Валерий Рязанцев - В кильватерном строю за смертью

К сожалению, «профессионалы подводного дела» Северного флота не знают школьных программ физики, поэтому и произносят в телекамеры откровенную глупость. Я уже говорил, что даже если бы произошло чудо и подводники АПЛ «Курск» вышли бы на поверхность, они бы погибли от переохлаждения. Ведь на поверхности их никто не ждал. Поэтому «профессионалы вешают макароны на уши», и утверждают, что из-за большой глубины моря подводники не могли самостоятельно выходить на поверхность. Капитан-лейтенант Д. Р. Колесников в своей предсмертной записке написал для «профессионалов», что 23 моряка будут пытаться выйти на поверхность самостоятельно. Это значит, что условия для этого, хотя и тяжелые, но были.

Несколько замечаний по поводу аварийно-сигнального буя (АСБ) АПЛ «Курск». АСБ предназначен для обозначения места затонувшей АПЛ в море, передачи в автоматическом режиме сигнала об аварии АПЛ, а так же для обеспечения двусторонней связи между спасателями и подводниками затонувшей АПЛ, которые находятся в отсеке-убежище. Как известно, после катастрофы АСБ не всплыл в автоматическом режиме на поверхность. Почему он не всплыл? В комплект АСБ входит радиосигнальное аварийно-информативное устройство В-600, устройство телефонной связи с отсеками затонувшей подводной лодки, световое сигнальное устройство и сам буй с кабель-тросом. Согласно штатного расписания, В-600 находится в заведовании боевой части связи, все остальное — в заведовании личного состава электромеханической боевой части. Как проходили ходовые и государственные испытания этой подводной лодки, как экипаж отрабатывал специальные курсовые задачи, читатель уже знает. После подъема АПЛ «Курск» на поверхность выяснилось, что на датчике затопления отсеков АПЛ и антенном устройстве АСБ стоят технологические стопора, которые устанавливаются заводом-изготовителем этой техники, а так же отсутствует пусковой ключ, который устанавливается перед каждым выходом АПЛ в море личным составом боевой части связи, и который обеспечивает автоматическую работу АСБ. Таким образом, из всего этого следует вывод, что АСБ с момента выхода АПЛ «Курск» с завода в 1995 году и до 2000 года был не готов к действию по боевому предназначению и личный состав связи и электромеханической боевой части не был обучен практически обслуживать эту технику. Возникает законный вопрос, кто несет ответственность за это? Помимо подводников, проверять и контролировать состояние АСБ на подводной лодке должны были:

1. флагманский связист дивизии подводных лодок;

2. флагманский связист флотилии подводных лодок;

3. начальник управления связи Северного флота;

4. заместитель командира дивизии по электромеханической службе;

5. заместитель командующего флотилии по электромеханической части;

6. начальник технического управления Северного флота;

7. водолазный специалист дивизии;

8. водолазный специалист флотилии;

9. водолазный специалист флота;

10. начальник инспекции безопасности мореплавания по Се¬верному флоту.

Кроме этих должностных лиц на флотах за исправность на кораблях оружия и технических средств несут ответственность:

1. командир дивизии подводных лодок;

2. начальник штаба дивизии подводных лодок;

3. командующий флотилии подводных лодок;

4. начальник штаба флотилии подводных лодок;

5. заместитель командующего Северного флота по эксплуатации;

6. командующий Северного флота.

В Москве имеются огромные по численности управления и службы ВМФ. Адмиралы и офицеры этих управлений круглогодично ездят и летают на флоты в длительные командировки для проверки состояния кораблей и боевой техники. При этом тратятся большие денежные средства на проездные билеты и командировочные расходы. Допустим, личный состав «Курска» был плохо подготовлен к обслуживанию АСБ. Где же были многочисленные «ответственные» и «проверяющие»? Почему они не проконтролировали исправность и готовность к работе АСБ во время государственных испытаний АПЛ, при ежегодных освидетельствованиях техники, при выходе АПЛ на глубоководные испытания и в дальний поход в Средиземное море, при многочисленных проверках АПЛ «Курск»? Сам отвечу на эти вопросы. Потому что за все время перестройки и реформирования военно-морского флота большая часть офицеров и адмиралов флота не выполняла своих служебных обязанностей, и никто не требовал с них это делать. Потому что система профессиональной подготовки адмиралов и офицеров ВМФ давно себя изжила и не соответствует современным требованиям в подготовке военных руководителей и специалистов. Потому что большинство высших должностей в ВМФ занимают «нужные и надежные люди». Они закончили несколько военных академий, но при этом не имеют твердых профессиональных знаний, нужной практической подготовки и творческих способностей развития военно-морской стратегии, оперативного искусства и тактики. Морские начальники в академиях по шпаргалкам сдали все зачеты и экзамены и после выпуска присвоили себе звание «флотоводца». Они рвутся на самые высокие должности в ВМФ. На этих должностях такие «флотоводцы» все служебное время тратят на решение повседневных хозяйственных и финансовых флотских вопросов, на бытоустройство личного состава и свое личное благополучие. У них не хватает ни времени, ни способностей на подготовку себя и своих подчиненных к войне на море. Взяв за служебное кредо слова «Войны не будет», такие начальники теряют свою профессиональную подготовку, забывают свое государственное предназначение, превращают военно-морской флот в дорогостоящую и бесполезную для государства обузу.

За сутки до начала русско-японской войны 1904–1905 годов начальник штаба Тихоокеанской эскадры в Порт-Артуре вице-адмирал В. К. Витгефт сказал своим подчиненным: «Войны не будет». Так же сегодня служат многие военачальники ВМФ.

Великий французский полководец Наполеон говорил: «Разве можно дать правила, как написать „Илиаду“ Гомера или одну из трагедий Корнеля? Само собой разумеется, что это дело вдохновения. То же можно сказать и о предвидениях нашего искусства — о военных комбинациях, операциях». «Флотоводцы» Северного флота в августе 2000 года проводили военную спасательную операцию в Баренцевом море. Было ли у них при этом вдохновение, судить читателю.

После катастрофы К-141 «Курск» прошло уже более пяти лет, но разговоры о том, почему погибла новейшая атомная подводная лодка ВМФ России продолжаются и по сей день. Общественность нашей страны не удовлетворена сообщением правительственной комиссии о причинах гибели АПЛ и не верит ее выводам. Чтобы убедить людей в обратном, один из членов этой комиссии генеральный директор ФГУП ЦКБ «МТ Рубин» И. Д. Спасский написал книгу о подъеме АПЛ «Курск» на поверхность — «„Курск“. После 12 августа 2000 года». В ней он описывает историю подготовки и подъема затонувшей подводной лодки и то, как и почему она погибла. Надеясь на то, что многим гражданам неизвестны подробности расследования катастрофы, уважаемый академик пытается своим авторитетом, мягко говоря, «навести тень на плетень».

Эпиграфом этой книги являются слова нашего знаменитого мореплавателя И. Ф. Крузенштерна: «Моряки пишут плохо, но достаточно искренне». После прочтения книги «„Курск“. После 12 августа 2000 года» я для себя сделал вывод — автор этой книги не только плохо пишет, он еще плохой моряк и давно уже стал плохим конструктором атомных подводных лодок, а вот сказочник из него получился хороший. Вот как он описывает причины катастрофы АПЛ К-141 «Курск» в своей книге: «АПК „Курск“… ранним утром 12 августа шел на глубине 16–30 метров со скоростью 6 узлов (около 10 км/час) с поднятыми тремя антенными мачтами и одним перископом… Выполнялась подготовка к торпедным стрельбам по ордеру (группа надводных кораблей) практическими (без боезаряда) торпедами, одной — калибра 650 миллиметров из аппарата № 4 и одной — калибра 533 миллиметра из аппарата № 2. Появление ордера в районе торпедной стрельбы планировалось в 11.10, но фактически произошло в 11.40. Штатный личный состав находился в отсеках по боевой готовности № 1, что определено на основании местоположения тел погибших моряков.

На момент первого взрыва торпеда калибра 650 миллиметров находилась в торпедном аппарате, крышка которого, выходящая в 1-й отсек, была или открыта, или в закрытом состоянии, но с отдраенной кремальерой. Практическая торпеда калибра 533 миллиметра в торпедный аппарат заряжена не была и находилась в отсеке на стеллаже. Первый взрыв произошел в 11.28 и был зафиксирован сейсмической станцией в Норвегии, мощность взрыва оценивалась в 150–200 килограммов тротилового эквивалента. Источник этого взрыва определен однозначно — практическая перекисно-керосиновая торпеда калибра 650 миллиметров в торпедном аппарате № 4. Но что же вызвало этот взрыв? Поиск и рассмотрение многих причин привели к их ограничению до трех. Две из них связаны с возможным внешним воздействием на торпеду (столкновение с внешним объектом или подрыв на мине военных времен) и одна — с технической неисправностью самой торпеды. Первые две причины вскоре были нами отодвинуты на второй план, так как многие соображения и факты, изложенные ниже, по существу исключили их в качестве причин… Я уже отмечал, что резервуар перекиси водорода раздулся, а это говорит о том, что торпеда не была разрушена каким-либо внешним воздействием. К таким последствиям могли привести только процессы, которые протекают в течение некоторого времени, что позволило бы личному составу принять меры по всплытию подводной лодки. Личный же состав при столкновении или подрыве на мине (особенно в центральном посту) гарантированно оставался бы определенное время в боеготовом состоянии… Далее я опишу наше видение процесса гибели подводной лодки на основании версии, которая принята правительственной комиссией… Третья версия гибели „Курска“ звучит так: „По технологической причине, связанной с практической торпедой калибра 650 миллиметров“.