Евгений Лукин - Танки на Москву

Радостная пальба на площадях и улицах не стихала до утра.

– Мы будем стрелять три дня, – пообещал молодец в черной кожанке и вытащил пистолет. – Ведь у нас теперь свой президент!

Москва не признала Дудаева законно избранным президентом. Спустя неделю Борис Ельцин подписал указ о введении в республике чрезвычайного положения и потребовал арестовать Джохара и его соратников. Для их захвата в Грозный вылетела группа десантников во главе с опытным полковником. Десантники высадились на аэродроме Ханкала и тут же были окружены национальными гвардейцами. Полковника задержали и доставили к первому чеченскому президенту.

– Мне жаль вас, – посочувствовал полковнику Дудаев. – Вы окружены мощной мотострелковой группировкой, и каждый из ваших десантников находится под прицелом моих снайперов. Вы будете уничтожены.

Полковник не растерялся и тут же парировал удар.

– Если я не вернусь к двадцати трем часам, спецназ начнет мероприятия по моему освобождению. На подходе полк воздушно-десантных войск, у которого приказ в случае стрельбы уничтожить ваши нефтеперерабатывающие заводы. Вы хотите, чтобы из-за одного полковника здесь остался лунный пейзаж?

– Боюсь, что лунный пейзаж будет сиять в других местах, – Дудаев посмотрел на часы. – Россию ждет великое бедствие – взрыв двух атомных электростанций. Идите, свяжитесь со своим руководством. У вас два часа времени. Через два часа будет взорвана первая электростанция.

В этой ситуации оба блефовали: никаких взрывов заводов или электростанций не предполагалось. Каждый брал противника на испуг. И оба достигли цели: полковник был немедленно отпущен, и его десантники покинули город, никого не арестовав. Ну а Дудаев так и не попробовал тяжести кандалов на своих руках.

Вечером, когда по телевидению сообщили о введении на территории Чеченской Республики чрезвычайного положения, Джохар Дудаев находился в избирательном штабе. К нему подошел Шамиль Басаев, который также участвовал в предвыборной кампании в качестве кандидата в президенты – для подстраховки.

– Здравствуй, Шамилёк! – Джохар весело похлопал Басаева по плечу. – Как дела?

– Ничего, – поморщился тот, растирая ушибленное плечо. – Есть у меня одна идея.

– Говори.

– Предлагаю в знак протеста против чрезвычайного положения угнать самолет с заложниками. Что думаешь?

– Хорошее предложение, – улыбнулся Джохар. – Но, думаю, один не справишься. Советую взять с собой двух помощников.

– Они уже ждут, – кивнул Басаев в сторону, где переминались с ноги на ногу двое молодых боевиков. – Надежные ребята. К тому же вон тот умеет летать и когда-то был вторым пилотом. Сядет за штурвал, если что.

Утром 9 ноября 1991 года пассажирский самолет ТУ-154, следовавший из аэропорта города Минеральные Воды в Москву, был захвачен. Террористы показали экипажу свое оружие – три пистолета и шесть гранат – и приказали командиру корабля следовать в Турцию.

– Ребята, извините, у нас может пролиться кровь невинного народа, – объяснил Шамиль экипажу. – Поэтому сейчас мы полетим в Анкару, где посидим дня три, отдохнем. Ну, когда бы вы еще попали за границу?

Пилоты проявили благоразумие – ведь на борту находилось 178 пассажиров. Вскоре захваченный самолет приземлился в столичном аэропорту соседней страны. На переговоры с террористами явился представитель турецкого правительства Абу Бакар, в совершенстве владевший чеченским языком. Шамиль Басаев потребовал организовать пресс-конференцию, чтобы поведать о причинах угона самолета. Пресс-конференция длилась семь часов, в течение которых террористы ответили на все вопросы дотошных журналистов. Это была сенсация: телевизионные каналы всего мира показали интервью с отважными борцами, которые сражаются за свободу своей родины против огромной империи зла – Советского Союза! А в это время испуганные заложники – мирные пассажиры – сидели в самолете и безропотно ждали своей участи.

Все обошлось. Турецкие власти позволили террористам вернуться домой, где Шамиля Басаева и его товарищей встретили как национальных героев. Борис Ельцин был вынужден отменить чрезвычайное положение. Инаугурация первого чеченского президента Джохара Дудаева прошла с блеском.

9 ноября 1991 года в республиканском театре имени Ханпаши Нурадилова состоялась церемония принятия президентской присяги. Ритуал проходил в торжественной обстановке. После того как хор исполнил национальный гимн, на сцену был вынесен Коран и под красочный штандарт Чеченской Республики встал одетый в парадный мундир Джохар Дудаев. Звонким голосом он поклялся на Коране, что будет верно служить народу и исполнять президентский долг. «Я клянусь, – сказал он, – всемерно искать согласия и справедливости среди граждан моей суверенной республики, мира и добрых отношений со всеми соседями». Грянули аплодисменты и возгласы «Аллаху акбар!». Затем президент вышел на балкон, и город Грозный содрогнулся от праздничного оружейного салюта в его честь. У многих на глазах были слезы радости:

– Сбылась вековая мечта чеченцев!

Три дня грохотала радостная пальба на площадях и улицах Грозного, три дня веселились жители республики, приветствуя Джохара Дудаева – первого президента свободы. А под этот праздничный шумок в городе творились страшные дела.

Вечером 11 ноября 1991 года ректор Чечено-Ингушского государственного университета профессор Кан-Калик вышел из главного корпуса университета. Виктора Абрамовича сопровождал его друг – проректор по научной работе Абдул-Хамид Бислиев. Внезапно трое вооруженных людей напали на ученых. Кан-Калика схватили и силой затащили на заднее сиденье автомобиля, припаркованного у тротуара. Бислиев попытался помешать похитителям, но был прошит автоматной очередью. Машина на огромной скорости умчалась в неизвестном направлении.

Нападение на ученых шокировало научную общественность России. Кан-Калик был известен далеко за пределами Чеченской Республики как талантливый ученый – основатель нового научного направления в российской дидактике. Руководя университетом, он многое сделал для его успешного развития, инициируя создание новых факультетов и строительство новых лабораторий. В этом ему активно помогал профессор Бислиев, один из ведущих в мире специалистов по физике магнитных явлений. И вот двое друзей, двое единомышленников, внесших немалый вклад в мировую науку, были уничтожены – одного расстреляли на месте, другой канул в неизвестность.

Шло время, но каких-либо известий о судьбе ученого не поступало. Неоднократные обращения в местную милицию с просьбой сделать все, чтобы разыскать похищенного ректора, ни к чему не привели. Чеченский президент ни разу не позвонил жене Кан-Калика, чтобы утешить убитую горем женщину.

Лишь весной следующего года пастухи из надтеречного селения обратили внимание, что коровы отказываются лакомиться сочной травой на заброшенном пустыре. Произвели неглубокие раскопки и обнаружили изуродованный труп. Криминалисты установили, что останки принадлежат Виктору Абрамовичу Кан-Калику, который перед смертью был подвергнут зверским пыткам и заживо погребен на окраине Грозного.

Мученическая смерть Кан-Калика, случившаяся в дни президентской инаугурации, стала зловещим предзнаменованием грядущей трагедии.

Поздравить Джохара Дудаева с избранием на высокий пост приехал великий чеченский танцовщик Махмуд Эсамбаев. В Москве о Дудаеве говорили как о разбойнике с большой дороги, поэтому в президентский кабинет Эсамбаев входил с некоторой опаской. Неожиданно перед ним предстал элегантный, подтянутый, чисто выбритый, со вкусом одетый молодой мужчина с приветливым взглядом умных глаз и мягкой улыбкой. Дудаев подошел, улыбнулся, по обычаю обнял дорогого гостя и сказал:

– Махмуд, хорошо, что ты приехал, – я рад тебя видеть!

Эсамбаев отметил, что президент сел за стол только после него и не дотрагивался до еды раньше гостя. Говорил спокойно и красиво – об искусстве, о живописи. Вдохновенно читал стихи Лермонтова:

Такое рыцарское обращение покорило великого танцовщика. И он сделал вывод: «Джохар вовсе не разбойник, как о нем говорят недоброжелатели. Это – человек высокой культуры». В своем мнении Эсамбаев окончательно утвердился, когда Дудаев предложил ему пост министра культуры в новом правительстве Чеченской Республики.