Арсен Мартиросян - Накануне 23 августа 1939 года

Но более всего свое внимание надо обратить на персону народного комиссара иностранных дел СССР Максима Максимовича Литвинова. Именно он своей безумствовавшей франко – и англофильствовавшей «дипломатией» воистину загнал Советский Союз в тупик. Потому как не видеть всей подлости западной дипломатии он физически не мог – это бросалось в глаза даже слепому. Не говоря уже о том, что, как нарком иностранных дел, он имел допуск к разведывательной информации. Тем не менее он все время пытался протащить линию на сотрудничество с западными негодяями. Выше уже приводилось одно высказывание У. Черчилля: «…Теперь две западные демократии, наконец, заявили о готовности поставить свою жизнь на карту из-за территориальной целостности Польши. В истории, которая, как говорят, в основном представляет собой список преступлений, безумств и несчастий человечества, после самых тщательных поисков мы вряд ли найдем что-либо подобное такому внезапному и полному отказу от проводившейся пять или шесть лет политики благодушного умиротворения и превращению ее почти мгновенно в готовность пойти на явно неизбежную войну в гораздо худших условиях и в самых больших масштабах».

А Литвинов, между прочим, на протяжении всего своего пребывания на посту наркома иностранных дел Советского Союза беспрестанно пытался не только увязать советскую дипломатию с этими сплошными преступлениями, безумствами и несчастиями человечества. Но более всего он пытался, если исходить из реальных фактов и конечного результата, подставить СССР под прямую угрозу войны в обмен на тень намека на призрак иллюзии сотрудничества с западными демократиями в противодействии гитлеровской агрессии!

Знаете ли вы, что именно на Литвинова руководство британского МИДа возлагало серьезные надежды на то, что уж с его-то помощью удастся предотвратить народные волнения в Чехословакии, которые были запланированы Компартией этой страны в качестве ответной меры против Мюнхенского сговора?! Осенью 2008 г. Служба Внешней Разведки рассекретила огромное количество документов, относящихся к домюнхенскому и постмюнхенскому периодам. 700 с лишним страниц. И среди них копия телеграммы министра иностранных дел Великобритании лорда Галифакса на имя временного поверенного в делах Великобритании в СССР. В телеграмме «святая лиса» британской внешней политики и дипломатии требовал от временного поверенного добиться аудиенции у Литвинова и постараться в беседе с ним убедить советского наркома в необходимости повлиять на руководство Компартии Чехословакии, чтобы при вхождении гитлеровских войск в отданные по Мюнхенскому сговору со всем движимым и недвижимым имуществом чешские Судеты там не возникло бы народных волнений и сопротивления![18]

Вот и попробуйте теперь объяснить хотя бы самим себе простую вещь: почему «святая лиса» английской внешней политики и дипломатии в качестве проводника своей политики, то есть, в сущности, в качестве «агента влияния», избрал именно народного комиссара иностранных дел М. М. Литвинова?! Любопытно в этой связи резюме корреспондента «Красной звезды». Возмущенно, но справедливо недоумевая по этому поводу, он вопрошает: «Хотели скомпрометировать? Или, может, из-за того, что с 1907 по 1917 год тот (то есть Литвинов. – А. М.) жил в Великобритании, работая в Международном социалистическом бюро, в самом Лондоне, где и мог познакомиться с… лордом или с его коллегами? Ответ на эту загадку также может крыться в архивах, но не наших, а Форин Оффиса или, скорее, МИ-6…»[19]

А знаете, в каких выражениях агентура британской разведки сообщала о причинах снятия Литвинова с поста наркома иностранных дел? 4 мая 1939 г. агент-групповод (резидент) британской разведки В. В. Богомолец представил своим хозяевам очередную информационно-аналитическую записку, посвященную отставке Литвинова и перспективам советской внешней политики. Богомолец, в частности, писал: «Окончательный и непоправимый удар положению Литвинова нанесло Мюнхенское соглашение… ИНО ГУГОБЕЗА[20], продолжающее питать Политбюро информацией о международном положении так же, как и Разведупр[21], наравне с нормальными советскими дипломатическими органами, сообщило через свою агентуру в Женеве, что Мюнхенское соглашение сопровождалось якобы “джентльмен агримент” между Гитлером и Чемберленом, согласно которому… Лондон давал Германии за себя и за Париж гарантию свободы рук на востоке Европы в отношении ее возможных планов, направленных против СССР. Это сообщение ИНО ГУГОБЕЗА (Разведупр вскоре прислал аналогичное сообщение) вызвало особое заседание Политбюро… На этом заседании Сталин резко и определенно заявил, что “вся информация нашего НКИД была попросту дезинформацией” и что “надо сменить головку этого органа, не оправдавшего наших надежд”![22]

Вот потому и приходится говорить о том, что именно он, Литвинов, с советской стороны является, наряду с Тухачевским и K°, главным виновником возникшей в результате Мюнхенского сговора международной изоляции СССР, выход из которой пришлось искать в рамках договора о ненападении с Германией. А Сталин тут ни при чем.

В силу своих антисемитских взглядов и имея в виду подготовку ко Второй мировой войне, для развязывания которой он рассчитывал использовать Гитлера, 11 ноября 1938 г. Сталин санкционировал Берия заключение тайного соглашения с гестапо о борьбе с мировым еврейством, расценивая его как пролог к заключению договора о ненападении от 23 августа 1939 г.

Этот миф появился в конце ХХ века. К глубокому сожалению, к его распространению приложил руку уважаемый в России человек, фронтовик, Герой Советского Союза, в прошлом военный разведчик, ныне известный и авторитетный писатель Владимир Васильевич Карпов. Он использовал этот миф для обоснования другого, еще более чудовищного мифа, который изложил на страницах второго тома своей интересной и в целом объективной, хотя и не без перехлеста в «умеренном» антисталинизме, книги «Генералиссимус» (М., 2002).

Суть второго мифа в следующем. Якобы по указанию Сталина советские разведчики 20 февраля 1942 г. провели в г. Мценске тайную встречу с представителями германской разведки. Будто бы во время этой встречи обсуждались вопросы установления сепаратного перемирия, а затем и заключения сепаратного мира между СССР и гитлеровской Германией и даже совместной борьбы с мировым еврейством в лице США и Англии. Мнимая встреча якобы произошла благодаря наличию некоего тайного соглашения с гестапо от 1938 г. В данном случае мы проанализируем только ту часть мифа, которая касается якобы заключенного с гестапонекоего тайного соглашения. Вторая часть, увы, выходит за рамки обозначенной темы книги.

Книга В. Карпова издавалась в разных издательствах, общий тираж превышает уже 70 тысяч экземпляров. Автор этих строк в двух своих книгах «22 июня. Правда генералиссимуса» (М., 2005) и «Трагедия 22 июня: блицкриг или измена. Правда Сталина» (М., 2006), которые разошлись также немалыми по современным меркам тиражами, самым детальнейшим образом проанализировал эти мифы. Кстати говоря, аналогичную работу провел и признанный ас публицистики В. Бушин. Тем не менее, в якобы дополненном очередном издании книги «Генералиссимус» эта фальшивка сохранена.

Прежде всего отметим, что В. Карпов, мягко говоря, неправ, заявляя, что-де он узнал об этих переговорах в Мценске и тайном соглашении между НКВД и гестапо из авторитетного источника. Разве может являться авторитетным источником печатный листок пресловутого, страдающего неизлечимой ксенофобией и антисемитизмом общества «Память» – одноименная газетенка за № 1 (26) от 1999 г. (с. 12–13)? Оказывается, может, и не только для Карпова: автор книги «Гильотина для бесов» (СПб., 2001) Роман Перин чуть ли не весь свой труд построил на этом. Попалась на эту лживую мистификацию и газета «Независимое военное обозрение». Словом, фальшивка стала гулять по информационному пространству. В апреле 2007 г. она зазвучала и по радио, и по ТВ. И прискорбнее всего то, что Карпов по-прежнему утверждает, что-де эта фальшивка есть подлинный документ. Хотя очень многие специалисты откровенно объясняли ему, что он приводит заведомую ложь и фальшивку.

Небольшой комментарий.

Из опубликованного в «Комсомольской правде» от 21.06.2007 г. интервью Карпова военному обозревателю «КП» Виктору Баранцу:

В. Б. – Владимир Васильевич, когда и при каких обстоятельствах Вы видели документы о переговорах в Мценске?

В. К. – Это было еще при СССР, в тот период, когда я готовил к первому изданию своего «Генералиссимуса». Я был тогда членом ЦК КПСС и имел допуск к секретным документам. Попросил показать мне кабинет Сталина в Кремле и хранившийся там архив. Во время работы в архиве смотрел описи хранившихся в нем документов. Тогда и обнаружил материалы, относящиеся к Мценску.