Новый старый 1978-й. Книга четвертая (СИ) - Храмцов Андрей

«Из будущего можно убежать только в одно место — в прошлое». Стивен Кинг

Мои размышления прервал голос Машки. Я сразу и не понял, что она меня о чём-то спрашивает.

— Ты что-то сказала? — спросил я Машку, которая, судя по её активно двигавшимся губам, мне что-то увлечённо рассказывала.

— Ты меня не слушаешь? А я тебе про Катьку Божилину из девятого «А» рассказываю. Ну ты её видел, крупная такая девица, блондинка с длинными волосами. Так она вообще собралась к тебе в гости в наглую заявиться, без приглашения. Хорошо, мы об этом вовремя узнали и популярно ей объяснили, что ты учишься у нас в классе, поэтому нечего у нас наших парней отбивать. У них в девятом и своих хватает.

— Маш, вы меня уже какой-то неодушевлённой собственностью женской половины класса считаете. Любить я вам себя запретить не могу, но я же не какой-то идол и мне не надо поклоняться. Ладно, всё, лифт приехал. Об этих делах Солнышку лучше не знать, а то ревновать и волноваться начнёт. А нам с тобой это надо?

— Поняла. Говорить мы с ней будем только об уроках. Я ей совру, что мне парень из девятого «Б» нравится и я ему, вроде как, тоже нравлюсь, чтоб она меня с тобой никак не связала.

— Молодец, соображаешь. Вот, Солнышко уже входную дверь открыла. Давайте, девчонки, целуйтесь, вы ведь со вчерашней школьной торжественной линейки не виделись. Потом раздеваемся, моем руки и идём на кухню заниматься.

Две подружки расцеловались, окинули друг друга оценивающим взглядом и остались довольны увиденным. Солнышко чувствовала своё превосходство перед Машкой, так как у неё был я, а Машка знала, что завтра она тоже станет женщиной и это произойдёт у неё со мной, как это было и у Солнышка. Вот они женщины, хитрые и коварные подруги.

На кухне Машка достала принесённые с собой для занятий учебники и я решил их быстро пролистать. И что тут учить? Все это я уже три раза проходил и учил в той жизни, да и намного глубже с помощью интернета. Так что пусть без меня занимаются, о чем я им и сказал.

— Знаю я это всё, — положив четыре учебника на стол, ответил я на вопросительный машкин взгляд, — и нечего на меня смотреть, как удав на кролика. У нас в Финляндии в школе при советском посольстве было всего пять учеников в классе. Так что мы это всё успели пройти и даже чуть, похоже, от девятого класса захватили. У нас была своя программа, её нам преподавала очень умная тётка. Поэтому, Маша, учи Солнышко всем премудростям, а я пойду займусь песнями. Только, чур, заниматься, а не болтать. Я Солнышко на эту тему уже предупредил.

— Мы всё поняли, — ответила Солнышко, — нам же проще вдвоём будет заниматься.

Я ушёл в нашу импровизированную музыкальную комнату и вспомнил, что я вчера из дома родителей захватил настенный календарь на 1978-й год от «Совэкспортфильма», который висел в моей комнате. Я его собрался повесить у нас на кухне. Найдя его среди вещей, решил посмотреть, кто у нас будет на картинке за май. Перевернув апрель, я засмеялся. На меня с фотографии смотрела моя соседка по комсомольскому съезду Елена Проклова. Вот это прикольно. Пойду Солнышку и Машке покажу.

Я вошёл на кухню и увидел, что эти две болтушки ещё и не начинали заниматься. Солнышко рассказывала о моей новой песне «Небо» и клипе на неё, куда мы возьмём сниматься Машку.

— Маш, — грозно сказал я, — будешь болтать, отвезу домой и никакого кино тебе не будет.

— Всё, — воскликнула она, поняв, что я не шучу, — сейчас начнём.

— А я тут настенный календарь взял и посмотрел, кто у нас в мае на стене на кухне будет висеть. Узнаешь?

— О, Проклова, — тоже засмеялась Солнышко, — мы только утром с ней на съезде болтали.

— Ух ты, — восхитилась Машка, — обожаю Проклову. Вы меня с ней познакомите?

— Будешь хорошо учить Солнышко, познакомлю. Слушай, а давай Елену на мой День рождения пригласим?

— А меня?

— Ну куда мы теперь от тебя, Маш, денемся. Я о своём Дне рождении и забыл совсем, хорошо Маша по дороге напомнила.

— Я, как раз, хотела с тобой сегодня вечером поговорить об этом, — ответила Солнышко, разглядывая календарь. — И смотри, как удачно Проклова на календаре получилась, прямо над твоим «красным днём календаря» её фотографию разместили.

— Так, все разговоры потом. Сейчас до шести занимаетесь, а я пошёл творить.

У меня появилась идея побыстрее записать наш второй альбом. Краснов говорил, что многие радиослушатели постоянно о нём спрашивают, да и с «Мелодии» ему звонили, сказали, что готовы нашу новую пластинку выпустить хоть пятидестимиллионным тиражом. Заказы у них, потихоньку, поступают. Значит надо записывать и выпускать диск, пока нас активно слушают и покупают.

Я прикинул, что три наши новые песни уже крутят в эфире, «На-на-на» выйдет в субботу и «Небо» у меня готово. То есть, пять песен у нас уже есть. Значит нужны ещё семь-восемь потенциальных хитов. А не замахнуться ли нам на Андрея, понимаете ли, нашего Губина? А что, легко. Его весёлые и танцевальные песни мне всегда нравились. Так, напрягаем память. Ага, вспомнил. Я их все когда-то сам исполнял, поэтому, можно сказать, и не забывал. Берём, прежде всего, танцевальные «Плачь, любовь», «Облака», «Ночь», «Зима-Холода», «Девушки как звезды» и одну медленную «Милая моя далеко» на закуску. Итого ещё шесть песен, которые буду петь я, не считая песни «Небо».

Значит надо Солнышку, как минимум, тоже две сделать. Одной будет мало, а то ещё обидится. А вот две будут в самый раз. Возьму-ка я песню «Синие лебеди» Наташи Королевой, только в первой строчке «Одна девчонка в шестнадцать лет…» цифру шестнадцать я заменю на пятнадцать. Солнышко же у меня пятнадцатилетняя, правда, Машке тоже столько же лет, но она на полгода старше Солнышка. Так, а это я сейчас к чему? Тьфу ты, даже здесь Машка мне мешает. Как вспомню то, что увидел у неё под юбкой, так мысли сразу сворачивают не туда. Машка, как раз, и просила, чтобы я с ней «туда» и «не туда» попробовал. Вот же эти похотливые мысли, вечно такие прилипчивые. Надо срочно собраться и переключаться на работу.

Осталась ещё одна песня. Вспомнив про Алису Мон и её прекрасную песню «Подорожник-трава», я с облегчением вздохнул. Вот и готов наш новый музыкальный альбом. Солнышко то как обрадуется, ей эти две потрясающие песни очень подойдут. Быстро записываю для подруги слова двух новых, свои я знаю и запишу потом. Далее проигрываю все на гитаре, а потом на синтезаторе только начало каждой песни. Смотрю на часы и вижу, что уже шесть. На песню для Пугачевой опять времени не осталось. Хотя я решил немного обнаглеть и предложить ей опять её же песню «Паромщик», которую она споёт в 1985 году. Музыку напишет молодой композитор Игорь Николаев на слова поэта Николая Зиновьева. А что, я её даже записывать не буду. Сяду за рояль и исполню её Алле при личной встрече. Сделаю так, как с Сенчиной. Не в смысле потащу её в постель, а в том смысле, что пусть тоже аккомпаниатора с собой возьмёт и он запишет ноты, а я слова. Про Лещенко я пока вспоминать не буду, не до него сейчас. Так, пора Машку отвозить домой и ехать с Солнышком к Серёге. Пойду, сначала, ему позвоню, а потом девчонок организую.

Серега, как мы и договорились, был дома и ждал моего звонка, поэтому я его предупредил, что мы через минут сорок будем у него. Зайдя на кухню, я понял, судя по исписанным тетрадям и слегка ошалевшему виду Солнышка, что Машка взялась за дело серьезно.

— Молодцы, — сказал я, прерывая их занятие. — Час уже прошёл, пора Машу домой везти, а нам, на обратном пути, к Серёге надо будет заехать и довольно долго поработать. Я написал аж восемь песен и две из них женские, специально для тебя старался. Не хуже, чем «Стань моим» получились. С ними лауреатом конкурса «Песня-78» точно станешь. Помнишь, как Анна Герман в финале «Песни-77» на бис исполнила песню «Когда цвели сады»? Вот и тебя так же телезрители полюбят с твоими песнями.

— Видела в прошлом году это выступление Анны Герман и спасибо, милый, за песни, — сказала Солнышко, вставая и обнимая меня. — Ты своим приходом меня ещё и от этой злой репетиторши спас. Она сейчас будет дома на диване валяться или по телефону болтать, а я после её уроков ещё и петь буду до ночи.