Джон Холм - Крест и король

– Владеющий этим копьем станет Императором. Истинным Императором Запада, наследником Карла Великого, он снова объединит Священную Римскую империю. Римскую империю германской нации.

Шеф почувствовал, что в нем нарастает невероятное напряжение, более сильное, чем страх перед упирающимся в его горло стальным острием. Дважды люди пытались заставить его расстаться с копьем, и дважды он отказывался. Если он отдаст его сейчас, он может подвергнуть весь мир новой напасти, тирании нового Рима, более сильного, чем прежний Рим и прежний Папа. А если откажется, он умрет. Имеет ли он право спасти свою жизнь такой ценой? Когда мертвые Кутред и Карли лежат за его спиной на сырой земле?

Однако Копье ему не принадлежало. Это было ясно. Оно принадлежало христианам. Что они с ним сделают, знает только их Бог. Но они имеют право следовать своим видениям, как он и люди Пути, как он, Торвин, и Виглик, и все остальные имеют право следовать своим. Вспомнив свое видение умирающего Христа, вспомнив короля восточных англов Эдмунда и скорбную старуху, которую они с Альфредом встретили на лесной поляне, он ощутил, что нечто должно еще будет свершиться благодаря Кресту. Если не благодаря Церкви. Но ведь Бруно не человек Церкви.

– Если Копье делает человека германским императором, – с трудом проговорил Шеф, – тогда им лучше владеть германцу. Ты найдешь его наконечник около тел моих товарищей, там, где Сигурд срубил его с древка. Старинным был только наконечник. Древко много раз меняли.

Казалось, Бруно на мгновенье пришел в замешательство.

– Ты готов отдать его? Я бы этого не сделал, даже с мечом у горла, – он подумал еще минутку, не обращая внимания на людей, бегущих к нему по склону холма. – Это правильно. Твой символ не копье, будь то копье Одина или центуриона Лонгинуса. То, что ты носишь на шее, как я тебе уже говорил, это Грааль. Твое предназначение – найти его, как мое – найти Копье. – Он отвел меч, поднял его в салюте. – И все равно я должен убить тебя. Боюсь, что ты человек опасный, хотя и не владеешь мечом. Но это было бы не по-рыцарски, хладнокровное убийство. Итак, прощай, Король Севера. Помни, что я первый так тебя приветствовал.

Бруно сбежал вниз по склону, поднял что-то с окровавленной травы, поцеловал это и поспешил к строю лошадей, которых привели для него из конюшен Бретраборга.

Шеф взял у одного из взбежавших на холм легковооруженных skogarmenn 'ов арбалет, взвел его, заложил стрелу, посмотрел на широкую спину, удалившуюся на шестьдесят, восемьдесят, сто ярдов.

«Я должен убить тебя, – подумал он. – Но это было бы не по-рыцарски, хладнокровно отплатить злом за добро. Итак, прощай, будущий Император. Или, как ты выражаешься, auf wiedersehen».