Сергей Садов - Уйти, чтобы выжить

— В таком случае, сэр, позвольте уйти. Я переговорю с нашими союзниками, возможно, они смогут что-нибудь придумать.

— Хорошо. И… будь осторожен.

— Спасибо, сэр.

Джером поклонился и выскочил на улицу.

Володя глянул на часы — около четырех… Если гонец от Раймонда отправится прямо сейчас, то у барона он будет примерно в восемь… если разведчики ничего не напутали с расстоянием до вражеской армии. Армия не гонец, и коней загонять они не будут, тем более что сильно опережать пехоту им никак нельзя… Мальчик залез в один из карманов накидки и достал карту и готовальню, не обращая внимания на редких слуг, уважительно поглядывающих на милорда, замершего у окна с какими-то странными приспособлениями. Володя задумался, взлохматив волосы пятерней, и снова углубился в изучение карты. Потом сердито сложил ее, убрал и торопливо спустился вниз. Его охрана тут же вскочила, готовая следовать за ним. Володя недовольно покосился на них, но смолчал — понимал, что без этого никак. Сам в свое время настоял, чтобы у каждого была охрана, поскольку шпионы Эриха могли организовать покушения на руководителей обороны. Да и по статусу вроде бы положено.

Конрон в возможность покушения не верил, но и отмахиваться не стал, сразу же предложив латников из своих людей. Володя подозревал, что они не столько охраняют его, сколько следят, чтобы не убежал. Впрочем, нет, Конрон никогда до такого не опустился бы — слишком прямолинеен и честен.

Разыскав Филиппа, Володя отдал ему необходимые распоряжения и пришпорил коня. У дома Осторна осадил, но соскочить не успел — ворота стали открываться. Похоже, его ждали.

— Коней расседлать и покормить, — распорядился Володя, передавая поводья подбежавшему слуге, и снова поглядел на часы. — Думаю, время у нас есть, так что мы тут на несколько часов задержимся. И покормите солдат.

— Слушаюсь, ваше сиятельство, — поклонился слуга.

Мальчик вошел в дом и едва не столкнулся с купцом.

— Я опять должен вас благодарить, милорд, за спасение дочери, — пробормотал тот.

— Не за что. — Володя заглянул в комнату, где на лавке уже в платье сидела нахохлившаяся Аливия и слушала что-то объясняющую ей Генриетту. Рядом сидел Руперт.

— Здравствуй, Генриетта, — поздоровался Володя. — Скажи, тебе мама не предлагала остаться с ней?

Девочка торопливо поднялась и сделала не очень ловкий реверанс.

— Предлагала, ваше сиятельство.

Володя поморщился:

— Прошу, только без титулов. Почему не осталась? Мама передумала или что?

— Я не совсем поняла, милорд. Мама говорила, что я должна остаться, а потом сказала, чтобы я ехала с Осторном и слушалась его… — Девочка выглядела откровенно растерянной. Слушаться купца? Ей?

— А тир Раймонд был дома?

— Да, милорд.

Володя кивнул:

— Хорошо. Спасибо, ты очень помогла мне.

— Я помогла вам?

— И даже больше, чем вот эта защитница города, что сейчас нас слушает, хотя делает вид, что занята изучением стола.

Аливия фыркнула и гордо задрала нос. Потом важно поднялась и неторопливо прошествовала мимо. Володя едва удержался от смеха.

— Ты лучше вернись. Раз уж скачешь по городу в поисках приключений, значит, здорова. Руперт, я у вас оставлял свою сумку с медицинскими инструментами, принеси ее.

Руперт торопливо поднялся и отправился наверх.

— Опять осматривать будешь? — подозрительно поинтересовалась девочка.

— Нет. Прививку тебе сделаю, чтобы ты не заболела оспой.

— Это то, что ты делал Розалии и брату?

— Именно это.

Руперт уже принес чемодан, и Володя начал раскладывать на столе шприц и все остальное нужное. Достал спиртовку и поставил кипятить воду, положил туда шприц и иголку, после чего вышел помыть руки. Тут его и догнал Руперт.

— Милорд, вы же говорили, что эти ваши… прививки надо делать, когда она совсем выздоровеет.

Мальчик на мгновение замер, потом сунул Руперту кувшин и попросил его полить на руки.

— Завтра утром здесь будет армия барона Розентерна, — наконец заговорил он. Кувшин в руке Руперта дернулся. — Я, конечно, в самый бой не полезу — не мое это дело махать мечом, тем не менее это бой, и случиться может всякое. Кроме же меня, никто прививки сделать не сможет…

Юноша больше вопросов не задавал, но всю дорогу до комнаты как-то странно посматривал на Володю.

Закончив с прививкой, Володя убрал все обратно в чемодан, попросил Руперта отнести его обратно и принести гитару. Гитара уже давно переехала сюда. Впрочем, играть здесь ему еще ни разу не пришлось — как-то не сложилось. Сначала Аливия болела, потом подготовка к осаде, прибегал урывками проведать Аливию, сделать перевязку и бегом обратно. Иногда переночевать приходил, но в этом случае его хватало только на то, чтобы переброситься парой фраз с девочкой и тут же отрубиться до утра.

— Ой! — Аливия радостно захлопала в ладоши. — Ты правда сыграешь? Что-нибудь новое?

— Ну откуда же я новое возьму? — усмехнулся Володя.

Руперт вернулся вместе с отцом и принес чехол с гитарой. Володя поблагодарил его, устроился поудобнее на стуле и достал инструмент. Аливия тут же пристроилась у его ног. Генриетта, поколебавшись, последовала ее примеру.

Как ни мало бывал здесь мальчик, но заметил, что Генриетта стала вести себя гораздо раскованней, чем раньше. Даже ее благородная спесь, которая раньше хлестала через край, хоть и не исчезла совсем, но как-то притупилась, перестала бросаться в глаза. Кажется, жизнь здесь пошла ей на пользу, хотя графиня, может быть, с ним и не согласилась бы.

Володя проверил настройку и задумался. Местных песен он почти не знал, перевод сделан только двух… На пробу он спел переведенную «Балладу о борьбе» Высоцкого сначала в оригинале, потом в переводе. Оценили. Володя задумался, что петь дальше, никто не торопил и не мешал. Тут мальчик поймал себя на том, что проигрывает знакомую песню. Он еще минуту просто играл, прислушиваясь. Не для его голоса она, да и гитара не самый подходящий инструмент, но…

Играть это на гитаре трудно, а петь еще труднее. К тому же даже Аливия, знавшая русский, чтобы можно было поддерживать простой разговор, не все понимала. Потому Володя и старался донести смысл песни своей игрой, интонацией, тембром голоса.

Давно уже смолкла песня, а все продолжали сидеть молча. Вот зашевелилась Аливия, выдохнул Осторн.