Эбби Грин - Любовь с первого дубля

Не подозревая о том, что творилось в душе у Сезара, она обошла его не глядя и заговорила с помощником:

– Скажи Ричарду, что я только переоденусь и приду к нему.

Парнишка заторопился прочь. Сезар наблюдал за Лекси, избегавшей смотреть ему в глаза.

– Мне надо поговорить с Ричардом. – Ее голос казался надтреснутым. Она выглядела уже не так воинственно, как всего лишь несколько минут назад. – Нам нужно покончить со всем прямо сейчас.

Сезар словно онемел: женщины никогда не бросали его первыми. Лекси была права – все это только кратковременный роман, основанный на взаимном влечении. Какое бы желание он ни испытывал, оно пройдет.

Сжав зубы, Сезар распахнул дверь:

– Прощай, Лекси.

Она молча развернулась и вышла, а Сезар в оцепенении наблюдал за ней и закрыл дверь только спустя несколько минут.

Он пошел к бару, вытащил бутылку и плеснул себе виски в стакан. Сделав глоток, почувствовал, как обжигающая жидкость возвращает его к жизни. Сжав стакан в руке, он невидящим взглядом уставился на стену перед собой.

Лекси бросила своего сына. На мгновение ярость поднялась в груди Сезара, но он понял, что это была злость не на нее, а на собственную мать, которая также бросила его когда-то. Но потом он подумал, что Лекси было всего пятнадцать, она была испуганной школьницей. Впервые в жизни Сезар допустил мысль о том, что у его матери могли быть иные причины, кроме жадности и эгоизма. Воспоминания о том, как она оба раза прощалась с ним, теперь вызывали боль.

Он потер переносицу. Перед его глазами стоял образ Лекси: ее огромные глаза, полные слез. В нем снова поднялась злость. Что Лекси хотела от него? Черт бы ее побрал! Она что, ожидала, что он возьмет ее на руки и пообещает, что все будет хорошо?

Сезар не был нежным, чувственным… добрым. Его душа была черна, и он оттолкнул от себя Лекси из-за того, что она заставила его вновь окунуться в болезненные воспоминания. Она вновь заставила его думать о том, что он всю жизнь отвергал своих братьев, находясь под влиянием бабушки и дедушки.

Ярость от ощущения своей беспомощности была такой неудержимой, что Сезар взорвался. Он размахнулся и изо всех сил запустил стакан в стену, а потом наблюдал, как он разлетается на миллионы осколков.

Лекси Андерсон уедет через несколько дней, и сейчас Сезар надеялся, что больше никогда ее не увидит. Она нарушила ровное течение его жизни, и он не мог ей этого простить.

Лекси сидела в своем кресле на съемочной площадке, ожидая, пока установят свет для следующей сцены. Люди сновали вокруг нее, но она словно не замечала их. Рано утром она услышала, как улетает вертолет, и поняла, что Сезар покинул замок.

Она не спала почти всю ночь, злясь на себя за то, что оказалась такой дурой и влюбилась в него. После рассказа о ее ребенке он замкнулся. Единственным, кому Лекси когда-либо говорила о своем сыне, был психолог. Больше ни одна живая душа не знала ее секрета. Именно из-за этого она испытывала сумасшедший страх перед вмешательством прессы в ее личную жизнь. Ее сыну уже должно быть тринадцать лет, и каждый день Лекси думала о нем. Неужели она поделилась своей тайной с Сезаром только потому, что так отчаянно нуждалась в поддержке?

Через неделю Сезар вернулся в замок. Съемочная группа уехала, и все было приведено в первоначальный вид. Но почему-то это жутко выводило Сезара из себя.

Всю прошедшую неделю он провел на различных совещаниях, которые пропустил из-за голубоглазой красавицы. Черт бы ее побрал за то, что она появилась в его жизни. Черт бы ее побрал за то, что вызывала в нем сумасшедшее желание, с которым он совершенно не мог справляться. Черт бы ее побрал за то, что она оставалась такой открытой и искренней, несмотря на все, что с ней произошло.

Просто… черт бы ее побрал.

Сезар остановился у входа в замок. Здание было таким же темным и мрачным, как всегда, но впервые он не чувствовал себя угнетенным. Его поразила тишина, на которую он раньше никогда не обращал внимания. Сейчас она вызывала у него беспокойство.

Даже не осознавая, что делает, Сезар быстро пошел к тому окну, где сидел в детстве, надеясь увидеть свою мать. Он снова почувствовал старую боль, но также окончательно убедился, что злость прошла.

Он устал от унылой жизни. Его тошнило от себя самого. Черт бы побрал эту Лекси! Она доказала ему, что он всю жизнь жил вовсе не так, как хотел…

Узкая улица отвратительно пахла. Бездомные выстроились в ряд, выпрашивая деньги. Маленькие дети мешались под ногами. Лекси отскочила с пути лошади и кареты в последний момент и вскрикнула, когда они пролетели мимо. Ее длинные юбки были заляпаны грязью. Люди толкали ее. Она шла против потока. Но она могла думать только об одном. О Сезаре.

Лекси в сотый раз вспомнила Сезара, надеясь, что ее лицо выражает достаточно злости на партнера, который преследовал ее по улицам, охотник свою добычу.

– Снято!

Лекси тут же остановилась. Все актеры массовки развернулись и отправились к своим начальным позициям на этой гигантской съемочной площадке, которую возвели на одной из лондонских студий. Рабочие кинулись переставлять все, отмечать нужные места, поправлять прически и грим.

Лекси казалось, что она находится далеко отсюда. Когда режиссер подошел к ней, она едва нашла в себе силы улыбнуться.

Он взял ее за руку и тихо спросил:

– Лекси, ты в порядке? Ты сегодня какая-то… рассеянная.

– Прости, Ричард… Я в порядке. Просто…

– Сэр, сэр! Вы не можете проходить на площадку без пропуска!

Ричард нахмурился и посмотрел куда-то в сторону.

– А он-то что тут делает?! – шокированно воскликнул он.

Лекси повернулась и увидела высокую фигуру, приближающуюся к ним. Она не могла поверить своим глазам.

Сезар. Одетый в поношенные темные джинсы, джемпер и коричневую кожаную куртку. Темные волосы блестели под лондонским солнцем. Он был слишком хорош, чтобы быть настоящим. Она даже услышала, как кто-то из массовки пораженно спросил:

– Кто это?!

Во рту у Лекси пересохло. Этот дурацкий корсет, из-за которого ей так трудно дышать…

Сезар остановился где-то в паре футов от нее. Через мгновение охранник схватил его за локоть.

– Все нормально, мы знаем этого человека. Я… знаю его, – произнесла она.

Внезапно вся злость и боль, которые терзали ее всю неделю, выплеснулись наружу. Она зашипела на Сезара:

– Что ты тут делаешь? Мы снимаем важную сцену!

– Я вижу, – сухо ответил он, обведя взглядом таращившихся на них актеров и членов группы, которые были только рады перерыву. Он снова посмотрел на Лекси и заговорил, словно продолжая прерванный минуту назад разговор: – Проблема в том, что я не должен был соглашаться, когда ты предложила закончить наш роман.