Завоевание 2.0 (СИ) - Терников Александр Николаевич

Расцвет нас встретил уже на синей от глубины под нами воде океана, возвращающийся из Тринадада Кристобаль должен был подобрать нас где-то в этих водах. Но пока никого не было видно. Сильное течение сносило нас на северо-восток, поэтому мы поставили парус и старались грести изо всей мочи, чтобы не терять из вида зеленое побережье материка. Но время шло и мы выбились из сил, а корабля на горизонте пока не было видно. Как жарит здешнее солнце, а у меня ведь нет шляпы укрыть голову. Хорошенькое дело, если скоро Кристобаль не приплывет, то нам будет очень трудно попасть на Кубу. Да что я говорю? Не то что трудно, а фактически невозможно.

Допрыгались, наш парус привлек внимание нежелательных гостей, и теперь наперерез к нам плыла большая пирога, в которой сидели полтора десятка туземцев. Может быть это злобные карибы. На своих многочисленных каноэ они заплывают на расстояние в 450 километров от своих островов, совершая грабительские набеги на всю округу.

Их каноэ — это небольшие однодеревки, сооружаемые из цельных древесных стволов. Вместо оружия из железа у них только стрелы, и так как железа они не знают, то одни из них делают наконечники стрел из обломков черепаховых панцирей, иные, с другого острова, — из зазубренных рыбьих костей, похожих на острые пилы. Этими стрелами карибам нетрудно истреблять безоружных людей — а индейцы на всех прочих островах безоружны — и причинять им всяческий вред. Совершая набеги на другие острова, карибы уводят с собой женщин, сколько могут захватить, чтобы сожительствовать с ними, особенно молодых и красивых, или держать их в услужении. Карибы обращаются с этими пленницами так жестоко, что и поверить тому трудно: детей, рождающихся у этих женщин, они пожирают, а воспитывают только тех, кто прижит ими от жен-карибок. Пленных мужчин они уводят в свои селения и съедают их там, и точно так же поступают они с убитыми.

Они говорят, что ничто в мире не может сравниться по вкусу с человеческим мясом, да так оно и кажется, судя по тому, что все человеческие кости, которые испанцы постоянно находили у них, оказывались обглоданными, и если и оставались куски мяса, то только самые жесткие, которые нельзя было разгрызть. Мальчикам, захваченным в плен, они отрубают детородный член и держат их в рабстве, пока они не возмужают, а затем, в праздник, убивают их и съедают, потому что, по мнению карибов, мясо мальчиков и женщин невкусно.

Ох, нельзя нам было расслабляться. Как гласит испанская пословица: "Конечно, всему приходит конец, только помни, что в конце оврага тебя ждет кувырок". Мы с новыми силами кинулись грести и убегать от них. Началась спортивная гонка гребцов, приз которой был наши жизни, в которой медленно, но верно, мы стали проигрывать. Среди догоняющих нас карибских туземцев, я заметил трех женщин и маленького мальчика. Скоро туземцы начали обстрел нашей лодки из луков. При этом женщины стреляли из луков как мужчины и обрушили на нас целый град стрел, пока что они немного не долетали до нас и все падали в воду, но учитывая то, что местные используют сильный яд для своих стрел, наше положение стало не завидным. Еще чуть чуть и нам конец. Уареа пробрался назад и стал отбивать долетающие до нашей лодки стрелы плетеным щитом из лозы. Хорошо, что у индейских стрел не было наконечников, дерево было просто обожжено на огне, а то бы наш хлипкий шит был тут же пробит и Уареа тут же скончался бы от действия яда. Я же быстро достал из пышного веника листьев табака, который мы брали с собой огнестрельную аркебузу (без оружия в гости к индейцам ехать было боязно, поэтому это примитивное ружье было тщательно спрятано в пышную кипу табачных листьев). Уареа уже давно, еще как только заметил индейцев зажег для меня фитиль, своим огнивом. Аркебуза (небольшая железная трубка, приделанная к арбалетному ложу с прикладом, сильно напоминавшая "поджиг", которые мы мастерили в детстве) уже была заранее заряжена крупной свинцовой дробью, поэтому я быстро высыпал сухой порох на полку и направил на догоняющих нас ликующих туземцев. Впереди на лодке врагов я заметил главаря, крупного индейца с размалеванной мордой и длинными волосами с перьями, который что-то громко вопил не переставая. Словно гром грохнул выстрел, нашу лодку заволокло клубами порохового дыма, и я опять взялся за весла, чтобы помочь гребущему Гоге. Скоро наша лодка выскочила из облака дыма, и я заметил, что несколько преследующих нас туземцев было ранено дробью, оставившей на их коже глубокие рваные раны из которых обильно текла кровь. Уареа мне клялся, что обработал мою дробь самым сильным из своих ядов, от которого все наши враги тут же загнуться. Нет, не действует, видно этот яд не пережил термической обработки. Похоже, что этот мой выстрел наших врагов только еще больше раззадорил. Теперь они очень сильно хотели нам отомстить за свои раны.

"Господа, Вы, наверное, будете нас бить? Еще как!" — почему-то вспомнилось мне из классика.

Опять туча стрел накрыла нашу лодку. Уареа отбил своим шитом несколько из них, но одна стрела задела спину нашему Гоге. Будем надеется, что она не отравлена, рана не выглядела очень опасной, и Гога продолжал грести. Уареа подобрал мой фитиль и прикрываясь своим щитом начал колдовать с нашими бомбочками. Вот он раскрутил пращу и направил одну из них в сторону индейцев. Мимо, она упала на воду чуть в стороне. Но поскольку оболочка была сделана из небольшой высохшей тыквы, размером с кулак, то она не утонула, а все равно взорвалась, когда сгорел запал. Несколько камешков гальки и расплавленных капель свиного жира попало на индейцев во вражеском каноэ, а главное они несколько испугались непонятного грохота рядом с собой и чуть притормозили. Уареа воспользовался этой паузой хорошенько прицелился и запулил новый снаряд почти под самую вражескую лодку. Теперь взрыв прогремел возле самого борта и раненых и обожженных индейцев стало уже несколько человек. Один из индейцев вывалился из стремительно плывущей лодки и тут же камнем пошел ко дну, оставляя за собой кровавый след. Здешние акулы неплохо сегодня пообедают. Чувствуется, что боевой задор у них стал иссякать, но аборигены продолжали теперь осторожно преследовать нас, изредка стремясь точно выстрелить из своих луков. Долго так нам не продержаться, конец все равно неизбежен. Руки стали словно чужие, ободранные в кровь ладони ели ворочают веслом. Все, не могу больше! Страх холодной змеей скрутил мне живот, почему-то сильно захотелось помочиться. Но скоро я заметил, что наши враги индейцы вдруг резко развернулись и стали драпать по направлению к берегу. Что такое? Я осмотрелся, да это же наш долгожданный "Эль Сагио"-" Мудрец" на горизонте, очень вовремя! Теперь можно перевести дух. Глаз зацепился за уже остывающего Гогу, все же стрела оказалась отравлена. Бедный деревенский дурачок, твое первое же путешествие- стало последним. Что же: "лучше умереть, не думая о смерти, чем думать о ней, даже когда она не грозит". Его последние минуты жизни были достойными, как говорят, снимаю шляпу, в знак уважения.

Скоро уже мы поднимались на борт нашего корабля, где я попал в крепкие объятья верного Кристобаля. Он радостно улыбался мне во все зубы и даже шрам на его лице, казалось, лучился весельем. Вокруг стала собираться команда корабля, и все дивились моему внешнему виду.

— Жив? — только и спросил мой верный компаньон.

— Да все хорошо, Вы подоспели вовремя, я очень этому рад- стал рассыпаться я в благодарностях.

Наш героический шаман тем временем подал нам наши вещички и поднялся наверх, команда затащила наш челнок на борт. Теперь предстояло похоронить нашего погибшего в пучине морской. Обязательная в таких случаях короткая молитва прочитана и тело предано воде. Теперь курс держим на восток на Санто Доминго, пора продолжить наше путешествие.

Плывем прямо на восток, выставили курс по компасу, но чуть забираем вправо, чтобы компенсировать сильное океанское течение, которое постоянно сносит нас на север. Я протер свое тело и ноги раствором самогона и переоделся в европейскую одежду, вернув себе привычный вид. Уареа я усадил у себя в закутке, пусть теперь трет наши изумруды друг об друга и потом шлифует их кожаным ремнем, на котором мы обычно правим мою бритву. Наводим глянец на наши камни, осуществляем предпродажную подготовку. Я же в это время проводил беседы со своими моряками на палубе, пытаясь им объяснить, что загримировался в самый последний момент, чтобы обмануть взгляды проплывающих мимо индейцев, но мне этого не удалось, нарвался на диких карибов, которым все равно кого есть.