Юрий Бурносов - Армагеддон. Книга 2. Зона 51

Гумилев внимательно посмотрел на полковника. Отталкивающая внешность его не пугала, но словам Роулинсона Андрей не верил. Понятно, что «сотрудничество» продлится до поры до времени. Но Гумилев все равно сказал:

— Идет, полковник. Что от нас требуется?

— Да ничего особенного. Для начала — открыть вход на верхний уровень. У меня есть специалисты по системам безопасности, но они пока не справляются с задачей. Генератор мы запустили, так что компьютеры работают.

— Среди моих людей есть двое, кто в этом разбирается, — Гумилев имел в виду Решетникова и Миллерса, который помимо прочего специализировался как раз в данной области. Ребята Санича тем и были хороши, что каждый заменял собой трех-четырех человек.

— Тогда не будем терять времени, — поднимаясь из кресла, сказал полковник.

С системой, блокирующей двери верхнего уровня, Решетников и Миллере справились минут за сорок.

— Не думал, что на таком объекте все так примитивно защищено, — удивлялся Константин Кириллович, бегая пальцами по клавиатуре. Гумилев и сам видел, что степень защиты весьма средненькая. Наверное, американцы больше полагались на труднодоступность самой базы и несколько радиусов наружной безопасности. Теоретически сюда не должен был проникнуть ни один нежелательный гость, потому и мудрить не стали. Он высказал свое предположение Решетникову, но тот покачал головой:

— И все равно, чересчур простенько. Где пресловутые магнитные карточки? Где сканирующие устройства для проверки отпечатков пальцев и рисунка радужной оболочки глаза?

Гумилев не знал, что ответить. Но тут тяжелые ворота раскрылись, шипя гидравликой, и глазам собравшихся предстала груда мумий, лежавших у входа. Одни были одеты в форму военнослужащих ВВС, другие — в белые халаты. Судя по длинным прядям волос, некоторые черепа принадлежали женщинам.

— Дверь заблокировали, а они остались внутри, — разъяснил Роулинсон, глядя на эту гекатомбу без каких-либо эмоций. — Кто-то покончил с собой, кто-то умер от голода… Полагаю, мы еще встретим такую картину ниже, и не раз.

И действительно, на втором уровне тоже лежали скелеты. И на третьем. Их обнаруживали не только у дверей, но и в лабораториях, за погасшими мониторами, за письменными столами… В одном месте кто-то в припадке безумия сокрушил несколько огромных экранов — все вокруг было усыпано стеклом.

Ничего секретного Гумилев пока не увидел. Конечно, покопаться в мозгах компьютеров было бы завлекательно, но, скорее всего, параллельно с уничтожением личного состава и персонала базы оказались уничтожены и данные, хранившиеся на серверах. Оставалось надеяться, что уцелели материальные доказательства. Если, разумеется, таковые вообще существуют.

Пока Решетников и Миллере вскрывали двери на очередной уровень, Гумилев с полковником стояли у маленького электрокара, загруженного пластинами из легкого светлого металла. Поодаль торчали у стены автоматчики Республиканской Армии, а бойцы Гумилева расселись на офисных стульях, собрав их в одно место. И снова Гумилев поймал взгляд Нестора Тарасова. Ученый безотрывно наблюдал за Роулинсоном.

— Не раскроете ли еще одну тайну, полковник? — спросил Гумилев.

Роулинсон поскреб шелушащуюся щеку и кивнул:

— Валяйте.

— Как вы сюда добрались? На машинах?

— Этого я пока вам сказать не могу, — развел руками полковник, словно извиняясь. — Секретная информация.

— Хорошо, я не буду настаивать.

— Если вы боитесь, что я реквизирую у вас вертолет, то можете не переживать, нам он не нужен. В любом случае у меня слишком много людей, они туда не влезут. О, смотрите, они снова справились!

Решетников и Миллере действительно справились. На сей раз за открывшейся дверью, оказавшейся особо толстой, скелетов не обнаружилось. Но даже если бы они там и лежали, никто бы не заметил, потому что внимание всех, от Гумилева до последнего солдата, сконцентрировалось на летающей тарелке, висящей посередине огромного зала.

Диск из тускло-серого металла метров тридцати в диаметре был укреплен на специальных держателях, подпирающих его края. На гладкой поверхности тарелки были видны несколько вмятин и трещин — очевидно, результаты столкновения с земной поверхностью. По всем имеющимся данным, хранящиеся в Зоне 51 космические корабли либо потерпели аварию, либо были сбиты.

Чуть дальше размещалась на таких же держателях «спортивная модель», которую описывал бывший сотрудник объекта Лазар: «Диаметр примерно 16 метров (52 фута). Внешняя обшивка похожа на металлическую и по цвету похожа на неотшлифованную нержавеющую сталь. Диск стоит на своем днище. Входной люк находится на верхней половине диска и только часть его переходит через центральный край диска».

По всему залу были расставлены какие-то агрегаты и их фрагменты. Выглядело все это так, что с первого взгляда становилось ясно — человеческий разум тут ни при чем. Причудливо изогнутые поверхности, полупрозрачные рычаги и шарниры, внутри которых были заключены мелкие детали. Одни были словно склеены из шаров различных размеров, другие вообще казались бессмысленным нагромождением угловатых элементов, опутанных поблескивающими проводами, если только это в самом деле были провода.

Некоторые механизмы находились в полуразобранном состоянии. Рядом с ними лежали инструменты, на самодвижущейся колесной платформе стоял сварочный аппарат. Казалось, что люди ушли отсюда совсем недавно.

— Это правда… — выдохнул Вессенберг, бесцеремонно протиснувшись между Гумилевым и полковником. Он подбежал к большой тарелке, быстро поднялся по небольшому металлическому трапу и исчез внутри.

— Э… — Роулинсон потыкал в сторону НЛО пальцем. — Он, часом, не улетит?

— Это наш специалист именно по таким вещам, — успокоил полковника Гумилев. — Просто не верит своим глазам.

Гумилев и сам не верил своим глазам. До последнего он был уверен, что никаких тарелок в Зоне 51 нет, и здесь занимались лишь разработкой самолетов-невидимок и прочих совершенно земных, пусть и высокотехнологичных, проектов. И вот — сразу два объекта. Не девять, как утверждалось в некоторых изданиях, но и двух вполне достаточно.

Решетников, который стоял рядом, сказал:

— Заметь, что внутреннее устройство объекта не соответствует тому, которое мы брали за основу. Уровни расположены совершенно не так.

— Что? — поинтересовался Роулинсон, русского языка не знавший. — Что он сказал?

— Здесь все не так, как обычно говорят, — сокращенно перевел Гумилев и отошел в сторонку.

Он стоял в смятении, потому что не представлял, как можно все это уничтожить. Величайшие открытия, путь в далекий космос — и все это взорвать, обрушить на грядущие перспективы человечества тысячи тонн грунта?! Как выполнить такой приказ? Да и кто позволит ему это сделать?!

Вессенберг вылез из тарелки. Глаза его горели за стеклами очков.

— Здесь должен быть еще один уровень! — крикнул он по-английски. — Тот, где хранятся тела представителей внеземных цивилизаций!

— Давайте его откроем, — нетерпеливо сказал Роулинсон. Полковник держался спокойнее остальных, но и он заметно волновался.

С этой дверью возиться пришлось значительно дольше. Гумилев не выдержал и пришел на помощь Решетникову и Миллерсу.

— Я поражен, — шепнул он Константину Кирилловичу, подбирая код. — Скажи честно, ты верил?

— Я до сих пор не верю. Что делать-то будем с этим хозяйством, Андрей? Полковник уже нацелился наложить на него лапу.

— Но это не люди Мастера из Солт-Лейк-Сити. Это Республиканская Армия. Насчет нее не было никаких указаний.

— Неуверен, что самозваный генерал Макриди лучше Мастера…

— Макриди, насколько я понимаю, кто-то вроде собирателя земель. Не мракобес, в отличие от Мастера.

Неожиданно завыла сирена и замигали яркие красные огоньки на пульте, дверь стала медленно уходить в потолок. В образовавшуюся щель сразу, пригнувшись, бросился Вессенберг.

Когда проход открылся полностью, в зал вошли остальные и замерли.

Все выглядело так, как описывал бывший военнослужащий Дерек Хенесси. Стеклянные цилиндры метра под два высотой действительно стояли на постаментах из черного полированного камня, напоминающего мрамор. Внутри, в прозрачном зеленоватом растворе, плавали худые существа с длинными руками и складчатыми головами причудливой формы. Их кожа серого цвета странным образом показалась Гумилеву похожей на болезненное лицо Роулинсона. Полковник как раз стоял рядом с одним из цилиндров и, прижавшись к нему лицом, смотрел в широко открытые глаза инопланетянина, черные, без зрачков.

Нашлось и то, о чем Гумилев не читал в изданиях уфологов и материалах, предоставленных «Илиаде» Решетниковым и его службой. Это был целый ряд прозрачных саркофагов, похожих на сосиски, к которым тянулись от кубических серебристых ящиков толстые гофрированные трубы. В них лежали гуманоиды с темно-зеленой кожей, имеющей текстуру змеиной чешуи. Трехпалые руки у одних были молитвенно сложены на груди, другие протянули их вдоль тел. Казалось, что они уснули и вот-вот проснутся… Гумилеву сделалось не по себе. Слишком много секретов раскрывалось одновременно. То, во что верили и на что надеялись миллионы людей. То, что миллионы других людей называли фантастикой, сказками, ересью и бредом.