Александр Мазин - Варяжская сталь: Герой. Язычник. Княжья Русь

Копье булгарина метнулось было следом, но куда там. Разбег коня уже унес его на корпус вперед… Тут бы его арканом и накрыть! Но аркан – это не для честного поединка. Впрочем, Славка обошелся без аркана. Крючок железка скользнул по плечу булгарина, зацепился за ремень щита… Рывок был так силен, что ремень лопнул. Кабы не это, булгарина вырвало бы из седла, как рыбку из воды. А так щит полетел наземь, а его хозяин остался в седле. Правда, покосился малость и рука повисла плетью. Закованный в железо конь сбавил шаг, перейдя на рысь. Хаттаб, сын Раххима, оглянулся, ища противника… И сразу увидел того, кого искал. Но ничуть не обрадовался находке, потому что Славка уже был в каких-то десяти шагах и… Булгарин растерялся. Ему бы развернуться и принять врага лицом. Развернуться он бы успел…

Но, видно, у булгарина было маловато опыта конных схваток, а может, он просто запаниковал, потому что вместо этого двинул коня вперед: бежать! Куда там! Конь его был слишком тяжел да и подустал после недавнего разгона…

Ворон настиг. Булгарин припал к холке, уходя от копейного удара, но Славка бить копьем не собирался. Он вздыбил Ворона, и тот мощным ударом обоих копыт вышиб булгарина из седла. Красиво получилось. Ворон насел еще раз, куснул булгарского коня за торчащее из брони ухо. Показал, кто тут главный. Булгарский жеребец забыл про хозяина (Ворон бы ни за что не забыл!) и помчал со всех ног, а Славка развернул Ворона и подъехал к своему недругу.

Тот, хоть и приложился основательно, все равно пытался подняться. Пока ему удалось встать только на четвереньки.

Славка соскочил наземь, наклонился, прихватил Хаттаба, сына Раххима, под наланитник шлема, поддел засапожником ремешок…

Он, родимый. Тот самый козлобородый обидчик.

Борода – в пыли, глаза в кучку…

– Узнаешь меня?

Нет, не узнал. Даже обидно!

Богуслав ловко накинул петлю на железное тулово, вспрыгнул на коня. Ворон легкой рысью пошел к своим. За ним, гремя и переворачиваясь, волочился сотник стражи Великого Булгара Хаттаб ибн Раххим. Бывший сотник.

Будь на его месте Славка, он бы враз освободился: ведь ни сабли, ни кинжала Славка у булгарина не отнял. Но Хаттаб лишь вяло трепыхал конечностями. А может, его приложило оземь крепче, чем показалось Богуславу. Всяко это был не тот воин, за которого на Лучинку снизошла бы щедрость богов.

Но Хаттаб – только затравка. Личный счет. Будут ведь и другие. Надо лишь подождать.

Ждать пришлось недолго. Славку догнал дружный рык со стороны города.

Еще один воин выезжал из воротной щелки.

Богуслав сразу понял, что этот – не чета десятнику городской стражи Хаттабу.

И посадка другая, и конь другой… Эх, хорош конь! Настоящий араб! Статью не уступит отцову Халифу!

Бронь другая. Отличная бронь. А шлем открытый, без личины, даже без стрелки. Такой шлем хорош для воина, которому лучший обзор предпочтительней лишней защиты. Лицо же у поединщика совсем молодое: едва-едва усы пробились. И на булгар здешних похож не больше, чем сам Богуслав. Скорее, на нурмана или свея. Усики, правда, темные.

Вспомнилось, как когда-то говорил Халил-Хватко: служат у булгарского эмира и пришлые. Лишь бы закон бохмичи исповедовал воин и в деле своем был славен и искусен.

Этот – искусен, сразу видно.

Богуслав обрадовался. Теперь будет настоящий бой! Уж такой-то жертве Перун действительно обрадуется!

Отвязав от седла веревку, Славка метнул конец подбежавшему отроку, велел:

– Разберись с полонянником! – И поехал навстречу новому противнику.

– Назовись! – крикнул он еще издали по-хузарски.

Всадник хузарского, похоже, не знал. Зато неплохо говорил по-словенски:

– Ты ведь варяг, рус?

– Варяг, – ответил Богуслав.

– Это очень хорошо! – обрадовался булгарский поединщик. – Очень хорошо, что сегодня я убью варяга!

– Это трудное дело, – заметил Славка.

– Это дело чести! – сообщил противник. – Варяги убили мою родню!

– А тебя почему не убили? – Славка заинтересовался. С дракой можно и повременить. А конь у воя хорош! Мелковат немного, но Халиф отцовский тоже мелковат, а мчит как птица.

– Не твое дело! – последовал ответ. – Главное, что теперь я убью тебя, варяг! И еще много варягов! Воистину рука Аллаха направила меня, когда я пришел служить эмиру булгарскому!

Он так откровенно радовался, что Славке даже стало его немного жаль. Но потерять такого коня, как под этим ненавистником варягов, – еще жальче. Да и доспех на вороге добрый. Надо бы его как-то так свалить, чтоб зерцало бронное не попортить.

– Ты так и не назвался, – заметил Богуслав.

– Друзья зовут меня Габдулла из Шемахи!

– А враги? – осведомился Славка.

– Враги никак меня не зовут! Мертвые не разговаривают! – и засмеялся радостно. Пошутил, значит.

– Вот так и отец его бился, – сказал воеводе Устаху воевода хузарский Машег. – Помнишь?

– Так, да не так, – проворчал Устах.

Легкая победа Богуслава его не впечатлила.

А вот второй противник насторожил изрядно. В первую очередь потому, что у него не было щита. Конник без щита – это как нурман без брони. Наверняка берсерк или ульфхеднар…

– Отец его тогда жизнь нашу спасал, а Славка одной лишь славы ищет.

– Так и надо! – убежденно произнес Машег. – Себя в его годы вспомни, Усташе! Иль ты другим был?

– Я-то как раз был другим. А вот ты – в точности! «Я – лучший воин во всем Диком Поле!» – передразнил он друга.

– Правильно говорил! – заявил Машег. – Глянь на меня, старый ворчун! Где враги мои, а? Кто дымом истаял, кто червей кормит! А я живой! – Машег ухмыльнулся: ровные белые зубы сверкнули на темном, задубевшем от солнца и ветров лице. Блеснули и пропали. Усмешка ушла.

– Однако и ты прав, друже. Этот супротивник не чета прежнему. И он не булгарин, это точно.

– Согласен, – кивнул Устах. – Посадка другая.

– Рожа другая!

Устах прищурился, но остротой зрения ему с Машегом было не сравниться. Полочанин видел лишь смутное пятно под сверкающим краем шлема.

– Что-то ты не очень похож на шемахинца, – заметил Славка.

Вражий поединщик враз помрачнел, рявкнул: «Берегись!» – и коршуном налетел на Славку: сабля – в деснице (вмиг выхватил), копье – в шуйце…

Спас Славку Ворон – прянул вперед, ударив грудью легкого араба. Направленное в лицо копье с визгом прошлось по шлему, а сабля, вместо того чтоб просечь кольчужный ворот сбоку от шеи, лишь скользнула по скату наплечника, самым кончиком задев кольчужный рукав. Однако небезвредно задела: просекла кольчугу, подкольчужник и руку повыше локтя. Неглубоко. Так, царапнула. Однако кровь пустила.

А у Славки внутри ёкнуло: понял, насколько опасен противник и как хорош у него клинок. Такой удар с ходу, с малого замаха! На пару вершков дальше – и быть бы Славке без руки!