Анархист - Сергей Юрьевич Ежов

— Юра? Капитан Аверин, это ты? — недоуменно спросила Ирина — Как ты тут оказался?

Лётчик явно узнал женщину, но ответить не смог. От слабости он опять потерял сознание. Антон достал из аптечки шприц, прижал его к сонной артерии пилота и шарик за несколько секунд всосался в кожу.

— Что это было? — изумилась Ирина.

— Стимулятор. Раненый потерял очень много крови. Напоите его, пожалуйста, я проверил, вода в ручье чистая, доброкачественная. — сказал Антон, подавая складной стакан — Кстати, надо его покормить, да и нам с вами покушать не помешает. Схожу-ка я посмотрю, что есть съедобного в машине. А Вы пока позаботьтесь о Ларисе Авдеевне.

— Поняла, позабочусь. Но я спрашивала о странных медикаментах, которые Вы применяете. Этот шарик…

— Ах, это… лекарственная форма и устройство, которое мы называем шприц. Вернее, очень сложный комплекс лекарственных препаратов. У нас теперь почти не применяются инструменты, разрушающие оболочки, слишком уж велик риск инвазии.

И пошел вверх по склону.

Еда в машине имелась. В кузове нашлись ящик мясных консервов, два ржаных каравая в дерюжном мешке и ещё один мешок, с овощами: морковь, картошка, свекла, капуста, лук насыпанные вперемешку. Кроме того, нашлись чугунный котелок без крышки и литой алюминиевый чайник, а в картонной коробке — миски, ложки и жестяные кружки.

— Добей меня. — прохрипел штурмшарфюрер, когда Антон проходил назад.

— Вон у тебя есть ножик, режь вены и отправляйся в ад. Ты же бывший христианин? Вот и примешь воздаяние по своей вере. — равнодушно процедил Антон и пошел мимо.

Сзади донесся жалобный плач. Садисту и убийце было очень жаль себя.

Из овощей и тушенки Антон быстро сварил суп. Ирина в это время возилась с подругой, Лариса уже была в сознании, но ещё очень слаба.

— Ирина Михайловна, накормите, пожалуйста, Ларису Авдеевну, а я покормлю Юрия.

Лётчик кушал со сдержанной жадностью. От слабости и кровопотери у него тряслись руки, поэтому Антон кормил его с ложечки.

— Спасибо. — сказал лётчик, когда насытился — Извините за плохие манеры, но у меня сегодня было три тяжёлых вылета, а поесть удалось только с утра. Да и какой аппетит в четыре часа утра, сразу после подъёма? Силком всунул в себя стакан какао да бутерброд. А обедать собирались после этого вылета. Вот так.

— Ничего страшного, мы всё понимаем.

— Кто Вы? Комбез у Вас похож на лётный, но это не наш комбез, не лётный.

— Меня зовут Дикобразов Антон Петрович, по профессии я биолог. Комбинезон у меня не лётный, а экспедиционный. Удобная и практичная вещь. Кто Вы я знаю, поскольку осмотрел документы.

Взгляд лётчика беспокойно дёрнулся.

— Не волнуйтесь, Юрий Виссарионович, документы у Вас под боком, вот там, под левой рукой. Пистолет в кобуре, вот он, висит на кусте. Ваша одежда скоро просохнет, Вы уж простите великодушно, но её пришлось постирать, так как всё было сильно испачкано кровью.

— Одежда высохла. — подала голос Ирина.

— Прекрасно, давайте её сюда, тем более, что пора осмотреть ранения. После осмотра сразу и оденем Юрия Виссарионовича.

Раны на груди выглядели вполне нормально, они уже успели покрыться тоненькой розовой кожицей. На спине один микрохирург успел заштопать рану и перешел в неактивное состояние, а второй затягивал оставшиеся миллиметры раны.

— Ирину Михайловну и Ларису Авдеевну ты давно знаете?

— Ещё до войны. Они врачихи из нашего дивизионного госпиталя. Их эвакуировали железной дорогой, но пришло сообщение, что эшелон разбомблен. Это давно было, ещё в июне.

— Мы с Ларисой и тремя санитарами выходили пешком. — сказала подошедшая Ирина — Старались прятаться в лесах, но вчера вышли на колхозное поле накопать картошки, и нас схватили фашисты.

— Это что такое? — вытаращила глаза Ирина, увидев результат лечения лётчика — У пациента пробита лопатка, лёгкое, судя по проекции, сломаны два ребра… Так не бывает!!! Да он давно должен был истечь кровью, я уже молчу о пневмотораксе!

— Не волнуйтесь, Ирина, просто у меня самое современное оборудование. Вот эти шарики называются микрохирурги, они послойно сварили повреждённые ткани, в том числе и костные

— Сварили?

— Ну да. Электросварку Вы видели, я полагаю? А это схожий процесс. Способ сварки живых тканей открыт очень давно, кажется академиком Патоном. Со временем, как видите, способ значительно усовершенствовали.

Говоря это, Антон убрал микрохирургов в аптечку.

Ирина порывалась что-то сказать, но каждый раз осекалась и всё глядела на Антона с непередаваемой смесью восторга, недоверия и преклонения.

— Я отвечу на все вопросы, Ирина Михайловна, но чуть позже, когда Вы оправитесь от повреждений и шока. Уверяю, мне скрывать практически нечего.

— Что же, я запомню Ваше обещание. — только и ответила Ирина.

Пока они говорили, раненый с изумлением разглядывал раны на своей груди, а потом со всё возрастающим почтением уставился на Антона.

— Зовите меня просто Юрием или Юрой. — смущённо пробормотал летчик, дождавшись паузы — Вы крупный учёный, человек старше меня. Обращайтесь запросто.

— Хорошо, Юрий. И ты обращайся ко мне просто Антон, поскольку я ненамного старше тебя, да и учёный я не такой уж крупный.

— Договорились.

— И ко мне обращайтесь запросто. — добавила Ирина.

— Согласен, Ирина. Теперь вопрос: у кого есть желание задерживаться на оккупированной территории?

— Ни у кого. — хором ответили Ирина и Юрий.

— Понятно… — протянул Антон — Теперь давайте думать, как мы отсюда выберемся. Будем исходить из того, что у нас имеются грузовик и самолёт.

Две пары глаз внимательно смотрели на Антона.

— Сколько отсюда до линии фронта?

— Около шестидесяти километров.

— А до аэродрома?

— Около ста. Но я сейчас не способен вести самолёт. Физически не способен. — покачал головой Юрий — Чувствую большую слабость, а вести самолёт нужны силы. Большие силы. Это тяжёлая физическая работа, товарищи, а я, как видите, слаб.

— Можете мне не верить, но самолёт могу повести я. — совершенно по-хулигански ухмыльнулся Антон. Я водил самолёты и другие летательные машины, правда Ил-2 знаю больше теоретически. Но кое-какие навыки имею, правда, опыт только виртуальный.

— Какой-какой опыт?

— На тренажёре. У вас ведь тоже имеются тренажёры?

— Имеются. Правда, я только слышал о