Максим Казакевич - Двое из будущего

Меня разбудил сотовый. Он неистовствовал, орал на всю комнату хриплым голосом Шнура из "Ленинграда" и, вибрируя, раздражающе дребезжа об лакированную поверхность стола, неуклонно продвигался к краю, грозя свалиться. Я не дал ему упасть, успев лениво подхватить над самой бездной.

– Алле, – недовольно вопросил я в видавший виды сотовый.

В трубке раздался довольный и радостный голос Михи:

– Здарово, работяга!

– Привет, Миха… Чего в такую рань?

– Так уже двенадцать, какая рань? Ты спишь еще что ли? – ответил он, удивляясь.

– Ну да. С ночной, – зевнув, пояснил я.

– А-а, – понятливо протянул Миха и, как бы извиняясь, продолжил. – Тогда я попозже перезвоню. Отдыхай…

– Да ладно, чего уж там, – ответил я и, пытаясь стряхнуть остатки сна, энергично протер глаза. – Слушай, Мих, давай я тебе сам перезвоню? Минут через двадцать, а?

– Окей, – легко согласился друг и тут же отключился.

Ну что ж, пришлось вставать. Последняя ночная рабочая смена кончилась, впереди у меня долгий и заслуженный отпуск, так что можно и пободрствовать. Потом отосплюсь. Пока окончательно просыпался, сделал быстрый "утренний" моцион – сбегал в туалет, умылся, почистил зубы, глотнул из холодильника домашнего квасцу и бросил на язык кусок колбасы для червячка.

Перезваниваю Мишке:

– Здорово еще раз. Чего звонил, говори, – без прелюдий начал я.

– И тебе не хворать, – ответил он и укорил, – ты как всегда, Вася, даже о делах для приличия не спрашиваешь. Бьешь прямо в лоб. Так же нельзя…

– Ну, ладно, ладно…, не ругайся. Я понял. Теперь спрашиваю – как дела?

– Нормально, – хохотнул довольный Мишка. – Надо встретиться, Вась. Есть тема для разговора по шкурному вопросу. Я за тобой заеду через час, окей?

– Ага, давай, – с легкостью согласился я и нажал отбой. Миха в своем репертуаре – всегда готов решать шкурные вопросы в своих интересах.

Миха – мой друг с голопузого детства. Мы вместе росли в одном дворе, в унисон орали благим матом из стоящих рядом колясок, пока мамаши нас выгуливали на свежем воздухе. Потом сидели на соседних горшках в детском саду и сбегали с уроков в школе. Дрались на пару с пацанами из параллельного класса из-за каких-то пустяков, а затем убегали со всех ног от беснующегося директора заметившего нас из окна туалета. Одновременно научились курить и одновременно же бросили, поймав друг друга на "слабо". Тренировались оба в секции каратэ и выступали на городских соревнованиях. Я тогда выиграл и пошел дальше на областные, где и занял благополучно провальное четвертое место. Мы дружили и шли по жизни вместе, по крайней мере, до тех пор, пока меня не призвали в армию. Я отстрелял полтора года в мотострелках, а Миха поступил в институт и параллельно, взяв в долг у отца маленькую кучку денег, занялся бизнесом. Прогорел, занял еще и опять прогорел. С третьей попыткой ему помог его родитель, благо тот к тому времени имел достаточный опыт предпринимательства и богатый опыт. Придя после армии, я пошел работать, отложив институт на пару лет. А потом познакомился с очаровательной курносой девушкой и как дурак влюбился, женился и родил пару милых голожопочек. Так и разошлись наши дорожки с Михой, но дружба наша, несмотря на огромную разницу в состояниях и в сферах общения, не разрушилась. Время от времени мы созваниваемся и встречаемся. Иногда семьями ездим вместе отдыхать на природу.

Миха подъехал через час на новой машине. Серебристый Крайслер величаво подкатил к подъезду, спугнув стайку гадливых голубей и насторожив старушек на скамейке. Я неспешно забрался внутрь.

– Здаров.

– Здаров. Как жизнь? Как дети?

– Нормально. Ольга с детьми в Иркутск укатила к матери. Так что на пару недель я птица свободного полета. Только с бабами мне общаться запретили.

– Ну, это как всегда, – понимающе ухмыльнулся Миха. – Моя тоже, чуть что, кулак под нос сует и лупит для профилактики. Тоже сейчас уехала отдохнуть. В Китай, на какой-то там остров.

– Класс, – приободрился я, с нетерпением поерзав в кресле, – таки чем займемся?

Нет, ничего такого Миха бы мне не стал предлагать. Выпить вместе мы могли, вырваться на рыбалку или просто покуралесить – это да. Но никаких баб! Я жену свою люблю, а Миха, хоть он и не показывает вида, дорожит своей подругой Натальей. Они живут вместе уже три года, но, увы, не расписаны. Он панически боится штампа в паспорте.

– Есть у меня одно дело на сто тысяч миллионов. И мне нужна твоя помощь.

– О как! А поподробней?

Я улыбнулся. Эта Мишкина присказка могла означать все что угодно, от банального процесса выбора мяса для шашлыков, до подписания многомиллионного контракта.

– А поподробней я расскажу на даче. Можешь на пару деньков сбежать из дома и с работы?

– Да, я в отпуске и дома меня никто не держит.

– Отлично, ну что, тогда поехали?

Я кивнул и Крайслер мягко зашуршал по асфальту. Ехать до Мишкиной дачи около часа и потому мы разговорилась за жизнь. Миха рассказывал о своих дела и проблемах, я о своих. Перебрали жизнь наших общих знакомых. В общем, час в дороге пролетел совершенно незаметно и когда пятиметровый седан свернул на грунтовку и валко пополз по небольшим кочкам, почти все темы оказались перебраны.

Мишкина дача находилась в самой глуши леса, там, где и дачных поселков-то раз-два и обчелся. Грунтовка, или скорее гравийка из булыжников размеров с мой кулак, была отвратительна и никак не подходила для автомобиля с дорожным просветом в сто двадцать миллиметров. Несколько раз мы жестко чиркали пузом и Миха, морщась от скрежета по днищу, материл местного председателя. Обещал научить его правильно расходовать деньги и ровнять дорогу.

– У тебя ж вроде был гелик? Надо было на нем ехать, – проговорил я, прикидывая, сможем ли мы безболезненно проехать во-он над тем опасным булыжником.

– Я его продал, – скривился Миха. – Дорога нормальная здесь была, пока этот идиот не решил отсыпать дорогу. А гелик я продал – замучался лобовуху менять. Любой камушек прилетит и все – скол и трещина. Один раз за месяц насчитал четыре дырки. Надоело дурным делом заниматься – поменял вот на крайслер. Как тебе машинка?

– Нормальная, только клиренс маловат.

– Это да, – согласился Миха и отчаянно завращал рулем, объезжая очередное препятствие.

А вот и дача. Двухэтажный домик с гаражом и банькой и земельный участок на двадцать соток. На земле никаких посадок, только стриженый газон и плодовые деревья. И кусты малины вдоль забора. Миха не любил ковыряться в земле, да и времени для этого не оставалось. Дела бизнеса поглощали с головой.