Александр Мосякин - Страсти по Филонову: Сокровища, спасённые для России

Слово "контрабанда" итальянского происхождения: contra означает "против", bando — "правительственный указ". То есть это определенного рода антигосударственное деяние. Словарь русского языка С. И. Ожегова объясняет его как "тайный беспошлинный провоз товаров через границу, а также товары, провезенные таким путем". Контрабанда существует с незапамятных времен. Еще в Древней Греции и Риме были перечни вещей, запрещенных к вывозу в те или иные города. В живописи XVII века встречаются сюжеты о контрабандистах. О них повествует Лермонтов в "Герое нашего времени". В разных странах в разные времена существовали различные формы контрабанды и борьбы с ней, В Советском Союзе контрабанда всегда рассматривалась как покушение на монополию государства во внешней торговле, и с момента постановления Совета труда и обороны от 14 мая 1920 года борьба с ней была возложена на Главное таможенное управление и органы ВЧК ОГПУ — НКВД — КГБ. В 1924 году в приветствии I съезду Высшей пограничной школы Ф. Э. Дзержинский указывал, что одной из основных задач пограничной охраны является "пресекать в корне попытки экономической контрабанды сорвать монополию внешней торговли".

В СССР контрабанда прошла несколько этапов. В 1920-30-е годы незаконным вывозом музейных ценностей, а также произведений искусства и драгоценностей, конфискованных у имущих классов царской России, занималось само советское государство и его вожди, а вырученная от продажи валюта шла на финансирование мирового коммунистического движения и советских спецслужб. В послевоенное время изменился характер контрабанды и по мере расширения международных связей значительно расширилась ее база. Своего пика контрабанда в СССР достигла к середине 1970-х годов, когда помимо "выходцев из народа" в преступную коллекционную и контрабандную деятельность оказались вовлечены многие представители высшей партийно-государственной элиты и члены их семей, деятели культуры и искусства, высокопоставленные чиновники. Советская правящая верхушка начала вкладывать "деревянные" рубли с барельефом Ильича в вечные ценности. На закате брежневской эпохи сформировались целые властно-криминальные синдикаты, занимавшиеся дерзкими кражами и контрабандой произведений искусства.

Драгоценные камни скупала и с компаньонами вывозила за рубеж дочь главы Советского государства Галина Брежнева, причем способ переправки был очень оригинальный. Используя свои связи в московском цирке (там работал ее первый муж Евгений Милаев), дочь советского вождя и ее любовник — цыганский певец Борис Буряца — вшивали драгоценные камни под кожу усыпленным хищникам и во время гастролей цирка вывозили "камушки" за рубеж. Там хищников снова на время усыпляли и "камушки" извлекали. Способ безопасный — ведь никому и в голову не приходило "щупать" тигров и львов. Тем не менее чекисты разгадали эту комбинацию. Буряца был осужден за торговлю крадеными драгоценностями и кончил дни свои в местах не столь отдаленных. А Галина Леонидовна умерла в 1998 году в психиатрической клинике.

Горы драгоценностей и произведений искусства собрал М. П. Георгадзе, четверть века работавший секретарем Президиума Верховного Совета СССР. В ноябре 1982 года — сразу после смерти Л. И. Брежнева — по личному распоряжению Ю. В. Андропова к Георгадзе нагрянули с обыском чекисты и прокуроры. Они изъяли у Михаила Порфирьевича из сейфов, подвалов и тайников 8 килограммов алмазов и бриллиантов, 100 золотых слитков (по 20 кг каждый), 40 миллионов рублей и 2 миллиона долларов, груды перстней, колец, серег, кулонов, золотых часов, а также картины великих русских и западноевропейских художников, включая работы школы Леонардо да Винчи, Рубенса и Ван Дейка. Как и на что это было приобретено, Георгадзе объяснить не смог, да и не захотел. Но чтобы не оказаться за решеткой, он согласился отдать государству все нажитое "непосильным трудом". И при этом якобы молвил: "От людей пришло, к людям и уходит". Через две недели Георгадзе неожиданно умер, а судьба изъятых у него ценностей до сих пор неизвестна.

В незаконную деятельность по коллекционированию дорогих иномарок, оружия и произведений искусства был вовлечен и министр внутренних дел СССР с 1968 года, брежневский фаворит Н. А. Щёлоков. В декабре 1982 года, после прихода к власти Ю. В. Андропова, он был снят с должности, исключен из партии, лишен звания и правительственных наград, а в декабре 1984-го покончил жизнь самоубийством, как ранее и его жена, любившая щеголять на кремлевских приемах в редких бриллиантах чистой воды. При обыске на квартире и даче Щёлоковых была найдена масса произведений искусства и антиквариата, причем некоторые вещи проходили по громким уголовным делам о кражах.

С "кремлевским" коллекционированием и контрабандой связаны многие резонансные преступления тех лет, в том числе ограбление квартиры вдовы писателя Алексея Толстого и убийство известной киноактрисы Зои Фёдоровой, которая тоже "баловалась камешками" и хранила у себя на квартире много редких ювелирных украшений и драгоценных камней. Она была знакома с Галиной Брежневой, а также с другими кремлевскими львицами и, по данным правоохранительных органов, была причастна к вывозу драгоценностей за рубеж. В декабре 1981 года Фёдорова была убита в своей квартире на Кутузовском проспекте в Москве — выстрелом в упор в затылок. В ее убийстве подозревался одесский налетчик Анатолий Бец (кличка Бес), находившийся в розыске за ограбление вдовы Алексея Толстого. Но когда московские сыщики вышли в Грузии на его след, Беца убили сотрудники местного ГАИ, и следствие забуксовало. В. И. Калиниченко, бывший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР, считает, что к убийству и ограблению Зои Фёдоровой был причастен Н. А. Щёлоков, а причиной убийства стало коллекционирование антиквариата и драгоценностей.

Мощным стимулом для контрабанды послужила третья ("еврейская") волна эмиграции, для которой культурные ценности стали ходовым товаром. Для эмигрантов они нередко служили единственным гарантом их материального благополучия на новой родине, и по мере роста цен на произведения искусства и антиквариат надежность такого гаранта только возрастала. А когда душная атмосфера брежневской эпохи породила новую волну эмиграции, подскочил спрос на контрабанду, а значит, выросло и ее предложение. Армия потенциальных эмигрантов и советских отказников стала той питательной средой, в которой контрабанда пустила свои разросшиеся корни.

Так разные слои советского общества — от кремлевских небожителей до еврейских эмигрантов — окунулись в пучину "коллекционирования за рубеж". Отсутствие закона об охране и использовании памятников истории и культуры (он был принят лишь в октябре 1976 года) способствовало росту нелегального оборота художественных ценностей, который принимал все больший размах. В 1977 году в МВД СССР был создан специальный отдел, призванный (наряду с КГБ) бороться с этим явлением. Но при Щёлокове он работать эффективно не мог, и вал контрабанды нарастал. В Советский Союз незаконно ввозилась валюта, ювелирные изделия, антисоветская и порнографическая литература, разного рода дефицитные товары. Вывозились же, помимо водки, икры и всякой экзотики, изделия из драгоценных металлов и камней, валюта, исторические реликвии, старинные книги, иконы и произведения искусства. Лишь 12 ноября 1979 года Совет министров СССР принял постановление "О мерах по предотвращению незаконного вывоза культурных ценностей за пределы СССР". И началась запоздалая работа по постановке на учет и хранение культурных ценностей, находящихся в пользовании религиозных объединений и у частных лиц, не завершенная из-за развала "нерушимого Союза". В итоге за 10–12 лет в СССР возникла обширная сеть контрабандных групп, одной из которых, причем очень дерзкой, была гуткинская.

О целях деятельности этой группы свидетель Э. С. Арм на допросе 10 июня 1977 года показал: "Гуткина вела разговоры о том, что для того, чтобы выехать за границу и обеспечить там себе жизнь, нужны средства. Для этого необходимо переправлять уже сейчас за границу иконы русских мастеров, пользующиеся там большим спросом. От реализации их за рубежом можно выручить валюту, которая будет нужна нам по прибытии туда с семьями. Евгения Борисовна предложила мне, чтобы я передал ей деньги на приобретение икон"[7]. И Арм вручил Гуткиной первоначальный капитал для покупки предметов контрабанды: 7 тысяч рублей и 36 золотых монет царской чеканки, что позволило поставить дело на широкую ногу.

Сказался и организаторский талант Тети Нины. За несколько недель сформировался костяк шайки — около 20 человек, и между ними был заключен договор о "компаньонстве". Он гласил, что после выезда за рубеж все участники сговора имели право на возмещение в валюте сумм, вложенных в приобретение предметов контрабанды, а также на получение прибыли от продажи ценностей за границей. Для пополнения оборотного капитала продавали всё — от мебели, столового серебра и хрусталя до личных ювелирных украшений и обручальных колец. Интересно формировался состав шайки. Гуткина через свою двоюродную сестру организовала курсы иностранного языка для желающих выехать из СССР, где и подбирались нужные кадры — со связями, ценностями, валютой. Среди тех, кого Гуткина втянула в преступную деятельность, были и люди весьма известные в Ленинграде, включая некоторых членов Союза писателей СССР. Тщательно подготавливался выезд каждого члена группы — отбывавшие сдавали экзамен на знание конспирации. Были четко продуманы тайники, система сигналов, каналы утечки, размеры взяток, налажены связи с коллекционерами, фарцовщиками, дельцами, иностранными туристами и дипломатами.