Андрей Посняков - Гладиатор: Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники (сборник)

И еще Замятину не давал покоя билет на римский общественный транспорт. Ведь кто-то же был здесь, кто-то же был… И, может быть, даже сейчас где-то скрывается… или уже вернулся. Каким-то образом. Вряд ли через виллу – там чужака, уж всяко, заметили бы. Значит, имеется какой-то другой путь?

Проснувшись рано, Виталий поцеловал спящую жену и, натянув тунику, вышел на просторный двор вергобрета. Сам хозяин, да и слуги его тоже уже встали и теперь занимались делами – перекрывали крышу сарая, поправляли ворота, девушки выгоняли на выпас домашнюю птицу и мелкий рогатый скот.

– Пойду к озеру, – поприветствовав старосту, улыбнулся Беторикс. – Помолюсь.

Там, у озера мертвых голов, на дальнем его берегу, у него была назначена встреча с Летагоном Капустником – пожалуй, единственным человеком, который мог бы хоть что-то рассказать о несчастном хозяине «Алого лотоса» и – самое главное – об одном его постояльце.

Били в глаза яркие лучи восходящего солнца, радуясь погожему осеннему дню, на ветках деревьев весело щебетали птицы.

Как и договаривались, Летагон поджидал благородного Беторикса на берегу: сидел у самой воды, что-то выстругивал ножиком. Заслышав шум шагов, повернул голову:

– Да будут благословенны к тебе боги, друг!

– И ты не хворай.

Подойдя ближе, молодой человек присел рядом и вытащил из поясной сумы билет:

– Никогда не видал такой штуки?

Парень с удивлением покрутил картонку в руках:

– Нет, а что? Странная вещь… судя по надписи – римская.

– Ну, да римская. Мне б ее хозяина отыскать. Помнишь, не так давно ты жил в Риме у несчастного Венуция Лимака? Ну, я тебе рассказывал – его убили…

– Да, жил, – Летагон кивнул. – Когда искал тебя, благороднейший.

– Случайно, не видел в таверне какого-нибудь необычного человека, отличающегося от всех… скажем – поведением, разговором, жестами? Может, у него какие-нибудь непонятные вещи были… типа вот этой.

– Нет, не видал… – покачал головой собеседник. – Но о ком-то подобном слышал.

– Слышал?! – Беторикс вскочил на ноги. – Ну, так говори, не молчи! Что ты слышал-то?!

Летагон отбросил в сторону обструганный прут:

– Я и говорю… Как-то спросил Венуция об алом лотосе, почему, мол, такой цветок? У нас он почти не растет, редкий… А Венуций в ответ: сей тайный знак умный человек придумал. Потому и редкий, что случайно с другим не спутать – люди ведь любят вещи свои украшать – лилии, васильки, ромашки… А тут – лотос! Правильно говоришь – редкий.

– Ну, ну, ну!

– Так спросил – что за человек такой? Уж больно любопытно стало.

– И что кабатчик?

– А жил у него с год назад – скрывался, бежал, вот как супруга твоя, из Галлии. Мятежник – из тех, что против римлян был, а нынче – против арвернов. Чужой был человек, умный, вежливый, но чужой – именно так и сказал Венуций: словно бы не от мира сего!

– Так-так-так… А как он выглядел?

– Ну, уж этого я не спрашивал.

– А куда делся?

– Исчез. Просто вышел в одно утро на улицу и больше уже не вернулся. Даже не попрощался. Кабачик сказал – последний раз видели его жильца в таверне на Тибуртинской, а уж куда он оттуда пошел – одни боги знают. Может, уехал куда, а, может, – пришибли, в тех местах это запросто. Ограбили да бросили тело в кусты – лихих людишек в Риме хватает.

На этом, собственно, вся информация и заканчивалась. Да-а, не густо…

Простившись с Летагоном, молодой человек обошел озеро и направился обратно в деревню. Не доходя до околицы, услыхал позади чьи-то торопливые шаги, обернулся:

– Куда так спешишь, Арпай?

– О, господин!

Мальчишка был явно взволнован, браки его вымокли от росы, в волосах застряли листья и паутина. Видать, мчался, не разбирая дороги.

– Я видел незнакомых людей! Целый отряд – три десятка! Они разбили шатры на дальнем лугу у старого пня.

– Что за люди? – Беторикс озабоченно вскинул глаза. – Откуда взялись? Как выглядят?

– Оттуда взялись – не знаю, а выглядят – страшно! – возбужденно замахал руками подросток. – Лохматые, в шлемах, с мечами, с секирами. Мечи – длинные, похожи на наши, секиры – широкие, не как у нас. Щиты, шлемы из толстых железных полосок – ни у нас, ни у соседей таких нет! Говорят непонятно – я подслушал, подполз…

– Так-так, – на ходу протянул Виталий. – Придется собирать совет. Расскажешь все всем. Те воины… Они тебя не заметили?

– Ну, конечно же, нет!

– Так, может, это были римляне?

– Нет, не римляне, – подросток мотнул головой. – Что я, римлян не видал? Эти – совсем не то. Не римляне и не галлы – мохнатые, в разноцветных плащах… Я фибулу одну стащил и браслетик… ну, чтоб показать.

– Ох, ты ж… – Беторикс всплеснул руками. – И что молчал-то? Давай, давай, показывай, сейчас определим – что за люди!

Да уж, по фибулам и браслету – манере изготовления, рисунку, материалу – в эти времена многое можно было определить: имущественное положение, народность – запросто!

– Вот… фибула!

Арпай вытащил из-за пазухи ярую бронзовую вещицу, довольно таки изящную, с рисунком из разноцветной эмали в виде какой-то волшебной красноглазой птицы.

– Германцы! – с ходу определил молодой человек. – Тут и гадать нечего. Да-а… еще только их не хватало. Говоришь, всего три десятка?

– Угу… А вот – браслет.

– Дай сюда… Что-о?!!!

Виталий очумело хлопнул глазами – хорошенький оказался браслет, наверняка принадлежал не простому воину, десятнику, по крайней мере. Серебристый… с зеленым циферблатом, с трехцветным российским флажком! Часы! Командирские!

– Вот что, парень, беги, доложи отцу… А я пока сам сбегаю, гляну…

Сколько времени он мчался со всех ног, молодой человек не помнил – волновался, да и до дальнего луга не добежал, наткнулся на одного человека… в коротком варварском плаще, крашенном крапивой с квасцами, в вендельском шлеме, при бороде…

– Хо!!! – незнакомец вдруг распахнул объятия. – Здорово, Виталя! И ты тут? Васюкин не говорил, змей такой.

– Макарыч! – тут же признал Беторикс. – Эх, черт старый! Дай-ка я тебя обниму! Чего летом-то не приезжал?

– Занят был, в командировке…

Обычно реконструкторы по фамилиям-именам-отчествам друг друга не помнят, предпочитают псевдонимы-прозвища, у Виталий вон, весь мобильник забит был всякими там Альфдангами, Рагнарами, Хальвданами и прочими. Так и у всех – не принято по фамилиям обзываться, да и стремно как-то звучит – тевтонский вождь Николай Тихомиров! Все так… Но вот с Макарычем – Ингульфом Старым – молодой аспирант всегда общался накоротке. Макарыч, – старый волк, был, кстати, бывший прокурорский следователь – ныне на пенсии.