Евгений Красницкий - Сотник. Не по чину

Никифор давно чувствовал нешуточную угрозу существенному сектору своего бизнеса. Риски при проходе через неманские пороги стали приобретать критический характер, и хотя самому ему до сих пор удавалось прорываться без особых потерь, но из-за этой препоны хорошо освоенный канал грозил окончательно заткнуться. Нарушались установленные связи с иноземными партнерами, терпели убытки туровские купцы, с которыми Никифор вел дела, да и он сам при последнем походе едва избежал опасности. Туда дядюшка как-то проскочил, а на обратном пути командам двух его ладей пришлось брать пороги практически с боем, и неизвестно, чем бы все кончилось, окажись на месте все тати – в результате неудачной кампании и полного разгрома туровского похода им, похоже, оказалось просто не до наглого купца. То, что эти обстоятельства князя Городненского никак не радовали, давало Никифору шансы надеяться, что тот и к его неприятностям проявит сочувствие, а заодно с удовольствием поквитается с похитителями жены и детей – хотя бы с теми, до кого дотянется.

Конечно, князь мог исполчить свои земли, рвануть в поход и самостоятельно выбить пробку с Немана: имелись основания предполагать, что и местное население отнесется к этому с пониманием, но толку-то? Княжеская дружина уйдет, пороги опять оседлает кто-то резвый, ибо дурной пример, к сожалению, соблазнителен, и нет никаких гарантий, что на нагретое место не вернутся озлобленные остатки недобитой банды или их «братья по разуму». Тоже не мед.

Словом, разовые меры уже не могли дать нужного эффекта, поэтому купец, пользуясь удобным случаем, предложил Всеволоду блестящий план: пообещать внуку ратнинского сотника в жены Евдокию и дать ей в приданое землю вдоль Немана на тех самых порогах – при условии, во-первых, ликвидации сотней «пробки», а во-вторых, освоения и приведения тех земель, пока что ничейных (с точки зрения православных, разумеется), под руку князя. Охрана подходов к самому Городно от ятвягов и прочих языческих соседей при этом подразумевалась сама собой, как и контроль за своим участком пути по Неману – во избежание, так сказать.

Князю же Вячеславу, непосредственному суверену Всеволода, с того сплошные выгоды: и земли под свою, в конечном итоге, руку приведет на халяву, и карательный поход обойдется без привлечения дополнительной помощи, возможно, даже без исполчения всех княжеских земель. И сотне есть чем заняться, так что факт ее неполной трудовой занятости на обжитом месте княжеские умы бередить перестанет. Ну и, само собой, путь по Неману станет безопасен для всех. В первую очередь для Никифора.

«Вот именно, сэр, не учли вы активных действий купца, унюхавшего запах немалой наживы, забыли классиков, а зря. Наизусть же когда-то затвердили, что при ста процентах прибыли капитал попирает все человеческие законы, а при трехстах процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Вы-то рассчитывали проявиться в информационном поле Мономашичей не спеша, никого не пугая, но Никифора это не устроило, потому что ему не нужен не в меру умный племянник, тем более рядом с князьями. Ему требуется послушный воле «доброго дядюшки» инструмент, который безропотно пойдет подыхать на неманских порогах во славу набитой купеческой мошны, в полной уверенности, что дорогой родственничек по доброте душевной осчастливил его лучезарными перспективами. Поэтому Никеша, сволочь такая, заверил Всеволода, что Корней за внука не то что непонятно откуда взявшихся на Немане татей вынесет, но и все языческие земли чохом прошерстит и мимоходом окрестит, ибо именно в Михаиле видит своего наследника и продолжение рода.

То есть вы, сами того не подозревая, оказались тем крючком, на который можно поймать даже не золотую рыбку, а целую сотню. Такие «рыболовные снасти» опытные «рыбаки» без тщательной проверки на надежность оставить не могли, поэтому вас и изучали под микроскопом со всех сторон, даже Великую волхву к этому делу припахали.

Вы и так понятия не имеете, что конкретно происходит внутри «черного ящика» под названием «политические игры регионального уровня», а тут еще Никифор сыграл роль положительной обратной связи, которая, если принять за аналог усилитель стереосистемы, так усилила сигнал, подаваемый вами на вход, что динамики взвыли, едва не вывернувшись. И поделом вам, между нами говоря: обнаглели вы, уважаемый, с какого-то бодуна решили, что способны влет обхитрить такого пройдоху.

Утешает одно: дядюшке его не менее наглая попытка превратить сотню кованой рати в охранную структуру при собственном бизнесе обойдется гораздо дороже тех трехсот гривен, которые вы, в наивности своей, с него слупили. Виселицей не отделается – всю свою жизнь расплачиваться станет, сначала с Корнеем, а потом и с его наследниками. И он наверняка уже об этом задумался – видел же, как ваши отроки такого же купца разорили».

Всеволод оказался мужиком сообразительным и все выгоды этого плана оценил по достоинству. Прежде всего, разумеется, ему по душе пришлась идея заинтересовать Вячеслава Туровского перспективой мечами Ратнинской сотни присоединить к княжеству хороший кусок земли. Одно дело – просто каяться за вынужденное сотрудничество с врагами, и совсем другое – покаявшись, тут же предложить выгодное для всей семьи дельце. Что на покаяние придется ехать не только в Туров, но и в Киев, князь Городненский не сомневался: официальная версия сама по себе, но скрывать истинное положение дел от великого князя Киевского не стоило и пытаться.

Оценив «удивительного мальчика» Мишку, князюшка (вероятно, вкупе с княгинюшкой) пришли к выводу, что пацан шустрый и перспективный, следовательно, сия авантюра имеет все шансы оказаться успешной. И, в конце концов, выжила же сотня когда-то среди язычников одна и без поддержки! Почему бы ратнинцам не повторить подвиг предков на новом месте и в новом, так сказать, качестве? Тем более что на этот раз они пойдут не сами по себе, а с финансовой поддержкой от купцов и имея за спиной базу в Погорынье.

По мере прохождения по инстанциям проект, как водится, видоизменился. Никешин план предлагал, по сути, авантюру и отправку сотни на убой с перспективой, что сколько-то лет продержатся, а там, глядишь, князья подойдут с дружиной и уже освоенную, практически свою, землю подгребут под руку.

Результатом многократного обсуждения и, в конце концов, утверждения этого плана князем Туровским стали и сотничья гривна, и честь на пиру, и еще многое, о чем князья станут говорить с Корнеем, для чего его и вызывали в стольный город. А уже по итогам «награждения» (или торга?) окончательной печатью на договоре станет, надо думать, обручение Мишки и Евдокии с прилагающейся конкистой в Прибалтику.