Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №8 за 2003 год

В спортивном зале Кассиус оказался случайно – по причине, которая, сколь ни парадоксально, многих привела на вершину славы. Той причиной была обида, а еще сознание собственной беспомощности перед чьей-то наглой силой. Первый же попавшийся полисмен, которому разъяренный Кассиус пообещал сделать из обидчика котлету, как только тот будет пойман, оказался тренером любительского боксерского клуба по имени Джо Мар тин. Он и предложил юноше основательно подготовиться к расправе. И пусть ни похититель, ни велосипед найдены так и не были, зато у новичка обнаружились отличные бойцовские способности. Буквально через 6 дней занятий он шутя уложил достаточно подготовленного парня.

Первому опьяняющему чувству победы уже не было дано притупиться. Кассиус тренировался исступленно, направо и налево хвастая, что будет чемпионом, заработает кучу денег и купит себе «Кадиллак», поразивший его воображение в автосалоне родного городка Луисвилля…

В 1960 году 18-летнего Кассиуса увидел олимпийский Рим. Много позже боксер будет едва ли не постоянно эпатировать публику заявлениями о своих победах, предваряя бой рассказами, в каком именно раунде нокаутирует противника. Но включенный в олимпийскую команду США, он так боялся проигрыша, что не хотел ехать. Джо Мартин растолковывал ему, что может означать для него олимпийская победа, и Кассиус наконец решился. Хотя в Риме ему предстояло встретиться один на один с серьезными и очень опытными противниками, в числе которых были чемпион Олимпиады в Мельбурне наш Геннадий Шатков и неоднократный чемпион Европы поляк Збигнев Петшиковский.

Те, кто видел этот дебют Кассиуса, вспоминали, что с первых минут стало ясно: на ринге появилась новая яркая звезда, светившая своим особым светом. Конечно, впереди у Кассиуса были куда более сложные бои и техника его еще должна была совершенствоваться, но его «фирменные» и явно неповторимые боксерские качества уже тогда были очевидны. Чего стоил один его «танец», доводящий противника до исступления. Невероятная подвижность Кассиуса на ринге, постоянное кружение, мягкие, пружинистые, вибрирующие прыжки, похожие на ритуальные движения, так затрудняющие противнику ответные удары, дали ему возможность выиграть в Риме на удивление легко. Но те поклонники бокса, что сидели тогда на римских трибунах, оценили еще одну особенность, которую принес на ринг симпатичный негр из Америки. Это эластичность и красота – понятия как будто несовместимые с самой идеей жесткого, драчливого вида спорта. Немалую роль здесь сыграло, повидимому, и то, что молодой Кассиус с его располагающей внешностью вполне бы мог заявить о себе на театральных подмостках или экране. Кстати, случай сыграть на сцене ему в будущем представился, и отзывы бродвейских завсегдатаев были весьма благожелательными…

Несомненная артистичность натуры Кассиуса Клея, которая проявлялась в самых разных обстоятельствах, но в первую очередь, разумеется, на ринге, – дала о себе знать 5 августа 1960 года, когда новый олимпийский чемпион получал свою золотую медаль под синим небом Вечного города. Прямо на пьедестале почета стройный красавец-негр исполнил неподражаемый, редкостный танец – импровизацию на тему сумасшедшего счастья победы…

Всю ночь после награждения, как и наступивший день, Кассиус ходил по улицам Рима, останавливая прохожих и показывая свою золотую медаль. Доброжелательные итальянцы, понимая чувства симпатичного чернокожего чемпиона, горячо жали его руку…

Америка встретила Кассиуса с большой помпой. Мама Одетта плакала от радости, проезжая с сыном в автомобиле сквозь родной Луисвилль под грохот почетного эскорта. На приемах в честь чемпиона губернатор штата рассыпался в комплиментах и фотографировался с ним на память. А спустя несколько дней Кассиуса не пустили в луисвилльский ресторан, мотивируя это тем, что здесь «ниггеры не обслуживаются». После он признался, что испытал боль «какого-то особого, мучительного рода, начинающуюся в голове и уходящую в самую глубь живота, боль от удара, на который ты не можешь ответить». В тот же день Кассиус швырнул свое олимпийское золото через перила моста. Его первая награда до сих пор покоится на дне Огайо.

Со временем эта история позабылась всеми, но не им – нанесенная ему тогда рана не заживала никогда, став невольным провокатором целого ряда удивлявших и возмущавших мир поступков, которым никто не мог найти логического объяснения.

Единственное, чем мог отчасти вознаградить себя Кассиус по возвращении из Рима, это пристальное внимание дельцов от профессионального бокса, выразившееся в подписании контракта. «Породистому животному, в которое имело смысл вкладывать деньги», заплатили 10 тысяч наличными. Сверх этого в контракте оговаривались проценты, которые взимались консорциумом бизнесменов от боксера «за услуги», – половина всех гонораров. В будущем эта пропорция была изменена в пользу Кассиуса, но сам он утверждал, что всегда кормил ораву дармоедов, наживавшихся на его мускулах.

Как бы то ни было, «живые» деньги дали Кассиусу возможность исполнить мечту детства – купить «Кадиллак» необыкновенного, как ни у кого, шоколадного оттенка, под цвет кожи. Мальчишка получил игрушку.

Тем временем суровая мужская жизнь продолжилась на ринге: 15 раундов профессионального бокса были несопоставимы с тремя любительскими. Он понял, что без опытного наставника и всесторонне продуманной системы тренировок его выбьют из седла, причем навсегда. И, позабыв все олимпийские амбиции, он, как будто с нуля, начал тренироваться как одержимый. В итоге, проведя 15 профессиональных боев, Кассиус выиграл все, причем большую их часть нокаутом. Кульминацией этого победного шествия стал знаменитый бой в зале «Мэдисон Сквер-гарден» в марте 1963 года. Противником Кассиуса был тяжеловес Дуг Джонс, входивший в десятку лучших боксеров планеты. Как он разделается с изящным, совсем иной весовой категории олимпийским чемпионом, жаждала увидеть вся боксерская общественность. Газеты и телевидение предрекали победу Джонсу. Билеты перепродавали втридорога. Матч транслировали по всему миру. Все это сделало Кассиусу фантастическую рекламу – он же … только победил. Зрители, глядя на стройную, ничем не напоминающую типичных для профессионального бокса громил фигуру Кассиуса, порхавшего вокруг своего противника, получали эстетическое удовольствие. После трансляции матча даже женщины, традиционно отвергающие грубое ремесло бокса, завалили «черного милашку» любовными посланиями.

Тем временем победное шествие Кассиуса продолжалось. Бой со знаменитым Сонни Листоном принес ему звание чемпиона мира. Однако к 1964 году Кассиус заявил, что отрекается от фамилии, которой его предков когда-то наградили белые рабовладельцы, а потому отныне и навсегда мир должен запомнить: чемпионом мира является Мохаммед Али. Стало известно, что он вступил в общество «Черных мусульман», декларировавшее непримиримую ненависть к белым, и даже стал мусульманским священником.

Впрочем, новоявленный Мохаммед никогда не был замечен в расистском фанатизме, отличавшем некоторых деятелей «Черных мусульман». На заявлениях же Али, которые он делал для прессы, лежала печать непрощенной обиды за личное оскорбление и за двойственность, с которой американская общественность воспринимала «губастого ниггера» и ярчайшую спортивную звезду в одном лице.

Заметная роль в жизни «Черных мусульман» дала выход природным способностям Али. И в этом, вероятно, состояла еще одна причина его «преображения». Он от природы был награжден даром красноречия и умением общаться с аудиторией. Его новое занятие проповедника каким-то образом помогло восполнить то, что не мог дать ринг. Публике, валом валившей на его нечастые службы, предстояло лицезреть, по сути, театр одного актера. Тематика предлагаемых и освещаемых проповедником вопросов касалась порой вещей совершенно иллюзорных: «Мы хотим иметь собственную землю. Мы хотим получить ее на льготных условиях либо в Америке, либо еще где-нибудь. Мы придерживаемся того мнения, что наши бывшие белые господа обязаны дать нам эту землю».

Впрочем, куда чаще поток красноречия Мохаммеда был обращен к себе, любимому, к своим победам и планам, к тем комплексам, которые сидели в нем и не давали до самых глубин прочувствовать вожделенное чемпионское счастье.

Али неукоснительно соблюдал кодекс бытового поведения, декларируемый «Черными мусульманами». Все, что в нем запрещалось: курить, употреблять спиртное, танцевать и даже петь светские песни, воспринималось им как непреложный закон. Али даже пришлось заплатить за свое послушание семейным счастьем: его первая жена, прелестная манекенщица Соня Рой, удрала от него через 6 месяцев после свадьбы, не вынеся ограничений, которыми «черный мусульманский» супруг окончательно допек ее.