Танковый удар - Радзиевский Алексей Иванович

Отдельная танковая бригада (три танковых батальона, моторизованный батальон автоматчиков и другие подразделения), имея 65 танков Т-34, составляла, как правило, резерв командующего армией. Очень часто она действовала в качестве армейского передового отряда. Бригада способна была решать и другие тактические задачи.

Отдельная самоходно-артиллерийская бригада имела 65 самоходно-артиллерийских установок и также составляла чаще всего резерв командующего армией.

Танковая армия могла быть усилена отдельными танковыми полками (21–35 танков), тяжелыми танковыми полками (танков КВ — 21), самоходно-артиллерийскими полками (16–20 самоходно-артиллерийских установок СУ-85, СУ-100, СУ-122)³⁸. Эти средства командующий армией, как правило, придавал корпусам, действовавшим на главном направлении в операции.

Исходя из запаса хода по горючему танков и самоходно-артиллерийских установок (130–450 км), армия могла вести наступление с одной заправкой и дополнительными баками на глубину 150–250 км.

Из артиллерийских средств армия обычно имела легкую артиллерийскую бригаду (с сентября 1944 г.) — 68 орудий (48 76-мм и 20 100-мм пушек), истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду — 72 орудия, гвардейский минометный полк — 24 БМ-13. Кроме того, в двух танковых и механизированном корпусах было свыше 500 орудий и минометов Из средств усиления армия получала 1–2 истребительно-противотанковых артиллерийских полка (по 20 76-мм орудий в каждом), 1–3 гвардейских минометных полка, а иногда и другие артиллерийские части. Всего в армии насчитывалось до 850 орудий и минометов, что позволяло создавать среднюю плотность на направлении главного удара до 50–80 орудий и минометов на 1 км фронта. Артиллерия армии была способна осуществлять поддержку атаки танков и мотопехоты на глубину 4–8 км. В целом артиллерийские возможности танковой армии обеспечивали успешные ее действия в качестве подвижной группы фронта. При использовании армии для прорыва обороны противника она нуждалась в значительном усилении артиллерией.

Возможности средств противовоздушной обороны армии были сравнительно ограниченными³⁹. До середины 1943 г. армия имела обычно 1–2 зенитно-артиллерийских полка (в полку по 16 37-мм зенитных пушек и 16 12,7–мм зенитных пулеметов), что позволяло прикрыть лишь армейские пункты управления. С середины 1943 г. армия стала усиливаться зенитно-артиллерийской дивизией РВГК четырехполкового состава (64 зенитных орудия, в том числе 16 85-мм и 64 12,7-мм пулемета) Дивизия могла прикрыть войска на площади 63 кв. км (9 км по фронту и 7 км в глубину) с плотностью 1,5 орудия на 1 кв. км. С учетом зенитно-артиллерийских полков корпусов это обеспечивало прикрытие главной группировки войск вне движения. С началом же наступления, а также при перегруппировках эффективность зенитно-артиллерийского прикрытия резко снижалась вследствие недостаточной проходимости колесных машин зенитной артиллерии. Поэтому основные задачи по противовоздушной обороне танковых армий, особенно в ходе боевых действий, выполняла истребительная авиация. Количество выделяемых для этой цели истребительных авиационных соединений постоянно увеличивалось. Если в Белгородско-Харьковской операции 1-ю и 5-ю гвардейскую танковые армии прикрывали две истребительные авиационные дивизии, то в Белорусской операции прикрытие 5-й гвардейской танковой армии на отдельных этапах обеспечивалось силами до двух истребительных авиационных корпусов. В Берлинской операции ввод 3-й гвардейской танковой армии и прикрытие ее при действиях в оперативной глубине осуществлял 2-й истребительный авиационный корпус, 4-й гвардейской танковой армии — 6-й гвардейский истребительный авиационный корпус. Улучшение к этому времени тактико-технических данных самолетов-истребителей, применение радиолокационных станций обнаружения и наведения также повышали эффективность противовоздушной обороны танковых соединений и объединений.

К ведению разведки привлекались мотоциклетный полк (батальон) армии, мотоциклетные батальоны корпусов (введены в штат с 1943 г., до этого рота), роты (взводы) разведки механизированных (танковых) бригад.

Из состава мотоциклетного полка, как правило, выделялись 1–2 разведывательных отряда (полоса ведения разведки 5–6 км, глубина до 50 км), а также несколько разведывательных групп и групп глубинной разведки. Мотоциклетные батальоны корпусов первого эшелона формировали 2–3 разведывательные группы (полоса ведения разведки 1,5–2 км, глубина 25–30 км). Из рот и взводов разведки бригад назначались разведывательные дозоры (полоса разведки до 1,5 км, глубина 10–15 км). Всего, таким образом, в танковой армии создавалось 1–2 разведывательных отряда, 8–11 разведывательных групп, 17–20 разведывательных дозоров, 2–3 группы глубинной разведки. При задействовании ⅔ сил и средств разведки они способны были решать задачи в полосе наступления армии и на ее флангах на глубину 25–30 км, что ограничивалось главным образом возможностями по дальности средств связи.

Данными о противнике, находящемся на удалении 100–300 км и более, обеспечивала фронтовая авиация. Время передачи информации воздушной разведки позволяло своевременно реагировать на обстановку и исчислялось в пределах от 1 до 5–6 ч. (по опыту, например, 2-й гвардейской танковой армии в Висло-Одерской операции)⁴⁰. Именно поэтому основной упор в получении данных о противнике штабами танковых армий с выходом на оперативный простор делался на воздушную разведку, которая организовывалась в 1943 г., как правило, путем подачи заявок в штаб фронта.

Передача с середины 1944 г. в оперативное подчинение танковых армий части авиационных средств фронта (в Львовско-Сандомирской, Висло-Одерской операциях) способствовала наряду с решением главной задачи — поддержки действий наземных войск — более эффективному сбору сведений о противнике. Данные стали поступать не эпизодически, а постоянно. В целях разведки использовались и самолеты связи ПО-2 армейского полка связи, например в 5-й гвардейской танковой армии в ходе Белорусской операции. Однако вследствие неприспособленности к ведению разведки они не могли в полной мере решать разведывательные задачи.

Потребности армии в собственных средствах воздушной разведки были в определенной мере реализованы лишь в Маньчжурской операции (август 1945 г.), когда разведка на глубину 50–100 км и более велась приданной 6-й гвардейской танковой армии разведывательной авиаэскадрильей.

Следовательно, основной тенденцией организации и ведения воздушной разведки в интересах танковых объединений в годы войны был переход от обеспечения данными по заявкам штаба армии (1943 г.) к получению информации от авиации, находящейся в ее оперативном подчинении (1944–1945 гг.). В дальнейшем штабу армии были предоставлены возможности собирать данные от специально выделенной разведывательной авиации (август 1945 г.).

В ходе наступления почти во всех танковых армиях резко ощущалась нехватка инженерных сил и средств, особенно при форсировании крупных водных преград. Из армейских средств имелись, как правило, 2–3 инженерно-саперных батальона, в корпусах — саперный батальон. Это позволяло создавать плотности при вводе в сражение 1,5–2 саперные роты на 1 км. Несколько возросли возможности армии с середины 1944 г., когда некоторые танковые армии (2-я в Люблинско-Брестской, 4-я гвардейская в Берлинской, 5-я гвардейская в Восточно-Прусской операциях) получили инженерную бригаду в составе трех инженерных батальонов и понтонного полка (парк ТМП-1). В результате плотность инженерных войск возросла в два-три раза. Кроме того, армия имела штатный понтонный батальон с парком Н2П, который позволял оборудовать мост грузоподъемностью 16 т, длиной 120 м, грузоподъемностью 60 т, длиной 50–60 м либо два парома такой же грузоподъемности. На десантных лодках можно было перевезти одним рейсом 1300–1500 человек. В ряде случаев армия стала усиливаться инженерно-танковым полком (22 танка Т-34 и 18 тралов), понтонно-инженерной бригадой (1-я гвардейская танковая и 4-я танковая армии в Проскуровско-Черновицкой операции) или мотопонтонным мостовым полком (1-я и 2-я гвардейские танковые армии в Висло-Одерской операции). Однако в подавляющем большинстве наступательных операций танковые армии нуждались в усилении инженерными войсками, и прежде всего тяжелыми понтонно-мостовыми частями.