Эбби Грин - Любовь с первого дубля

Это было досье на Лекси Андерсон. И его нельзя было назвать приятным. Один из ассистентов по актерам привез в офис Сезара документы с информацией обо всех, кто будет участвовать в съемках. Это было сделано как для безопасности, так и для общего ознакомления с киногруппой. В основном в папках содержались резюме на каждого человека. Но не на Лекси. Ее папка была толстой, в ней лежало не только ее резюме с описанием ее проектов на телевидении, но еще и вырезки из газет и журналов.

Еще там находились ее фотографии, где она, едва прикрытая одеждой, позировала для какого-то мужского журнала несколько лет назад. На одном из снимков она была в роли капитана болельщиц, одетая в чулки, трусики и жакет, демонстрирующий соблазнительную округлость груди и чувственный изгиб талии. Ее распущенные волосы сексуально рассыпались по плечам.

У Сезара всегда вызывали отвращение подобные снимки, но в этот момент ему пришлось бороться с приступом неконтролируемого желания. Он выругался и вытащил фотографию из папки, отбросив ее в сторону. Лекси была актрисой. Этим она зарабатывала себе на жизнь.

Но ее недавние снимки в статье «Роскошная Лекси – разлучница!» повергли Сезара в настоящий шок. Таблоиды разошлись не на шутку, раздувая историю о том, что она связалась с женатым актером, бросившим свою несчастную жену и детей. Хотя сейчас они с Лекси не были вместе. Если судить по статьям, как только подлец оставил семью, бессердечную Лекси он больше не интересовал.

Сезар знал, что ему не было никакого дела до того, чем занимаются актрисы в свободное время. Но он поцеловал эту женщину в момент совершенного безумия всего лишь несколько часов назад. Память о том, как ее аппетитное тело прижималось к нему, была яркой и чувственной. Еще несколько мгновений, и он бы овладел ею прямо в конюшне, если бы папарацци не отвлек их.

Сезар выругался сквозь зубы. Зазвонил телефон. Он резко поднял трубку к уху. Это был его адвокат.

– Сезар, у меня есть новости, которые тебе вряд ли понравятся. – Если бы только собеседник мог видеть выражение лица Сезара в этот самый момент, то, скорее всего, просто бросил бы трубку и кинулся бежать. – Тебя сфотографировали на свадьбе Алексио Кристакоса в Париже.

– И что?! – рявкнул Сезар, все еще поглощенный воспоминаниями о поцелуе с Лекси Андерсон.

Адвокат тяжело вздохнул:

– Похоже, кто-то из пронырливых репортеров решил провести небольшое расследование, чтобы выяснить, есть ли какая-то связь между тобой и Кристакосом. Они раскопали, что недавно умершая знаменитая модель Эсперанса Кристакос была некоторое время замужем за Хоакином Да Сильвой.

На секунду перед глазами Сезара все потемнело. Он сел.

– Как они это обнаружили?

– Ни для кого не секрет, кем была твоя мать, Сезар, – осторожно заметил адвокат. – Просто раньше никто не пытался найти взаимосвязь.

Сезар это знал. Его мать уехала отсюда так давно, что никто, казалось, не собирался копаться в этой истории. Он происходил из династии Да Сильва, и это все, что интересовало общественность.

До сегодняшнего дня.

Сезар попросил адвоката отслеживать новости и быстро положил трубку. У прессы сегодня выдался богатый на сенсации день. Сезар Да Сильва – единоутробный брат двух самых известных предпринимателей в мире. Да это же сродни прямому приглашению бесцеремонно ворваться в их жизнь, написать кучу мерзких историй об их прошлом и настоящем! Сезар не был готов к тому, что желтые газеты будут постоянно посягать на ту часть его жизни, которую он держал крепко закрытой для внешнего мира.

Тот единственный раз, когда стала известна правда о его братьях, был использован исключительно для насмешек над ним. И, как бы ни горько было признавать, этот шрам оказался слишком глубоким. Он вспомнил, какую горечь и злость чувствовал на свадьбе, видя счастье братьев и легкость в их взаимоотношениях с миром. С тем миром, который научил их доверять. Миром, в котором матери не бросали своих детей.

Сезар разозлился на свою сентиментальность. Он обвинял себя в том, что вообще поехал на эту свадьбу. Съемки фильма и так нарушали его привычный закрытый образ жизни, так теперь еще и это.

Внезапно еще одна фотография Лекси попалась ему на глаза…

– Мисс Андерсон? Мистер Да Сильва хочет встретится с вами в своем офисе, если вы сможете уделить ему несколько минут.

Лекси прекрасно знала, что это был приказ, и она разозлилась на Сезара, заранее представляя себе его мрачное выражение лица. Всего пару часов назад он был для нее лишь незнакомцем, о котором она только слышала из газет и новостей. Но сейчас его угрюмый образ словно клеймом был выжжен в ее сознании.

Пытаясь скрыть свои истинные чувства, Лекси слегка пожала плечами и улыбнулась:

– Конечно.

Лекси последовала за элегантно одетой молодой женщиной вдоль длинного коридора. Она только что вернулась в замок после пробных съемок, но уже успела переодеться в собственную одежду: поношенные джинсы и кроссовки и темный кашемировый свитер с длинными рукавами, который вдруг показался ей слишком обтягивающим. Гример уже снял грим с ее лица, волосы она распустила.

У Лекси было мало времени для экскурсии по замку: огромному, мрачному и пугающему.

Когда Лекси только приехала, ее встретила и проводила в комнату строгая экономка, одетая во все черное. Казалось, она шагнула с полотен, описывающих времена испанской инквизиции. Спальня Лекси была частью роскошных апартаментов. Огромная кровать под пологом являлась главным предметом мебели. И хотя Лекси сама никогда бы не выбрала такой стиль, ей пришлось признать, что эта обстановка отлично помогала вжиться в роль. Она играла куртизанку девятнадцатого века, которая разрывалась между желанием оставить свою профессию ради незаконнорожденного сына и подлым любовником, не желавшим отпускать ее.

Этот фильм был важен для нее, но не только по карьерным или материальным причинам. Одна из сцен стала решающей в согласии Лекси на съемки. Но сейчас ей не хотелось думать об этом.

После серии пустых, но финансово выгодных картин у Лекси впервые появилась возможность напомнить зрителям, что она умеет играть. И она надеялась, что это позволит ей уйти от того образа Роскошной Лекси, которым наградили ее таблоиды.

Женщина, сопровождавшая ее, остановилась у массивной двери и постучала. Сердце Лекси глухо забилось, в горле пересохло.

Услышав ответ, женщина открыла дверь. Лекси показалось, как будто ей снова девять лет и ее притащили к старшей монахине в школе для очередного наказания.

Сезар Да Сильва стоял в дверях своего кабинета, заполнив все пространство. Он переоделся и принял душ. Лекси чувствовала его запах – с отчетливыми древесными оттенками, но без мускуса, который так остро ощущался раньше. Белая рубашка и темные брюки должны были сделать его образ более сдержанным, но этого не произошло. Сезар протянул руку, пропуская ее в кабинет, отчего тонкая ткань рубашки натянулась, четко обрисовывая мышцы. Чуть не задохнувшись, Лекси почувствовала горячую лаву желания.