Целитель 8 (СИ) - Большаков Валерий Петрович

«Кадр из голливудского боевика!» - улыбнулся Алон, ощущая полузабытое возбуждение.

- Показывай, Ари, - велел он, упираясь ладонями в столешницу.

Сосредоточенный и собранный, Кахлон кивнул.

- Тюрьма новая совсем, ее выстроили по приказу шаха лет шесть назад, - заговорил он отрывисто. - Внутри несколько общих блоков-бараков на сорок человек каждый и два отделения – мужское и женское – по десять одиночных камер…

- Местечко оч-чень неуютное, - вмешался Юваль. – И шесть туалетов на триста человек! А «одиночки»… Тесные бетонные коробки! Вверху вечно включенная здоровенная лампа дневного света, внизу – потертый коврик на цементном полу. И больше ничего!

Ари кивнул и продолжил:

- За все годы – ни одного побега. Штурмовать Эвин бесполезно и бессмысленно. Подкупить тюремщиков? В принципе, это возможно, но не в нашем случае. Деньги-то найдутся, а вот время… К тому же персы сходны с арабами в трусости и необязательности.

- Да и охрана САВАК бдит, - кивнул Алон. – Идеи есть?

- Мы должны действовать буквально с налету, рабби! Что, если использовать «вертушку»? – Кахлон заспешил, словно боясь, что ему не позволят изложить план. – Два раза в неделю, по вторникам и пятницам, Масуда Раджави выводят на прогулку во внутренний двор-колодец. Это единственная возможность вытащить его из застенков!

- Я бы предложил «Хьюи-Ирокез», - Гилан Пелед приподнял голову, морща лоб. – У него не дверцы по бортам, а ворота! Удобно. А места хватит и для лебедки, и для парочки пулеметов. Изымаем Раджави – и в горы! Куда-нибудь на здешний лыжный курорт. Цион, ты же пилотировал «Хьюи»?

- Хорошая машина, - лениво протянул Ливлат. – Место для посадки мы отыщем, это не проблема. Но надо, чтобы ты нас уже ждал – отступать будем быстро. Найди хотя бы «Тойоту» завалящую… Нет, лучше местный «Пейкан»! Тогда мы точно затеряемся.

- Найду, - кивнул Гилан.

- Будем считать, что план готов, - Алон выпрямился, складывая руки на груди, и хмыкнул: - Вчерне! Необходимо связаться с товарищами Раджави по партии… этой… как ее… «Моджахедине Хальк». Пусть передадут весточку в тюрьму, чтобы Масуд ждал нас и был готов. Миха передал имена тех, кто не скурвился. И последнее, - он внимательно оглядел всю четверку. – Ни одного промаха, парни. Ни одного лишнего слова. Шахская САВАК не лучше гитлеровской гестапо, а я не хочу потерять никого из вас.

- Мы будем крайне осторожны, рабби! – пылко высказался Ари. – Верно, ребята?

- Ага! – дружно ответили ребята.

- Ну, я надеюсь, - кривовато усмехнулся Рехавам, и забрюзжал, пряча эмоции: - Забирайте свои железяки!

«Гвардейцы» мигом разобрали оружие, и чертеж тюрьмы «Эвин» скрутился в трубку.

Глава 2.

Вторник, 14 марта. Утро

США, штат Нью-Йорк, Хадсон-Пайнз

Аидже проснулся со знакомым ощущением – будто его голова опустела, как фляга из тыквы-горлянки. Он сел и хмуро осмотрелся. Небольшую комнатенку заботливо отделали в «индейском» стиле. Пол укрыт ковриками, сотканными в племени навахо, стены отделаны плетенкой из бамбука. Даже круглая сеточка Ловца Снов в ивовом обруче болтается над топчаном.

Целитель криво усмехнулся – бледнолицым без разницы, чья кровь бежит в его жилах. Им, что бороро, что дакота. Краснокожий, и ладно.

С усилием поднявшись, Аидже прошаркал к разбитому окну. С улицы дуло – вчера он разозлился на муть в голове, и запустил в стену бутылку с недопитым виски. А попал в стекло. Ну, и ладно…

На сквозняке даже лучше спалось, а морозов в здешних местах не знали – вон, как травка к солнцу подлащивается! Красиво…

Покатые склоны холмов Покантико, подернутые нежной зеленью, сбегали к синей ленте Гудзона. Деревья пока стояли голыми, но елки пушились хвоей, ублажая взгляд.

Индеец нахмурился. Сколько он уже здесь? Неделю? Месяц? А, главное, зачем он здесь? Со вздохом Аидже отер лицо.

Холодно блеснули осколки, и целителя впервые кольнула тревога. Откуда в нем постоянная усталость? Можно подумать, он с утра до вечера дрова рубит! Тоже мне, тяжкий труд – таскаться через день к хозяину поместья. Руки наложил на впалую грудь, сцедил толику энергии, лишь бы дряхлое сердце поддержать – и свободен. Шляйся кругом, прикладывайся к бутылке…

Потоптавшись, индеец захрустел обломком стекла, и растущее беспокойство окатило его колючей волной.

«Что-то не то со мной! - подумал он по-русски. – Только вот кто бы исцелил врача… Кроме Глэйдэйнохче, некому!»

Эта мысль давно зрела в нем, но «огненная вода» глушила проблески сознания. Спасибо дыре в окне – протрезвел по холодку!

Выйдя во двор, Аидже огляделся, словно впервые рассмотрев хозяйский дом из красного кирпича, амбары и конюшню. Подъездную дорогу загородил огромный лимузин, пластавшийся над серым асфальтом. Ну, по имению и карета…

Рокфеллер в серой тройке как раз подходил к машине. Завидя индейца, он изобразил радушие.

- Доброе утро, Аидже, - заулыбался триллионер.

- Моя совершить индейский обряд, - соврал целитель, старательно коверкая язык. – Надо ехать к онондага.

Веки богатея дрогнули.

- Ричард подбросит тебя, - проскрипел он с деланной небрежностью.

- Да, - вытолкнул индеец, твердея лицом.

Тот же день, позже (подглавка откорректирована)

Штат Нью-Йорк, резервация Онондага

Дорога стелилась под колеса бесконечной серой лентой. Аидже уминал переднее сиденье, и следил, как вьется осевая, изредка разрываясь пунктиром. Рич не особо торопился, и их «Шевроле-Блейзер» то и дело обгоняли гигантские фуры, обдавая смрадом и басистыми гудками.

Индеец усмехнулся про себя, украдкой поглядывая в зеркальце. По фривею гнали не только грузовики да автоцистерны, легковых тоже хватало. Во-он тот «фордик» тащится за ними от самого Покантико, и еще одна машина увязалась – крутобокий «Додж» следовал впереди.

«Сопровождающие!» - поморщился Аидже, откидываясь на спинку.

Всю дорогу он мучительно соображал, рассуждая и споря с самим собой, перебирая дни, как бусины четок. Воспоминания всплывали снулыми рыбами…

…В самый первый раз попав в Хадсон-Пайнз, он застал там хозяина. Рокфеллер сидел, сгорбившись, в инвалидной коляске с моторчиком, и пялился в экран огромного телевизора. Пол-лица богатея скрывала, будто намордником, кислородная маска.

Встрепенувшись, он глухо и невнятно произнес:

- Хэлло, Аидже! Извини, что в таком виде – сердечко прихватило. Врачи велели дышать кислородом.

- Моя понимай, - наклонил голову индеец, решив сыграть роль тупого дикаря.

- Аидже! – с чувством воззвал Рокфеллер. – Я сделаю все, что ты пожелаешь, только помоги вернуть здоровье!

- Моя хотеть, чтобы ты вложил большие деньги в СССР! – выпалил целитель, с детской простотой излагая задание.

- О`кей! – часто закивал хозяин, шевеля кольчатым шлангом, как хоботом…

…Аидже наморщил лоб. Да, именно тогда его впервые отяготило непонятное утомление. Как будто, переступив порог особняка, он состарился! И ведь ничего особенного не происходило, все отлично держится в памяти.

Ну, врачевал, елозя по буржуйской груди… Ну, поглядывал на экран… Там шла очередная голливудская поделка – в голубом просторе моря встретились две эскадры, американская и русская. Плохие русские парни выпустили огромные торпеды, потопив авианосец «Энтерпрайз». Правда, хорошие американские парни первыми начали, сбросив атомную глубинную бомбу. Называется: «Бей первым, Фредди!»

Гигантские бомбовозы полетели над арктическими льдами, пятная белизну крестообразными тенями… Шахты разверзлись, исторгая клубящиеся облака дыма, будто из адовых топок, и оттуда вырвались хищные тела ракет – они взмывали наперегонки, зачеркивая небеса белесыми шлейфами… Конец фильма. Конец света.