Венди Норткатт - Премия Дарвина. Эволюция в действии

Пока турист справлял нужду во время мощной сухой грозы, молния попала в кованую ограду, которая благодаря своим размерам, расположению и составу сработала прекрасным громоотводом. Заряд пошел через прутья ограды по линии наименьшего сопротивления не только вниз, к земле, но и вверх по струе мочи, взорвав пенис.

Источник: анонимный личный рассказ

Читая неумолимый перечень лауреатов Дарвиновской премии, поневоле задумаешься, чем занималась в последние 20 тысяч лет эволюция. Если ряды искателей риска постоянно сокращаются благодаря их собственным подвигам, откуда же и поныне берутся люди, считающие забавной проделкой поцеловать кобру или вылететь на самолетную трассу, сидя в кресле, подвешенном к баллону с гелием?

Не отвергайте эволюцию из-за подобных признаков ее неэффективности!

Для этих сбоев естественного закона имеются разумные причины: некоторые гены не сразу вымываются из общего фонда, потому что наряду с вредной стороной у них есть и полезная. Например, серповидная анемия – хорошо изученное генетическое заболевание – вызывается мутацией той молекулы, которая переносит в крови кислород. Гемоглобин при такой мутации обладает анормальной липкостью. Если ребенок унаследует ген серповидной анемии от обоих родителей, то весь его гемоглобин окажется липким, и всякии раз, когда в крови наступает недостаток кислорода, липкие молекулы будут цепляться друг за друга, формируя длинные цепочки гемоглобина. Они могут вытянуться через все кровяное тельце, исказив его форму до полумесяца, или “серпа”, откуда и возникло название болезни. Такие клетки очень хрупки, в них помещается меньше кислорода, они забивают кровеносные сосуды. Итак, серповидная анемия – тяжелый и причиняющий немалые физические страдания недуг.

Однако основная часть носителей этого гена приходится на страны с эндемичной малярией. Зачем же это тяжелое наследственное заболевание остается в нашем генофонде? Затем, что оно защищает носителей от малярии. Люди, унаследовавшие ген серповидной анемии только от одного из родителей, а не от обоих, являются носителями заболевания – кое-какие неприятные симптомы встречаются и у них, зато они мало восприимчивы к малярийным паразитам.

Они защищены от малярии, потому что их кровяные клетки при крайне низком уровне кислорода приобретают форму полумесяца. А так совпало, что в клетке, зараженной малярией, уровень кислорода снижается до минимума, потому что паразиты, размножаясь, потребляют кислород. Это значит, что клетки, зараженные малярией, у этих людей принимают серповидную форму и погибают, а вместе с ними погибает и сама болезнь.

Защитная функция серповидной анемии – пример того, как вредоносный ген может одновременно быть спасительной мутацией и почему среди нас до сих пор находятся люди с фатальными на вид изъянами.

Опрос читателем

Сколько времени понадобится людям, чтобы достичь уровня, когда уже некому будет вручить Дарвиновскую премию?

• Мы уже достаточно умны. 1 %

• Еще одно-два поколения. 1 %

• По меньшей мере 1000 лет. 2 %

• Более 10 000 лет. 2 %

• Более 100 000 лет. 1 %

• Миллионы лет, если это вообще случится. 8 %.

•Этого не будет никогда! 84 %

Возможно, губительное пренебрежение опасностью придавало нашим предкам отвагу, необходимую, чтобы воткнуть копье в атакующего бизона. И возможно также, что невероятное отсутствие здравого смысла, обнаруженное протагонистами нижеизложенных историй, вызвано геном, у которого впоследствии обнаружится и благоприятный побочный эффект. Остается лишь надеяться.

Подтверждено Дарвиновской комиссией

2 июля 1982 года, Калифорния

Ларри Уолтерс из Лос-Анджелеса – один из немногих кандидатов на премию Дарвина, кто выжил и сумел рассказать собственную историю. “Я осуществил мечту последних двадцати лет, – заявил Уолтерс, водитель грузовика (он работал в компании, которая снимает телерекламу). – И я снова стою на земле. Я доказал, что это осуществимо”.

Ларри с детства мечтал летать, но судьба отказала в осуществлении этого порыва: он записался в ВВС, но из-за плохого зрения был дисквалифицирован. Вышел в отставку и в свободное время посиживал на заднем дворе, любуясь пролетающими над головой реактивными самолетами.

И вот, сидя в своем “замечательно удобном” садовом кресле, он составил план с участием кресла и метеозондов. Закупил сорок пять таких шаров на армейском складе, привязал их к своему верному креслу, окрестил будущий летательный аппарат “Мое вдохновение”, накачал шары – полуметрового, между прочим, диаметра – гелием. Затем он привязал себя к креслу, прихватив в дорогу сэндвичи, слабоалкогольное пиво “Миллер” и дробовик. План был прост: перерезать якорный канат и неторопливо подняться над задним двором метров на десять, затем полетать несколько часиков

и вернуться домой. Ларри собирался выпить баночку-другую пива, а потом, когда настанет время спускаться, прострелить парочку шариков – мол, тут-то он и начнет плавно терять высоту. Но дело пошло – точнее, полетело – не совсем по плану.

По просьбе Ларри приятель перерезал канат, прикрепленный к его джипу, но кресло не воспарило плавно на десять метров, а стремительно, словно им выпалили из пушки, взмыло в небо над Лос-Анджелесом. Сорок пять гелиевых баллонов по кубическому метру гелия в каждом. И вертикальный полет не остановился ни на тридцати метрах, ни даже на трехстах. Ларри подымался все выше – до пяти километров. На такой высоте он уже не смел сбивать “лишние” баллоны, опасаясь столь же стремительно ухнуть вниз. И вот он остался в воздухе, плавно дрейфовал с пивом и сэндвичами, прикидывая, что же теперь делать. В какой-то момент он пересек основной воздушный коридор лос-анджелесского аэропорта, и пилоты Delta и Trans-World сообщили по радио о невероятном явлении. Наконец Ларри собрался с духом, прострелил несколько метеозондов и начал медленно спускаться с ночного неба. Свисающие тросы запутались в линии электропередачи, на двадцать минут отрубив электричество в окрестностях Лонг-Бич. Ларри сумел выбраться, а на земле его дождались и арестовали полицейские. Когда его уводили в наручниках, репортер, отряженный осветить замечательный конец этой истории, спросил, зачем он это сделал. Ларри невозмутимо ответил: “Не хотел всю жизнь просидеть в кресле”.

Фотографии летуна Ларри здесь:

www.DarwinAwards.com/book/larry.html

За свои труды Ларри получил штраф от Федерального управления гражданской авиации на сумму 1500 долларов, награду Клуба упрямцев (Даллас), побил рекорд высоты на управляемом аппарате с газовыми баллонами и удостоился почетного упоминания Дарвиновской комиссии. Алюминиевое кресло он подарил восхищенным соседским детишкам, уволился с работы и отправился в турне с лекциями – он был нарасхват в качестве мотивационного оратора. Правда, больших денег на своем оригинальном полете Ларри не заработал, так и не женился, и детей у него не было. В итоге 6 октября 1993 года, в возрасте 44 лет, Ларри. отправился в лес и застрелился.

Но Федеральное управление гражданской авиации не сочло эту шутку смешной. “Он, разумеется, нарушил какой-то закон, надо только выяснить, какой именно, и мы его отдадим под суд”, – грозился инспектор авиабезопасности Нил Савой.

Источники: Associated Press, Los Angeles Times, New York Times, UPI, Crest REACT (радиоклуб), Чарльз Доуни “Зарежьте меня сырной коркой” (Charles Downey, Stabbed with a Wedge of Cheese), Роберт Фолджем “Всему необходимому учат в детском саду” (Robert Fulghum, All I Really Need to Know I learned in Kindergarten)

Победитель 1993 года

Не подтверждено Дарвиновской комиссией

25 марта 1993 года

Отвратительная диета и помещение без вентиляции стали причиной смерти мужчины, задохнувшегося от собственных газов. Никаких следов насилия на его теле не обнаружено, но вскрытие показало присутствие большого количества растворенного в крови метана.

Питался он по большей части бобами и капустой – сочетание, приводящее к сильному газоотделению. Видимо, мужчина умер во сне, надышавшись ядовитых испарений, которые облаком повисли над его постелью. Если бы он спал с открытым окном, метеоризм не привел бы к смерти, но он накрепко закрыл окна, превратив спальню в практически воздухонепроницаемое помещение. Это был тучный человек, извергавший большое количество газов и притом совершенно не заботившийся о вентиляции помещения.

Карл Саган утверждал, что инопланетяне догадаются о существовании жизни на Земле, зафиксировав в спектре нашей атмосферы метан: поскольку в контакте с кислородом метан быстро распадается, его наличие свидетельствует о непрерывном пополнении запаса, то есть об органической деятельности. Ученый также доказал, что основным источником метана служит коровий метеоризм и потому самые большие скопления газа наблюдаются над скотоводческими регионами США и Аргентины. В один присест корова выделяет заметно больше газов, чем пукающий человек за целые сутки.