Виктор Каменев - Шут (СИ)

Лапа посмотрел на него недоверчиво, но всё же пошёл следом за нами.

До разбойника только у городских ворот дошло, что с нами ехал король, да и то лишь после того, как дежурный офицер вытянулся в струнку и отрапортовал:

— Ваше величество, у нас без происшествий!

— Хорошо, — ответил король и окликнул Лапу, бросившегося куда-то в сторону. — Разбойник, подойди.

Тот покорно вернулся, дрожа всем телом.

— Откройте ворота и выпустите этого человека, — приказал король.

Это было немедленно выполнено. Надо было видеть, с какой скоростью Лапа выскочил из города и растворился в ночной тьме.

Затем король потребовал себе вооружённой охраны и пообещал подбросить меня домой. В дороге мы молчали, обменявшись лишь четырьмя фразами:

— Так это всё — твоих рук дело?

— Франки, ты на удивление догадлив.

— Я никогда не разрешил бы тебе делать ничего подобного.

— Знаю. Потому-то мне и пришлось держать свои планы в секрете.

Когда карета остановилась у моего дома, я пожелал королю спокойной ночи и отправился к себе.

Меня встречало трое слуг: экономка, горничная, конюх.

— Чего надо? — хмуро спросил я.

— Мы хотим пожениться, — ответил конюх, кивая на горничную. — И уйти от вас.

— А дворянский титул вам не надо выхлопотать? И слышать ничего не хочу.

— А мы всё равно уйдём, — заявила горничная, упрямо тряхнув головой.

— Хватит с нас, — подтвердил конюх. — Мы своё отбоялись. У нас есть кое-какие грехи, так закладывайте нас полиции, мы отсидим свои сроки в тюрьме — не столь уж они и велики — зато потом будем совершенно свободны.

— Да я с вами знаете что сделаю?!

— Не знаем, — ответила горничная. — И знать не хотим.

— Мы устали вздрагивать от ваших окриков, — добавил конюх.

Я внимательно посмотрел на влюблённую пару. Они держались за руки, словно черпая силы друг в друге, смотрели на меня дерзко и смело. Симпатичный тип этот Турди, нечего сказать. Ничем не брезгует: шантаж, угрозы.

И его боятся.

Тут заговорила экономка:

— Шеф, не случится ничего страшного, если мы их отпустим. У меня на примете есть симпатичная девушка и хороший парень, их и наймём.

Ну чего ради я должен их удерживать? Пускай себе женятся да уходят. Мне-то какое дело до всего этого?

— Женитесь, — сказал я. — Мне, признаться, ваши рожи давно опостылели. Получайте жалованье за текущий месяц. Можете даже устроить для остальных небольшой банкетик за мой счёт и — скатертью дорожка.

У всех троих разом отвалились челюсти.

— Эх ты, — заметил я конюху. — А ещё коня поучал.

— Я просто понял, что не смогу без неё жить, — ответил тот, тараща на меня удивлённые глаза.

— Больше никто ни на ком жениться не собирается? — поинтересовался я у экономки.

— Нет, шеф.

— Можно мне уже идти спать?

— Спокойной вам ночи.

Я отправился к себе и улёгся на кровать.

Но никакой спокойной ночи у меня не получилось: почти до утра я терзался из-за гибели людей, хоть и чужих мне, но отправленных на смерть именно мною.

На следующее утро я сидел, подобрав ноги, на троне в пустом зале и вертел на указательном пальце корону, представлявшую собой тонкий, позолоченный обруч с зубчиками. Её Франки надевал на свою безмозглую голову в тех случаях, когда надо было высказать королевскую волю бесящимся с жиру придворным.

Имелась у него и вторая корона, большая, из золота и с драгоценными камнями. Она надевалась только в торжественных случаях, таких, как коронация или объявление войны. Эта корона хранилась очень тщательно, мне так и не удалось её примерить.

В тронный зал ввалился Франки и рявкнул:

— Пшёл вон!

Я пересел на второй трон, но Франки замахнулся на меня скипетром; пришлось сползти на пол.

— Что за дурацкая привычка — лапать мою корону?! Дай сюда!

— Да на, подавись, — ответил я. — Чего ты вообще сюда припёрся?

Но, как оказалось, припёрся не только он. Франки не успел ещё ничего ответить, как вошла королева Хильда, волоча за собой министров и фрейлин с кавалерами, а следом за ними тащился чем-то недовольный принц Берт.

— Привет, Турди.

— Привет, Хильда.

— Ты чего такой хмурый?

— Да твоему мужу кто-то, видать на хвост наступил, а он на меня накинулся, чуть не искусал. Как тут не будешь хмурым?

Франки пошевелился на троне, примеряясь пнуть меня ногой, но я отошёл в сторону. Королева и принц заняли свои места. Министры построились в ряд, кавалеры утащили фрейлин подальше.

Открылась дверь, в зал без объявления герольда вошёл немолодой офицер в поношенном мундире и тут же застыл на месте, ошалев от такого количества важных особ.

— Подойдите, — сказал ему Франки.

Офицер приблизился, поклонился и доложил о себе в третьем лице:

— Ваше величество, полковник Ивар прибыл по вашему приказу.

— Повернитесь лицом к народу, — распорядился Франки.

Офицер повиновался.

Народ, в особенности безмозглые и пустые любимчики королевы Хильды, полуграмотные и неспособные занимать даже самые пустячные должности, смотрел на полковника Ивара с плохо скрытым презрением.

— Ничего, — прошептал я сам себе. — Он ещё вам всем покажет. Наплачетесь вы от него.

— Господа, рад вам представить нового военного министра нашей державы! — провозгласил Франки.

Мне ещё не доводилось видеть более обалделой физиономии, чем была в тот момент у полковника Ивара. Король с королевой переглянулись и обменялись улыбками. Принц Берт разглядывал нового военного министра с любопытством: ему ещё не доводилось видеть порядочного человека, кроме, понятное дело, меня да, возможно, своего профессора.

Полковник Ивар повернулся к королю и заговорил:

— Ваше величество, будучи польщён таким доверием и столь высокой честью, я всё же должен заметить, что могу и не справиться на этом посту, а посему не в праве принять ваше предложение.

— Господин военный министр, это не предложение, а прямой приказ. И я не желаю слушать ваших отговорок. Мне нужна сильная армия. Думаю, вы знаете, что нужно делать.

Новый военный министр как-то сразу преобразился, подтянулся и даже, как мне показалось, стал выше ростом.

— У вас будет сильная армия, ваше величество, — пообещал он.

— Вот и отлично. Ступайте принимать дела. Доклад о состоянии дел лично мне — вечером.

Военный министр Ивар поклонился и отправился навстречу нарисовавшемуся у двери адъютанту. Франки снял корону и сказал жене: