Владислав Конюшевский - По эту сторону фронта

– Едем, едем. Все как договаривались. – И, плюхнувшись рядом с водителем, скомандовал: – Грузитесь, чего ждете?

Марат, ухватившись за дугу, закинул себя в джип. Я сделал то же самое, но уже приземляясь на сиденье, почувствовал, как в левую ягодицу втыкается что-то твердое и явно железное. Машина рванула вперед, поэтому сразу привстать не получилось и, шипя сквозь зубы от боли, пришлось несколько секунд бороться с инерцией. В конце концов все-таки удалось отодвинуться и рассмотреть, что именно пыталось лишить меня девственности.

В зажимах торчал ППС, затвор которого чуть не порвал новенькие диагоналевые галифе. Повернувшись к Марату и страдальчески потирая ушибленное место, я возмущенно спросил:

– Шараф, на хрена ты эти железяки сюда напихал? Хоть бы предупредил…

– Вот черт! Извини, Илья… А автоматы взял, чтобы как в тот раз, когда вы в засаду попали, не получилось.

М-да… это он правильно придумал. Еще раз скакать с одними пистолетами против диверсионной немецкой группы мне вовсе не улыбалось. Поэтому, молча кивнув в ответ и устроившись поудобнее, я, подставив лицо теплому ветру, стал разглядывать редкие войсковые колонны, которые, как и мы, шли в сторону Браунсбурга.

По хорошей дороге от места нашего базирования до города можно было доехать буквально за двадцать минут. А дорога была хорошей: не пожалели фрицы бетона на строительство. И выглядит эта трасса больше похожей не на автостраду, а на взлетно-посадочную полосу.

Хотя что это я? Ее ведь именно так и использовали совсем недавно. Когда полевые ВПП раскисли от дождей, а сборно-разборное покрытие еще не подвезли, наша авиация работала с этой «берлинки». Летуны быстро сообразили, что лучшего просто нечего желать, и, перебравшись ближе к дороге, стали наносить удары именно с нее. Кстати, настолько хорошо и в нужную сторону, стали соображать не только летчики…

Два месяца назад, услышав сводку о действиях Красной армии на севере, я полностью выпал в осадок. Тогда, в середине мая, был высажен крупный морской и воздушный десант в Норвегии. Снабжение войск шло через Финляндию, которая, капитулировав и до ужаса боясь разозленного «большого соседа», шла на все, лишь бы никак его больше не раздражать. Хитрые финны даже интернировали немецкие корабли, находящиеся в их портах, и блокировали германские гарнизоны на своей территории. Причем все это было сделано еще до того, как наши войска вошли в Хельсинки.

Вообще, в тех местах военные действия закончились настолько быстро, что в Германии даже отреагировать толком не успели. А вот когда русские блокировали Норвегию и, соответственно, прекратили все поставки руды, то немцы взвыли, но было уже поздно. Сначала десантники отразили яростные попытки гитлеровцев сбросить их в море, а потом подошедшие войска поставили жирный крест на возвращении Норвегии под контроль рейха. Там даже английские моряки отметились, слегка пощипав корабли Кригсмарине, спешащие на помощь своей избиваемой группировке.

Вот фрицы и сдулись, тем более что разорваться напополам они не могли. Просто одновременно с боями на севере начался «Смерч». Именно так называлась операция по окружению и уничтожению группы армий «Центр» в Польше. А я ведь поначалу сообразить не мог, что за странные дела вокруг пшеков в генерал-губернаторстве творятся? Зато потом все выяснилось…

Четвертый Украинский фронт, выведенный из резерва, ударил с юга, а Первый и Второй Белорусские – с севера. Ох и мясорубка там была, особенно в городах, за которые немцы зубами цеплялись. К сорок четвертому году тех же гранатометов в вермахте стало просто немерено, поэтому в условиях городских боев фрицы с успехом компенсировали ими свою нехватку тяжелой техники.

Но Красная армия, в последние годы набравшаяся бесценного опыта, с успехом применила тактику, разработанную еще в боях за Харьков, поэтому немчуре приходилось крайне туго. Да и советские танки, тоже к этому времени несколько видоизменились. Теперь без защитного противокумулятивного экрана, поставленного в мехмастерских, ни одна «коробочка» в бой не выходила. Новая же техника шла сразу со штатными экранами.

А уж КПВ[5] в городских боях показал себя с самой лучшей стороны. БТР[6] в населенные пункты старались не пускать, чтобы их не пожгли, поэтому тяжелые пулеметы использовали на колесных станках, которые расчеты катали вручную. Против снайперов и гранатометчиков «крупняк» работал выше всяких похвал.

И еще одно – слушая сводки, я первый раз в жизни обозвал Сталина «гнилым либералом». Про себя, конечно, но от этого не менее злобно. Обозвал из-за того, что он запретил применять по польским городам «жупел» – так в народе называли напалм и объемно-детонирующие боеприпасы. Перед Европой, небось, неудобно было… А наши ребята из-за этой щепетильности лишние потери несли. Хотя с другой стороны…

Пусть в мое время и называли Виссарионыча «кровавым палачом», но он никогда никого без крайней нужды не уничтожал. Даже крымских татар после всех их художеств хотел просто выслать в Казахстан. Только Колычев, который к тому времени стал главой НКВД, имел с ним крупный разговор. И когда на политбюро обсуждали этот вопрос, то пришли к мнению, что закон должен быть един для всех. Если по закону положено предателя, выступившего с оружием на стороне врага, уничтожить, то его надо судить, а не высылками заниматься. И что это в корне неправильно – одних осуждать по существующим статьям, а для других делать поблажки. Мол, массовость предательства не отменяет принятого законодательства.

До меня даже дошли слова, которые «тиран» сказал на том выступлении: «Я не Господь Бог, чтобы уничтожать целые народы, но если Политбюро так решило, то я вынужден согласиться с его решением». Так что, мне кажется, теперь не будет «незаконно репрессированного народа». Будут вполне законно судимые отдельные его представители. Интересно только, что-нибудь после этого от крымчан останется, если они целыми аулами выступали на стороне оккупантов? Понятно, что расстрельные статьи будут давать только особо отличившимся, но ведь и 15 лет лагерей тоже не сахар. М-да… вот теперь и можно прикинуть, зло или благо сделал в моем времени Сталин, когда, нарушив закон, всех предателей просто выслал подальше.

Так что либеральных взбрыков у Верховного хватает не только в случае с Польшей. С другой стороны, как говорится – «жираф большой, ему видней». Может, Сталин и был в чем-то прав, не давая поводов к лишним претензиям для «мирового сообщества», тем более что фрицы даже без особых бомбежек были окружены, а потом и выбиты из польских городов. Полевые же укрепления перемалывались издалека, поэтому по окончании боев группы армий «Центр» как организованного воинского соединения просто не стало.