Тамара Райс - Сельджуки. Кочевники – завоеватели Малой Азии

Два претендента, почти одновременно заявивших о своих претензиях на трон, появились в разных частях империи. Один, Никифор Вотаниат, пришел с запада. Добравшись до Адрианополя, он объявил себя императором, после чего продолжил поход на Константинополь. Другой мятежник, Никифор Вриенний, действовал в Малой Азии, где вербовал в свою армию беженцев-греков из Манцикерта. Его кампания не пользовалась большой поддержкой, а войско было таким маленьким, что он тоже решил обратиться за помощью к Сулейману! Согласившись помочь еще одному христианину, сельджук с удовольствием внес неразбериху в и так уже запутанную ситуацию. Получилось, что объединенные войска мятежников-греков и вступивших на территорию империи сельджуков продвигались по ней вместе. Сначала они взяли Кизик, а потом Никею, где претендент на трон был провозглашен императором. Затем, продолжая идти бок о бок, обе армии вошли в Никомедию. Оттуда они двинулись в направлении Халкедона с тем, чтобы из Халкедона добраться до Хризополя (ныне Кадикой) – города, расположенного на азиатском побережье Мраморного моря. Там они разошлись; в то время как греческий военачальник морским путем отправился в Константинополь, где намеревался сместить императора и стать полновластным владыкой, сельджук расположился на азиатском побережье, откуда за сверкающей морской гладью он видел город – сердце христианского мира, воплощение имперской мощи.

Приход к власти в 1078 году Никифора Вриенния спровоцировал начало нового восстания греков Малой Азии. Его возглавил генерал Никифор Мелиссен, который по сложившемуся к тому времени у мятежников-христиан этого региона обычаю тоже обратился за помощью к Сулейману. И вновь сельджуки ее оказали, и вновь плечом к плечу войска христиан и мусульман вошли в Вифинию. Византийские гарнизоны этой области, в значительной степени состоявшие из турецких наемников, сдались сельджукам, ведь турки считали их родственниками по крови. В результате численность войска Мелиссена уменьшилась настолько сильно, что он был вынужден отказаться от мысли идти на Константинополь. Вместо этого он решил обосноваться в Вифинии и попросил своего союзника вывести войска с его территории. Однако на этот раз Сулейман не согласился выполнить просьбу грека, а генерал был не в состоянии настоять на своем, поэтому Сулейман имел возможность воспользоваться ситуацией и захватить Лидию и Ионию. Он основал там первый эмират Сельджукидов на земле Анатолии. В 1078 году он провозгласил Никею столицей, а себе взял титул султана.

Теперь султан смог сделать передышку и оценить сложившееся положение. Для него оно действительно было весьма завидным: несмотря на то что у него в тылу оставались многочисленные тюркские князьки, причем некоторые из них объявляли себя автономными правителями довольно больших территорий, сельджуки, тем не менее, овладели очень широкой полосой земель, где контролировали много имеющих важное значение городов. Покоренные земли составляли настоящее царство, ведь они простирались от Армении, значительная часть которой находилась в руках сельджуков почти до Геллеспонта, включая большинство районов Малой Азии и многие юго-восточные территории, прежде принадлежавшие эмиру Алеппо. На западе, неподалеку от Смирны (Измира) имелся весьма привлекательный участок земли могущественного тюркского эмира Цакаса, выполнявший функции своего рода ничейной земли, претендовать на которую избегали как греки, так и сельджуки – греки по причине слабости, а сельджуки потому, что, в отличие от самого Цакаса, они не смогли правильно оценить преимущества контроля над морским портом.

Рис. 2. Карта империи Сельджукидов; подробнее показаны территории, где правили Сельджуки Рума

Отсутствие у Сулеймана интереса к этому западному региону и неспособность понять ценность владения данным выходом к морю отчасти были связаны с тем, что он сосредоточил внимание на Сирии и Египте, близких и понятных ему по религии и исламской культуре. Именно эти страны вызывали его интерес и подогревали амбиции. Несмотря на одержанные впечатляющие победы, он не мог всерьез предположить, что когда-нибудь бросит вызов всесильной Византийской империи и покорит ее; его выбор Никеи в качестве столицы, вероятно, объяснялся выгодным географическим положением этого города, а не желанием унизить греческого императора. Дело в том, что благодаря расположению Никеи прямо на пути из Константинополя в Иерусалим она была очень удобной точкой, откуда можно было одновременно контролировать и Малую Азию, и Сирию.

Когда Сулейман объявил Никею столицей, у жителей Малой Азии началось что-то вроде паники. Беженцы – тюрки-кочевники смешались с напуганными христианами, искавшими убежища за пределами подвластных сельджукам земель; многие армяне бежали в еще принадлежавшие Армении земли в Тавре и Антитавре, который они называли Малой Арменией. Представление о том, насколько глубокое впечатление произвело это событие на христианский мир в целом, в определенной степени дают многочисленные упоминания имени Сулеймана в столь популярных в то время в Западной Европе сказаниях об отважных воинах.

А в Константинополе в 1081 году на трон взошел новый император Алексей. Что касается азиатской части империи, то там он столкнулся с такой ситуацией, на урегулирование которой не мог рассчитывать до тех пор, пока не восстановит порядок в своей столице и в западных регионах страны. Несмотря на то что решение этой задачи заняло пять лет, уже к 1083 году он был готов обратить свой взор на восток. Намереваясь вернуть утраченные земли в Азии, он пересек Мраморное море и пошел войной на Сулеймана. Сельджук отступил, по обычаю кочевников сжигая за собой зерно. Опасаясь голода в том случае, если он продвинется слишком далеко, Алексей размышлял, что делать дальше – атаковать Иконий (Конью) или Филомелию (Акшехир). По утверждению его дочери, он решил эту проблему следующим образом: написав на листках бумаги названия обоих городов, провел ночь в молитвах; наутро на заре «в присутствии всех» священник выбрал одну из сложенных бумажек и прочел название города – это была Филомелия. Император привел войско к Филомелии и вынудил противника выйти на бой. Борьба Сулеймана с византийцем была долгой. В ее ходе погиб сын императора Андроник Порфирогенет, однако Сулейману все же пришлось сдать византийцам Никомедию, а на последовавших за этим переговорах султан был вынужден согласиться на одну из форм вассальной зависимости. Правда, и император должен был отдать некоторые территории сельджукам, хотя и представил дело так, будто уступил их султану на правах колонии.

Когда статус-кво был определен, мысли Сулеймана вновь обратились к востоку. В 1086 году, оставив жену и детей в Никее, он отправился в Антиохию, рассчитывая в ходе молниеносного рейда взять этот город. Однако оборона Антиохии была надежной, и ему пришлось стать лагерем у ее стен. Городом в то время правил армянин по имени Филарет. В ходе осады либо он, либо его сын оказался предателем и помог сельджукам тайно проникнуть в город и захватить его. Падение Антиохии дало султану возможность объявить о своей независимости от Великих Сельджуков. Это заявление обеспокоило сирийских князей, соседом которых стал Сулейман. Объединившись в коалицию, они послали Сулейману вызов на бой. Сельджук ответил на угрозу, начав наступление на Алеппо. Правитель города ударился в панику и бросился за помощью к Тутушу из Сирии, брату Великого Сельджука султана Малик-шаха. Завистливый и подозрительный Тутуш счел случай подходящим и с готовностью поспешил на выручку городу, которому грозила опасность. Противники встретились почти на полпути из Алеппо в Антиохию, там в 1086 году и состоялось сражение.

Битва была долгой и яростной, но ее исход оставался неясным до тех пор, пока, как писала Анна Комнин, бой не перешел в рукопашную схватку. Тогда ряды воинов Сулеймана внезапно расстроились, и они бежали. Поняв, что не может прекратить панику, султан тоже бросился искать спасения. По словам этой греческой княжны, «когда Сулейман решил, что нашел безопасное место, он положил свой щит на землю и сел на него. Но оказалось, что за ним по следу шел человек Тутуша, который и сказал, что Тутуш желает его видеть. Услышав это, Сулейман быстро выхватил из ножен меч и глубоко вонзил его себе в живот. Такой жалкой была смерть этого подлого человека».

Неожиданная кончина Сулеймана и масштабы его поражения нарушили политическую стабильность в Анатолии. Сразу же начались стычки между различными тюркскими князьками, предъявившими претензии на освободившийся трон. Правитель Великих Сельджуков Малик-шах воспользовался нестабильностью ситуации и вмешался, ведь он тоже с довольно большим опасением наблюдал за стремительным подъемом Сулеймана к вершинам власти. Вновь обретя полный контроль над Малой Азией, он поручил двоим генералам управлять Румским султанатом, а в качестве заложника забрал с собой в Исфахан второго сына Сулеймана – дело в том, что старший сын последнего уже томился в неволе в Ираке. После смерти Малик-шаха в 1092 году трон унаследовал Баркиярук. По сравнению с отцом новый правитель был более слабым и добрым человеком; одним из первых его указов после прихода к власти был указ об освобождении сына Сулеймана, который после выхода из неволи в тот же год объявил себя султаном сельджуков Рума Кылыч Арсланом I.