Дворянин. книга первая. часть первая (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн"

Всё решено. Буду бабочкой Брэдбери в этой реальности. Нет, она женского рода. Значит, буду жуком Брэдбери. Хренушки. Стану слоном. Нет. Русским медведем и разнесу их европейскую посудную лавку нафиг. Или хотя бы основательно побью дорогую посуду… а «Черного принца» у англичан уведу и всё себе заберу.

— Нет. Больше десяти с полтиной дать никак не могу. И не надо на меня так смотреть — очнулся я от своих размышлений и этих слов купца.

— Согласен — картинно вздыхаю, понимая, что большего достичь вряд ли получиться. Ну да, и купцу "навар" тоже ведь поиметь с меня надо. А то какой же он тогда купец. Явно кому-нибудь да загонит.

— Хорошо. Деньги я Вам занесу. Но помните, Вы обещали через три дня съехать — и вопросительно уставился на меня.

— Я же уже сказал, что еду в Москву — успокоил купца, а уходя, прихватил у него газету. Не был бы я дворянином разговор вышел бы по-другому. А так купцу проще, чтобы я убрался и без скандала.

С этими словами я пошёл к себе в полуподвальную комнату. Ужас. Тут весной ничего не видно, а как же тут зимой живут? А когда морозы? Кошмар одно слово. Так вот нежданно — нагадано образовался ближайший план действий. Конечно, в Москву я не поеду, а поеду я в Тулу. Будем ковать оружие победы нашей…тфу-тфу-тфу моей победы над супостатом. А из Воронежа надо сматываться и быстрее, пока знакомые Мальцева не набежали толпой и за "нечистого" меня не приняли.

Та-ак, и что нам пишет сегодняшняя пресса? Кстати, как она называется? Воронежские губернские ведомости. И что за сегодня или вчера, за двенадцатое мая 1848 года в ней пишут? Ну-у, как всегда, ничего интересного. Всё для праздно шатающейся публики и даже… вот удивительно немного рекламы.

Начал полную ревизию доставшегося мне "наследства". Заодно и собираться в дорогу. После вдумчивого рассмотрения пришёл к неутешительному выводу. Всё очень бедненько и никуда не годится. Для праздношатающегося щегла, ещё туда-сюда, но вот для меня и моих планов явно не подходит. Ну а раз так, то пора сделать небольшой променад. Собрал грязную и испачканную одежду и отнёс Спиридону. Он был тут в должности менеджера. Заплатил три копейки за приведение одежды в должный порядок.

Прогулка по Воронежу меня откровенно разочаровала. Помнил, что тут Петр Великий корабли стоил, ну и ожидал… нечто. А оказался заштатный городок этого времени тысяч на тридцать-сорок жителей с двумя, на мой взгляд, более или менее нормальными улицами. Фильмы по Дикий Запад можно снимать без декораций, пронеслось в моей голове. Чёрт, вот же всякая фигня в голову лезет. В конце одной "нормальной" улицы Дворянской и находился доходный дом купца Самохвалова. В нём я и снимал "меблированную" комнату. Вот так. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Нашёл почту на углу здания и забронировал билет до Тулы на проходящую почтовую карету. Здесь меня, оказывается, знали и только поэтому и забронировали билет без паспорта. Сейчас путешествовать по России и здесь не так-то и просто. Без паспорта — никуда…хотя это распространяется на все времена. Учтём. Обошлось мне это удовольствие в один рубль двенадцать копеек серебром, то есть четыре рублями ассигнациями. Отправление через два дня.

Дальше прошёлся по промтоварным магазинам. Убогость не только самих магазинов, но и отвратительное качество, и количество товара поражали. У нас в сёлах магазины и то лучше бывают. Было и заграничное, но очень мало и стоило…в общем… "несусветные" деньги. Пришлось раскошелиться на кожаную вализу польского производства. В это время Польша не заграница, но всё равно. Курица не птица, Польша не заграница — так, по-моему, было в СССР? Ну, и тут так. Это "чудо" между саквояжем, чемоданом и коробком, прошитая и сшитая толстыми нитками с внешней стороны, обошлось в два рубля семьдесят две копейки.

Тут меня ждал ещё один сюрприз в разнице между серебряными деньгами и ассигнациями, составляющей один к трем с половиной, но именно серебряными. Вот же тут морока с деньгами. Обратил внимание, что ходит всё. Есть ассигнации, ходят облигации, деньги из драгоценных металлов и не только российских. Русские медные и какие-то металлические "пряжки". Как в этом не запутаться мне пока не понятно. А плюс ещё ходят и разные местные деньги купцов. Каждый расплачивается, как может или как у него примут. Надо быть крайне осторожным. Я же смотрел по телевизору, что перед Крымской войной была проведена денежная реформа, наверно, в Воронеж не дошла. Или ещё не дошла?

Ещё раз всё внимательно осматриваю. Заодно и начинаю прикидывать, что бы такого начать выпускать, чтобы заработать. Но вот беда. Начинаю понимать, что движения деньги — товар — деньги, тут почти отсутствуют из-за ограниченности и того и другого. Ага, вот поэтому тут так много разных денег и суррогатов и ходит.

Разочарованный, а оттого ещё более уставший и злой, возвращаюсь "домой". Снимаю с головы цилиндр и хотел его зашвырнуть, куда подальше, но вовремя остановился. Тут же пожаловал Самохвалов и отдал мне тридцать пять рублей ассигнациями и пятьдесят копеек медью. Вот такая приятная неожиданность. А когда шёл разговор о продаже, я и не думал, что подразумевается серебряный эквивалент. Впоследствии я узнал, что продажа оружия, подразумевает его продажу за серебро, золото или платину. В общем, и тут купец схитрил.

А следующий день я потратил на мелочные сборы и подготовку к путешествию. Отдохнул. При этом стараюсь лишний раз "не светиться". Отдал распоряжения Спиридону разбудить меня пораньше и лег спать.

Глава -2.

Вот я и стою рано утром на почтовой станции, и смотрю на эту "тарантайку", и не решаюсь в неё залезть. Да она же на первом повороте развалится, а тем более с нашими-то дорогами. Вещи уложены на крышу "лимузина", и я, тяжело вздохнув, лезу внутрь. Всё, прощай Воронеж, встречай меня Тула. Поехал знакомиться с Левшой.

Моими попутчиками были двое разодетых как попугаи офицеров разных родов войск, едущих в Москву. Рядом же со мной сидит тучный купец в тёмных серо-синих шароварах, пёстрой красной рубашке и тёмно-зеленой жилетке с часами-луковицей в маленьком кармане на животе и с цепочкой. Часы чуть-чуть высовывались из кармашка. Купец следовал в Тулу сделать какой-то свой заказ. Сначала я хотел познакомиться с офицерами, а заодно, и посмотреть их оружие. У одного был какой-то широкий меч с бронзовой загнутой рукояткой. У второго — рапира, наверно, времён мушкетёров. С витиеватой разукрашенной гардой серебром и чеканкой. Явно трофей предка с заграничного похода при Александре против французов. Но офицеры так презрительно смотрели на меня, что сразу отбили всякое желание с ними общаться. Сам купец же почему-то робел в их присутствии.

Дорога оказалось х….российская… в полном смысле этого слова. Узкая и неровная, как брошенная гигантская верёвка. В почтовой карете хоть и были установлены рессоры, но функцию свою они явно не выполняли. Наверно, металл плохой поставили или конструкция дурацкая. Хочется выйти и спалить её, чтобы не мучила нормальных людей. Карета внутри узкая для двух пассажиров рядом и крайне неудобная. Купец несколько раз наваливался на меня, когда карета подпрыгивала на ухабах, что не улучшило мне и так испорченного настроения. Остановку делали в Ельце на почтовой станции для смены лошадей. Этот "дилижанс" катил всю ночь, временами останавливаясь для смены лошадей. Ужас, одним словом.

Наконец, на следующий день почти в темноте добрались до Тулы. Отправились искать трактир. Хорошо видны грозно выделяющиеся стены кремля на фоне чуть светлого неба. Нашли двухэтажное здание и ввалились в трактир-гостиницу. Я уже был "сыт по горло" своими попутчиками, дорогой и "тарантасом". Затребовал отдельный недорогой номер, который обошёлся в семьдесят пять копеек. И то потому, что он был маленьким и находился под лестницей. В чём там дело я уже разбираться не стал, а просто попросил меня туда проводить.