Константин Калбазов - Концерн

После Старцева в кабинет был вызван начальник финансовой службы.

– Петр Сергеевич, выплати все, что положено, Песчанину, чтобы уже завтра духу его не было на острове. Пускай пару месяцев покувыркается на материке, иначе я за себя не ручаюсь.

– Но вместе с ним уходит Гаврилов?

– Рассчитай и его.

– Но я не могу так сразу. Нужно заказать деньги на данную статью, а когда их пришлют, неизвестно. Вы же знаете, какие сейчас времена.

– Я знаю, что из-за отсутствия денег офицеры у нас в лучшем случае получают отпускные к концу отпуска, а сам отпуск в родном городке – так давно уже за здравствуй, но если я увижу этого мальчишку в ближайшее время, то, клянусь, застрелю его. Возьми с любой статьи, потом восполнишь.

– Я все сделаю, Олег Николаевич.

Владивосток встретил двух моряков-пограничников ясным солнечным днем. Хотя город и не был похож на тот, родной, который знал Антон еще с детства, с нынешним запустением и грязными улицами, озлобленными недостатком средств и невозможностью купить самое необходимое прохожими, все же он разительно отличался от хиреющего все больше с каждым годом и убогого военного городка.

Теплое солнышко согрело владивостокских красавиц и нарядило их в соблазнительные наряды – что поделать, женщины есть женщины, и как бы плохо ни приходилось, они считают своим долгом выглядеть хорошо. От этого зрелища Гаврилова попросту взяла оторопь, и по душе разлилась приятная истома, подогреваемая к тому же деньгами, оттягивавшими ему карманы.

– Да-а-а, командир, уходить с тобой в отпуск одно удовольствие. Все задолженности до последнего медяка выплатили, да еще и в рекордные сроки.

– Кому как. Чувствую, что на этот раз серьезно достал старика. Что-то будет, когда вернусь из отпуска?

– Брось, Антон. Ты не хуже любого знаешь, что старик в тебе души не чает, потому и отправил с глаз подальше, чтобы под горячую руку не четвертовать. Пока вернемся, перебесится, – убежденно резюмировал Семен.

– Все, больше никогда не буду спорить с командиром и устраивать выкрутасов.

– Ага. Зарекалась коза не ходить в огород. Ладно, какие планы, командир?

– Думал сразу домой, к родителям. Но коли уж мы вместе оказались на материке, да еще и при деньгах… Как насчет ресторана?

– Идет. Только вот вещи давай-ка в камеру хранения, не то с сумками в ресторан…

Сказано – сделано. Уже через полчаса молодые люди удобно устроились за столиком уютного ресторанчика, каких во Владивостоке в последнее время появилось довольно много. Они с жадностью набросились на фирменные блюда, обильно заливая их «Абсолютом». Водка пришлась им по вкусу – не чета той дряни, что приходилось пить им на острове. В общем, пито было немало.

Уже ближе к полуночи в зал ресторанчика ввалилась толпа молодых парней крепкого телосложения в спортивных костюмах и коротких стрижках. Быки были уже навеселе, но маленькие глазки еще не стали осоловевшими, а даже, наоборот, светились недобрым блеском. Для завершения столь удачно начатого вечера парням не хватало только двух вещей, а именно – набить кому-нибудь морду и упасть в постель со смазливенькой девочкой. Это было написано на их лбах аршинными буквами.

Парни всем своим видом выказывали пренебрежение к окружающим, вели себя не просто по-хамски, а вызывающе. Однако все их потуги пропадали впустую. Никто не желал призывать их к порядку, и вообще все в ресторане делали вид, что ничего особенного не происходит.

Проходя мимо моряков, один из «пацанов» нагло присел за их столик и, взяв рюмку Песчанина, залпом опрокинул ее себе в рот, после чего, нагло ухмыляясь, уставился на Антона.

– Хороша? – поинтересовался Антон у быка.

– Ага, – нагло ответил тот.

– На здоровье. А теперь я попросил бы тебя оставить нас.

– Ты че хочешь сказать, мариман?

– То, что у нас с другом серьезный разговор, и он не для твоих ушей.

Сказано это было столь спокойным и ничего не выражающим тоном, что бык почему-то сразу уверился в том, что с этими моряками не стоит связываться не то что ему, но и всей их кодле. А быстрый взгляд на покрасневшего от натуги едва сдерживавшегося Гаврилова только лишний раз подтвердил правильность этого вывода. Мозгов в этой бритой голове было не так много, но инстинкт самосохранения из быка пока еще выветрился не полностью.

– Значит, базар между братанами, – решил все же сохранить лицо бык.

– Точно, – подыграл ему Песчанин.

– Это свято. Это уважать надо. Отдыхайте.

С этими словами бык поднялся и, замявшись на секунду, все же задвинул стул на место. После чего кивнул – мол, бывайте – и направился к своим дружкам, которые в это время уже привязались к маленькой компании в углу зала. Похоже, что у парней дела шли на лад, да и мужики там были поплюгавей.

– Спасибо, командир. Я бы так не смог, – пророкотал Гаврилов. – Терпеть не могу эту шваль. Каждый раз, как бываю на материке, попадаю в милицию – а потом пол-отпуска на губе.

– Из-за этого тебя поперли из пловцов?

– В общем, и из-за этого тоже. Боевой пловец должен отличаться выдержкой, а я псих. Ну и командование… При Советах в такие подразделения абы кого по блату не засовывали. Ты либо пловец, либо делать тебе здесь нечего. А теперь… – Гаврилов только безнадежно махнул рукой.

В это время из угла зала послышались звуки словесной перепалки, быстро переросшей в потасовку. Песчанин чисто машинально взглянул в ту сторону, так как вмешиваться не собирался, потому что был уверен, что это не какой-либо посетитель решил урезонить хамов, а как раз наоборот – они нашли-таки повод дать кому-то в морду. Целый ресторан посетителей, добрая половина из которых мужики, – и шестеро расхристанных молодчиков диктуют им свои условия. Идиотизм. Если бы нашлись хотя бы те, кто хоть словесно попытался урезонить быков, он непременно его поддержал бы, но таковых не обнаружилось.

В поле его зрения попало мелькнувшее на мгновение в воздухе барахтающее руками и ногами тело мужчины в костюме. Но как ни краток был этот миг, Песчанин все же сумел рассмотреть в этом совершающем экзотический кульбит мужчине своего однокашника Звонарева Сергея.

– Не знаю, как ты, Гризли, но я, пожалуй, вмешаюсь, – поводя плечами, проговорил каплей.

– Оно тебе надо? Ведь хорошо сидим.

– Надо, Гризли, – поднимаясь из-за стола, резюмировал Антон.

Так уж случилось, что его однокашник и друг Сергей Звонарев, будучи не робкого десятка, абсолютно не умел драться, считая, что кулаки – это последний и далеко не самый умный довод. Но когда доходило до дела, а в особенности правого, никогда не отсиживался за спиной у товарищей, правда, всегда получал практически первым и всегда первым выпадал в осадок. Сложилось так, что в их дружной паре Сергей выступал с умственной стороны, а Антон с физической. Нет, Песчанин не был неуспевающим, а в том, что касалось специальных дисциплин, так и вовсе отдавался весь без остатка, но все же… Вот и сейчас Сергей оказался первым и единственным, кто не пожелал мириться с хамством: в том, что он сам попер на быков, Антон не сомневался.