Михаил Ланцов - Маршал Победы. Освободительный поход попаданца

Никакого безумного и тупого сопротивления сумасшедших фанатиков не наблюдалось. Напротив, советские войска вели себя на удивление странно. Не ввязываясь в долговременные перестрелки пограничные войска, били и отступали, устраивая бесконечные засады, взрывали мосты, минировали дороги, броды и переправы. В общем, делали все для замедления продвижения войск. И эти бесконечные спорадические обстрелы наводящие настоящий мор на офицеров и водителей автомобилей всех мастей? Войска с огромным трудом продвигались вперед, буквально продираясь через неподатливое тело Советского Союза. И стремительно выдыхались, теряя с каждым часом, с каждой минутой силы и волю к победе. Но если бы так было печально только на земле, еще можно было смириться, но в воздухе дела складывались не лучше, мягко говоря. Хваленые Люфтваффе не стали лучше со времен французской кампании… совсем. Да и у русских откуда-то взялись весьма многочисленные самолеты, превосходящие по возможностям на голову, а то и на две весь германский авиапарк.

По всему было видно, что их ждали, и очень хорошо готовились. Причем умно, выставляя себя дурачками. А на деле-то вон оно как вышло. Чего стоили их цельнометаллические старые истребители. Ведь ввели же они в заблуждение всех в ОКХ? Ввели. А танки на параде в Варшаве? Никто и подумать не мог, что на самом деле против Польши Союз применяет старье, накапливая новейшие машины.

Гальдеру было больно и стыдно за свою страну, за свой народ, за армию, которой его поставили командовать. Теперь, на одиннадцатые сутки войны он уже понимал, что ни о какой быстрой победе речи идти не может. Да и вообще о победе. Если их так встречают пограничники и летчики, то, что будет дальше? Когда его дивизии дойдут до частей первого эшелона, в тылу у которых уже развернется второй эшелон, а на подходе окажется третий. Прекрасно вооруженные и неплохо обученные бойцы… как это было не похоже на все то, что рассказывал этот адмирал. И на то, что генерал сам знал о Союзе. Он понимал, что СССР стремительно меняется, но не мог даже предположить масштаб изменений. Одни цельнометаллические самолеты чего стоили. А ведь еще пять лет назад алюминиевые сплавы в Союзе являлись страшенным дефицитом. Или высокооктановый бензин? Пять лет назад его просто не было, а сейчас он лучший в мире.

Начальника ОКХ не отпускало ощущение нереальности происходящего. Бреда. Какого-то фантастического повествования. И лишь рапорты, приходящие с изрядной регулярностью, заставляли принимать творящуюся фантасмагорию как данность.

Адъютант доложил о прибытии Гудериана.

— Вижу вы не рады такой замечательной погоде? — Вместо приветствия произнес входящий Хайнц.

— А вы чему радуетесь? Или можете похвастаться тем, что ваши танки уже достигли Москвы?

— Москвы не Москвы, но кое-что уже наметилось.

— Вот как? — Оживился Гальдер. — А то эти рапорты меня совершенно в тоску загнали.

— Мои передовые разведгруппы смогли нащупать некоторые очаги обороны первого эшелона. Это значит, что скоро так доставший нас ад с этими бесконечными засадами, обстрелами и минами должен закончиться.

— Вы полагаете?

— Уверен. Вы не хуже меня знаете, что у русских главной слабостью было время стратегического развертывания. Мы хотели этим воспользоваться. Они придумали способ нам помешать. Все вполне разумно. Другой вопрос, что эти пограничники, досаждающие нам своей партизанской деятельностью, устали не меньше наших солдат. И вряд ли у них есть кто-то на замену. Да и территорию нужно подготовить. Я полагаю, что они откатятся вместе с линией фронта за оборонительных позиции. Хотя, вероятно, какая-то часть останется у нас в тылу. Но это уже забота СС. Надеюсь, вы не решитесь продвигать в жизнь этот мутный приказ Кейтеля?

— Вынужден. Он завизирован Гитлером и обязан к исполнению. Но согласен с вами, армию эта глупость будет разлагать чрезвычайно. На днях я иду на доклад к фюреру и попытаюсь его убедить в том, что пока подобные меры преждевременны. Хотя, надежды никакой. Наш добрый ефрейтор буквально с ума сошел в последние дни. Так сильно переживает скромность наших успехов.

— Ему нужно уже привыкнуть, — усмехнулся Гудериан.

— Так вы вышли к передовым позициям первого эшелона? Как организована оборона?

— Сплошной линии фронта как во Франции нет. Однако грамотно расположенные распределенные узлы обороны даже опаснее. Тем более что они, насколько мы смогли выяснить, неплохо замаскированы. Кроме того, много наблюдателей и корректировщиков. На нас довольно скоро навели артиллерию и вынудили отойти. Мы даже толком не смогли попробовать на зубок их оборону. Кроме того, я полагаю, что огневые точки расположены не в одну линию, а в некоем порядке, позволяющем им прикрывать друг друга.

— А воздух? Он помог вам?

— Что воздух? — Улыбнулся неунывающий Гудериан. — Вы сами не хуже меня знаете, что воздух контролируют русские. Ситуация напоминает Францию, только много хуже. По мне так я прямо сейчас попытался бы с ними замириться. Эта война ничем хорошим не закончится. В моем корпусе уже десять процентов личного состава убыло. Двадцать три танка безвозвратно потеряно, причем семнадцать сгорели из-за чертовых зажигательных пуль, а остальные уничтожены авиацией противника или подорвалось на минах. С автотранспортом ситуация еще хуже. Тридцать процентов грузового парка ушло в утиль. Каждый второй водитель убит или убыл по ранению. Инженеров хорошо если треть осталась. Только строевым пока относительно спокойно живется. Но это пока. Чувствую, что при попытке взять тупым лобовым ударом позиции первого эшелона РККА мы там кровью умоемся.

— У вас есть предложения?

— А они нужны? — Повел бровью Гудериан. — Насколько я знаю, фюрер уже принял решение, и мнение каких-то там генералов его не интересует.

— Но я его могу попробовать донести. Всякое бывает.

— Штурм советских позиций очень дурная затея, потому что они там, по всей видимости, хорошо окопались. По крайней мере, сходу атаковать не стоит. Нужно провести разведку. Потихоньку их прощупать. Подтянуть тяжелую артиллерию. И только потом, начинать. Причем, без штурмовых отрядов в духе тех, что в нашу юность сражались на западном фронте нам не обойтись. Пытаться взять танками такую оборону есть прекрасный способ их потерять. Я уверен в том, что противотанковых средств там достаточно. Поэтому Панцерваффе нужно будет вводить только во вскрытый пехотой прорыв, либо дальше пытаться нащупать слабость стыка частей и бить туда, надеясь на плохую согласованность…