необъятных просторах нашей Родины находятся многочисленные очаги древней культуры… Ведь это живая книга нашей отечественной истории! Но часто ли мы заглядываем в эту книгу? Бережем ли память предков? Учим ли любви к родной земле, ее истории и культуре молодежь? Надо прямо ответить: редко заглядываем, плохо бережем, мало учим.

…сколько еще совершается непоправимых потрав в бесценном наследии страны!

…Тем более странно и больно слышать, что в наши дни ради проведения «красных линий» довольно устаревшего Генерального плана реконструкции Москвы 1935 года в Москве собираются сносить многие уникальные здания храмового и гражданского строительства.

Центр Москвы должен быть архитектурным заповедником!

…Возможно, наши беды в архитектуре происходили от забвения многовековых традиций, неумной ориентации на Запад.

…Насквозь казенная Петербургская Академия художеств изгоняла из стен своих все живое, все национальное по форме. Она наставляла молодых художников на путь схоластики, эклектического толкования религиозных догм и сюжетов. Эта академия не знала и не хотела знать великого искусства Древней Руси. Она боялась его животворящей мощи, его ликующей приподнятости, его народного духа. Не пристало нам, современникам грандиозных исторических свершений советского народа, держать на положении девки-чернявки бесценные духовные богатства предков. Не пристало нам быть Иванами, не помнящими родства!

… Я готов стать членом этого общества, ежели там будут принимать поэтов. Сам я этой нашей драмой теперь особенно болею.

Кстати. В музее реконструкции Москвы, на пл. Дзержинского, есть изумительная — в красках — панорама старой Москвы. И там — во всем блеске — чудо русского искусства — храм Христа Спасителя.

(Панораму совсем недавно прислал музею один доживающий эмигрант из Франции. Очень советую заехать… взглянуть).

Совершенно же ясно, что новая, коммунистическая Москва не должна стирать с лица земли древнюю русскую столицу. В этом смысле идея Коненкова об архитектурном заповеднике в центре Москвы — прекрасная, конкретная, совершенно реальная идея, которую с великой благодарностью оценят все поколения.

И напротив. Снесение в 1932 г. Храма Христа — страшное и мерзкое преступление. Это все равно, что снести Исакий или Василия Блаженного. Сейчас есть все возможности не допускать ничего подобного впредь.

Владимир Петрович Котов (1928–1970) — автор ряда стихотворных книг, не принадлежащих, к сожалению, к значительным явлениям поэзии, но — что ясно из письма — достойный человек и гражданин России.

Из речи А. Гитлера в штабе группы армий «Центр» 4 августа 1941 года: «…При наличии 900 тыс. пленных после шести недель боев» (Дашичев В. Банкротство стратегии германского фашизма). Ну хотя бы прочитал своего любимого фюрера!

Перед войной все население СССР составляло 170 млн. человек.

«От хулиганства до фашизма расстояние короче воробьиного носа» — это о П. Васильеве из статьи А. М. Горького «О литературных забавах». Сразу же после этой статьи 24.V. 1935 г. в «Правде» появилось письмо за подписью В. Инбер, М. Голодного, Д. Алтаузена, С. Кирсанова и других литераторов, в котором Павлу Васильеву после горьковского «выговора» в сущности выносили политический приговор: «Павел Васильев, исключенный из Союза писателей за систематическое хулиганство, игнорировал и суровое предупреждение А. М. Горького в статье «Литературные забавы», «устроил дебош в писательском доме по проезду Художественного театра, где он избил поэта Алтаузена, сопровождал дебош гнусными антисемитскими и антисоветскими выкриками». Васильев уже давно прошел расстояние, отделяющее хулиганство от фашизма» (это дословно из Горького). «Необходимо принять решительные меры». Вот какую кампанию вскоре закончившуюся арестом Павла Васильева, спровоцировала статья А. М. Горького. «Решительные меры» были приняты.]

Осенью 1989 года А. Сахаров заявил, что в Афганистане советские вертолеты расстреливают наших солдат, у которых нет шансов выйти из окружения афганских душманов.