Сергей Сергеев - Календарь

— Тебя только это и беспокоит?

— Не только, хочу, так сказать, в стиле антропоморфизма наделить голограмму некими психофизическими свойствами, и даже вполне реальными, поможешь?

— В смысле поможешь? — удивилась Яна.

— Хочу воспользоваться страстиком, но меня тревожит настройка, — уже смущённо пояснял Ян.

— Вы со Сватом только по таким причинам со мной и общаетесь?

— А что Сват?

— Ему тоже понадобилась настройка эгрегоростратума.

— А ему-то зачем?

— У него, кстати, причина уважительная, готовит тусу, ведущим на которой будет Мессинг.

— А это кто?

— Ну, ты и сырок, Ян, такой фетиш двадцатого века не знаешь.

— Наверное, что-то связанное с эстрадой или театром, судя по прошлым занятиям Свата.

— Угадал, впрочем, в логике тебе не откажешь. Иллюзионист, выдававший себя за мистика-экстрасенса.

— Понятно. Ну, так что, поможешь?

— А что ты конкретно хочешь?

— Хочу заглянуть в "задницу мира".

— Куда?!

— Немцы так называли Волховский фронт, хочу прочесть информационное поле того времени, особенно момент сдачи Власовым в плен и поле суда над ним.

— На предмет?

— На предмет мироощущения и эмоций объекта в названные периоды.

— Зачем?

— Чтобы наделить голограмму…, - начал пояснять Ян, но его тут же перебили.

— Но я не об этом, зачем такое глубокое копание?

— Я не привык делать всё поверхностно, а в мемуарах есть белые пятна, хотелось их немного и подкрасить.

— Понятно, а Свату тоже нужен истинный дух факира.

— Понимаю Свата, всем уже надоело общаться с синтезированными монстрами.

— А ваши протеже будут натуралы?

— Светосексуалы, — пошутил Ян и сам же улыбнулся своей остроте, но потом серьёзно добавил, — не натуральные, но всё же и не халтура.

— Себе, что ли Августа замутить в таком ключе? — неожиданным образом отреагировала на доводы собеседника Яна.

— А что и замути, мы потом на Новый год такую вечеринку закатим, к Снегурочке и Деду Морозу таких помощников приставим, целый год вспоминать будем.

— Я Новый год привыкла встречать с родоками, потому мне это не интересно, — осекла его Яна.

— Жаль, а идея ничего.

— Слушай, я что к тебе вломилась, у тебя на лоджии верёвки натянуты, Васька постирала блузку из натурального шёлка, причём в ручную, а в инструкции по уходу рекомендовано натуральная сушка, можно воспользоваться?

— Чем?

— Верёвками на лоджии…

— А ты знаешь как?

— Конечно, посмотрели архив.

— Пользуйтесь. Только не верится, что в автомате нет функции "натуральная сушка", — дополнил он разрешение незлобным комментарием.

— Есть, хотим сравнить, и потому сейчас мы с Васькой переместимся к тебе.

— Хорошо, — согласился он и при этом пожал плечами.

Надо отметить, что общение с девчонками колледжа у него не складывались, так как это было в школе. Здесь все считали себя личностями, а противостоять личностям противоположного пола он еще не научился.

Экран погас, исчезла кошечка, и Ян остался один, лишь у противоположной стены мерцала голограмма генерала, как немой укор незавершенного дела, но сегодня ему явно не хотелось работать.

— "Заняться чем-то другим, чтобы время не уходило бездарно, — корил он себя мысленно, — или отдохнуть, чтобы затем навалиться с новыми силами?"

Он так и не успел принять окончательного решения по докладу на сегодня, как поступил запрос охранного компьютера:

— К вам посетители Василиса и Яна, допустить?

— "Да, да, я жду их", — отправил он ответ и снял интерфейс мысли, устройство для мысленного управления компьювизором.

Слышно как заработал лифт, пережиток прошлого века, новые быстры и бесшумны, бюджетные противоречия страны как всегда на высоте: роботы-слуги, колонии на Луне и старый, с инвентарным номером 001, лифт в госучреждении. Лифт долго поднимался на десятый этаж, а затем, щёлкнув, остановился и с грохотом открыл двери. Через несколько секунд девчонки, миновав прихожую, вошли в комнату.

Первой шла Яна, за ней, с вытянутыми вперёд руками, Василиса, а коротко Васька, её подружка по совместному проживанию.

Если Яна выглядела обычно, то Васька, держащая перед собой влажную блузку, непонятной формы и размытой цветовой гаммы, отличалась повышенной импульсивностью и весёлостью. На правом запястье её был пластиковый браслет, явно не относящийся к украшениям.

"Биоритмик, — подумалось Яну".

Обменялись приветствиями.

— Открывай, — кивнула Василиса в сторону лоджии.

Ян засуетился, стал надевать заново транссканер.

— До чего ты дошёл, — иронично пошутила Василиса, — ничего своими руками делать не можешь, обязательно всё через тюбетейку и визарь.

Ян оставил в покое интерфейс мысли и рукой открыл защёлку на двери, ворча при этом:

— Однако вы быстры, недаром спортсмены.

— Кто спортсмены? — переспросила Васька, просачиваясь мимо него на лоджию.

— Конкретно ты, — открывая ей шире дверь, уточнил Ян.

— Я похожа на спортсменку? Ты мне льстишь, Янчик.

— А зачем биоритмик нацепила?

— А, вот в чём дело, это не то, что ты думаешь, это…, - и она, обернувшись, вопросительно посмотрела на Яну.

— Ты вешай свой блузон, я всё ему поясню, — подключилась подружка к их диалогу.

Васька, кивнув головой, продвинулась к верёвкам.

— Это наша новейшая разработка, — с энтузиазмом начала разъяснять Яна, — усилитель радости, первая модель.

— Что-то погожее на наркотик?

— И в проницательности тебе не откажешь, — удивилась Яна, — нет, конечно, модернизированный модулятор эмоций актёра.

— Сват, что ли притащил из отпуска?

— Опять угадал, может, скажешь: и кто его доработал? — задорно переспросила Яна.

— Ну, конечно же, наша несравненная богиня Бастет приложила здесь свою лапку.

— Ты смотри, снова угадал.

— Зачем вам прорываться со Сватом в другие профессии, вы в своих приписных уже так поднаторели.

Тем временем Васька вернулась в комнату, руки её освободились, а на верёвках, слегка тревожимая ветерком, колыхалась блузка.

— Хочешь испытать несравненную радость? — произнесла она и протянула ему браслет, — Только не очень усердствуй, а то потом пару дней улыбаться не сможешь.

Ян нацепил браслет и спросил:

— Ну, и как он работает?

— Улыбнись, — подмигнула ему Василиса и, в ожидании его реакции, замерла, слегка приоткрыв рот.

Он улыбнулся, браслет ответил лёгкой вибрацией и щекотанием, ему захотелось засмеяться, и он не сдержавшись, захохотал. Браслет усилил вибрации, и ему стало ещё веселей и приятней и, казалось, что все вокруг в таком же восторге как и он, даже молчаливая и не двигающаяся голограмма Власова весело ему подмигнула.