Василий Звягинцев - Разведка боем

Сильвия опять глубоко вздохнула.

— А в то, что я просто захотела провести с тобой ночь любви, ты все же не поверил?

Новиков неопределенно дернул плечом.

— Ну, может быть, ты об этом еще пожалеешь… Поскольку сам не знаешь, сколь многое рискуешь потерять.

— Догадываюсь, — успокоил ее Андрей. — Тем более ничего ведь не решено окончательно. Ты же вот ходишь вокруг да около, словно тебе, по известной русской поговорке хочется… и того, и другого сразу. Так давай, решайся.

— Я уже давно решилась и прямо сказала об этом. А ты все время верил Антону. И даже сейчас продолжаешь меня подозревать в каких-то коварных замыслах. А все обстоит совсем не так… Ты мне действительно очень симпатичен, как человек и… как мужчина тоже. Мне показалось, серьезные разговоры на сегодня закончились, вот и решила предложить тебе слегка рассеяться. Ты же… — аггрианка безнадежно махнула рукой. — Только зря ты ждешь сейчас каких-то откровений, страшных тайн и контрактов, подписываемых кровью. Я хотела сказать тебе одно — не повторяй ошибок, которые почти невозможно исправить. Вынужденный союзник нередко хуже врага. Я вот ощущаю себя природной англичанкой и все-таки убеждена — по смыслу и логике истории в первой мировой России следовало бы воевать на стороне Германии. Улавливаешь аналогию?

— Даже в большей мере, чем ты имеешь в виду. И что из этого проистекает? Что впереди война под номером два? Тогда намек не по адресу.

Сильвия досадливо закусила губу.

— Да не ходи ты вокруг да около. Давай попросту — ты предлагаешь наш с тобой союз против Антона? — Новиков решил взять инициативу в свои руки. — И какова будет его цель?

— Что такое Антон? Сам же был там и все видел… — она указала пальцем в потолок.

— Значит — сразу против его «хозяев»? — Андрей даже и не удивился. Он давно ждал, что рано или поздно Сильвия предложит нечто подобное.

Аггрианка едва заметно качнула головой.

— Слишком у тебя все однозначно — «за», «против». Абсолютное добро, абсолютное зло. Манихейский образ мира. Пора учиться мыслить шире. Нет постоянных друзей, нет постоянных врагов, есть постоянные интересы. Я долго вас изучала, никак не могла угадать, кто же первый постигнет смысл своего предназначения…

— Вот оно что… — Новиков едва удержался, чтобы не хлопнуть себя ладонью по лбу. — А я-то думал, ты у нас действительно нимфоманка! Сашка, Берестин и, наконец, я. Неглупо. Приятное с полезным. И что теперь? В чем заключается наш с тобой постоянный интерес?

— Вот этому я тебя и собираюсь научить. Надеюсь, что у нас получится…

— А ежели доступнее? Для дураков чтобы. А то я никак не врублюсь в твои построения.

Сильвия резко поставила стакан на стойку. Похоже было, что он-таки сумел вывести ее из себя.

— Я предлагаю тебе на короткое время забыть обо всем, что тебе вколочено в мозги Антоном, Ириной, не знаю, кем еще. Попробуй впервые за долгий срок пожить своим умом. Обратись к Реальности. Узнай то, чего ты еще не знаешь. А уж потом и суди. Ничего больше мне от тебя не нужно.

Андрей захотел было, подчиняясь ставшей сутью его натуры привычке, съязвить или вновь начать плести долгие, ни к чему не ведущие, но позволяющие ощущать себя тонким софистом, словесные кружева. И вдруг решил, что не стоит.

— Хорошо, леди Си, я слушаю тебя, — сказал он спокойно и тихо.

— А если слушаешь, я предлагаю тебе посмотреть на Реальность чуть-чуть другими глазами…

Новиков подумал, что делает глупость, что лучше было бы, не вдаваясь в мировоззренческие дискуссии, сжать эту наглую, но все равно ужасно привлекательную бабу в объятиях, отомстить ей за все, и за юношеское разочарование совсем в другой девушке тоже, однако вместо этого облокотился о край столика, взял из пепельницы почти догоревшую сигарету, затянулся как бы на прощание и сказал:

— Черт с тобой, дорогая. Давай посмотрим.

Сильвия неуловимым движением извлекла из-под столика, с полки, ранее не замеченной Андреем, свой пресловутый портсигар.

— Так что, пойдем в неизведанные миры?

— Пойдем, май бьютифул леди…

Женщина медленно протянула вперед руку, с улыбкой, в которой Андрей вдруг увидел сочувствие и нежность — вот именно — нежность, направила ему в лицо искрящуюся монограмму и, секунду помедлив, нажала рубиновую кнопку…