Рудольф Баландин - 100 великих экспедиций

Не оставалось никаких сомнений, что неандертальцы похоронили своего соплеменника, засыпав его могилу цветами: они размышляли о смысле смерти, знали цену человеческой жизни. Как знать, не утрачивают ли современные люди многое из того наследия далекого прошлого, без чего невозможно жить по-человечески?

Таков девиз Международного союза геологических наук. Возможно, кому-то покажется, что девиз безнадежно устарел. Мол, пришла пора исследований из космоса, геофизических просвечиваний глубоких недр, тонких геохимических анализов, глобальных компьютерных моделей…

Действительно, земная поверхность едва ли не вся исхожена вдоль и поперек, а скалы «обстуканы» геологическими молотками. Прежние «классические» геологи вымирают, как динозавры…

Кстати, об этих рептилиях. Модная гипотеза утверждает об их гибели в результате падения астероида. И в нее верят даже многие специалисты. А динозавры, как свидетельствует палеонтология, вымирали примерно 20 миллионов лет! При чем тут астероид? Или он рухнул на голову последнего динозавра?

Не менее модна глобальная тектоника плит. Мол, гигантские плиты земной коры сталкиваются, громоздя горы, подныривают одна под другую. Но многие геологические данные не подтверждают эту геофизическую гипотезу (в частности, уникальная Кольская сверхглубокая скважина). Между прочим, с помощью этой гипотезы не удается обнаруживать залежи полезных ископаемых и предсказывать землетрясения, цунами. А по принципу «умом и молотком» открыты сотни тысяч месторождений!

Чтобы познать земную природу, необходимо общаться с ней непосредственно, проникать мыслью в ее жизнь, ощущать свое единство с ней. Без этого технические ухищрения порождают только заблуждения.

Экспедиция П.А Кропоткина в Швецию и Финляндию замечательна по своим научным результатам и совершенно необычайна по последствиям. Он прошел и проехал сотни километров, изучал слои горных пород, песчаные гряды, рельеф местности, осмотрел множество валунов. Старался выяснить: как могли образоваться эти холмы и впадины, пески и глины; откуда и как попали сюда валуны?

Кропоткин вел исследования, как опытный сыщик. Перед ним были «следы преступления», по которым следовало определить «виновника». Следы эти – от небольших камешков и слоечков до песчаных гряд длиной в несколько километров. Он в уме восстанавливал те события, которые происходили на севере Европы много тысячелетий назад.

Тогда на северных островах, в Скандинавии и Финляндии начали накапливаться льды. С горных склонов они сползали в долины, не успевали растаять за короткое северное лето и постоянно увеличивались. Ледяной покров распространился на юг. Отдельные потоки медленно продвигались особенно далеко по долинам рек. Все живое оттеснялось все дальше к югу. Ледяные массы затопили северные равнины Европы, Азии, Америки. А затем началось таяние великих ледников…

В своем воображении он видел то, что было еще неведомо никому из людей. Словно находился в фантастической машине времени, а не в экспедиции.

Он видел дикарей с простыми каменными орудиями и копьями, занятых охотой на северных оленей. Древние люди сумели пережить ледниковую эпоху. Они претерпели немало бед и лишений…

От прошлого мысли Кропоткина переходили к современности. Давно нет великих ледников. Вместо них благодатные леса и озера, луга и пашни. Почему же вокруг так много бедняков, с огромным трудом добывающих жалкое пропитание? Почему люди живут так убого, недружно, в зависти и злобе, одни – захватывая себе земли, сколачивая огромные капиталы, другие – мучительно борясь за черствый кусок хлеба?

Люди выработали трудовые навыки, создали орудия труда, стали использовать лошадей. Что им мешает жить хорошо? Пожалуй, более всего – скверное государственное устройство, те, кто захватил власть и силой заставляет других работать на себя…

21 марта 1874 года на общем собрании Российского географического общества в Петербурге с докладом по материалам своей экспедиции выступил князь Петр Алексеевич Кропоткин. По его словам выходило, будто скандинавские ледники вытягивали свои белые лапы до Прибалтики и Белоруссии. Вся северная часть Восточно-Европейской равнины, низменности Северной Германии, Дании, Голландии подверглись нашествию великих ледников! Вся Северная Европа!

Откуда взялись такие невообразимые массы льда? Как могли они продвинуться через возвышенности? Ледяные массы, утверждал Кропоткин, способны растекаться под собственной тяжестью, даже преодолевая холмы, возвышенности.

Подвел итог знаменитый в ту пору геолог Н.П. Барбот де Марни:

– Был ледниковый покров или нет, в настоящее время точно выяснить невозможно. Но мы должны признать, господа, что предположения о действии плавающих льдов не подтверждаются детальными исследованиями.

Казалось – успех ученого. Однако его ждал не трумф, а каземат Петропавловской крепости. Князь Петр Кропоткин, потомок легендарного Рюрика, выходца из Скандинавии, был революционером-анархистом, коммунистом. Ни на кого он, конечно же, не покушался (в юности был пажом императора Александра I), а вел просветительские беседы среди рабочих.

С этого момента началось другое смертельно опасное приключение Кропоткина. Глухой каменный склеп. Толстые крепостные стены. Тяжелая тишина. Маленькое оконце под потолком, забранное решеткой. Койка, тумбочка, табурет.

Десять шагов из угла в угол. Прой ти взад и вперед полтораста раз – одна верста. Каждый день он упорно выша гивал две версты утром, две после обе да и одну перед сном. Семь с полови ной тысяч шагов ежедневно. Семьсот пятьдесят поворотов – медленных, чтобы не закружилась голова. Дважды в день гимнастика с тяжелой дубовой табуреткой.

В Петропавловской крепости заключенным предоставляли перо и бумагу лишь по разрешению царя. Брат Петра Кропоткина Александр с помощью Академии наук добился такого разрешения. Мелким почерком, ровными строками исписывал Петр Кропоткин страницу за страницей. Работал яростно, словно пробивал путь на свободу.

Кропоткин имел все, о чем, казалось бы, можно мечтать. Княжеский титул, богатство, имения, прекрасное образование. Его хорошо знал и уважал царь. Он имел все возможности для занятий наукой и для получения высоких должностей. Рискуя своей свободой и жизнью, он стал бороться против несправедливости.

Он постоянно думал о побеге. Закончил первый том своего «Исследования о ледниковом периоде». Передал рукопись брату для подготовки к печати. У Петра Алексеевича появились признаки цинги. Мучили боли в желудке. Сказывалась утомительная умственная работа. Но она и спасала. Из остальных заключенных, вовсе лишенных работы, несколько человек умерло, а несколько сошло с ума.

Минуло два тюремных года. Кропоткину стало совсем плохо. Он уже с трудом поднимался на второй этаж. Солдат-часовой, сопровождавший его, вздохнул сочувственно:

– Не дожить тебе, сердешному, до осени.

Его перевели в тюремный госпиталь. Силы больного стали восстанавливаться. Он продолжал трудиться над вторым томом своего исследования. А еще слал на волю зашифрованные записки. Уточнял планы побега. Домик напротив тюремного госпиталя купили друзья. Когда 30 июня конвоир вывел Кропоткина на прогулку, из окна дома послышались звуки скрипки. Это означало – путь свободен.

Кропоткин сбросил тяжелый полосатый балахон и бросился бежать к воротам мимо двух телег с дровами. Конвоир, держа винтовку наперевес, бросился за беглецом. Вот уже почти догнал, тычет вперед штыком. В будке у ворот часовой разговаривал с каким-то господином (это был один из друзей). За воротами стояла пролетка.

– Скорее, скорее! – крикнул седок в военной фуражке. В руке он держал револьвер. Кропоткин, задыхаясь, бросился в пролетку. Лошадь рванула и помчалась крупной рысью. Это был рысак, получивший приз на соревнованиях. Пролетка свернула за угол. Выстрелов сзади не было.

Путь был свободен.

Узнав о бегстве князя Кропоткина, царь приказал поймать его во что бы то ни стало. Десятки сыщиков, шпиков, жандармов рассыпались по городу. Тем временем Кропоткин в деревне под Петербургом переждал некоторое время и с паспортом одного из друзей перебрался в Швецию. Оттуда отплыл на Британские острова. Свобода!

… Сама по себе экспедиция Петра Кропоткина в Швецию и Финляндию не отличалась какими-то особенными приключениями, проходила по неплохо изученной территории. Но для познания природы важно не то, где проводятся исследования, а то, кто их проводит. Можно открывать нечно новое и неизвестное в обжитых регионах и не обнаружить ничего особенного там, где прежде не ступала нога человека.