Потусторонний. Пенталогия (СИ) - Муха Руслан

Джонсон упал на землю с какой-то безумно блаженной улыбкой. И когда его мёртвый взгляд уставился в бескрайние небесные просторы, я почувствовал, как сила возвращается ко мне.

Первым делом запустил регенерацию, сразу же почувствовав, как боль в груди отступает. Затем вновь схватился за посох. Нужно действовать без промедлений, иначе вот-вот сюда хлынут древние асуры, чья злоба и жажда мести уничтожит нас всех без всяких колебаний.

Остальные ракта тоже почувствовали силу и потихоньку начали приходить в себя, подниматься вставать и восполнять свою энергию. Правда, не все, некоторые из них уже никогда не почувствуют силу. А когда я пробежался по нашим людям астральным зрением, с ужасом обнаружил, что Джонсон успел обратить в тамас слишком много ракта. Снова волна неконтролируемой злости захлестнула меня. Если бы мог: воскресил профессора и еще бы раз убил.

Во вратах вдруг мелькнула голова, обтянутая кожей и взгляд, вымораживающий душу, устремился ко мне. Чидьета — в том, что это она, я не сомневался. Асурендра войдет в этот мир первой и только затем ее свита — так гласило пророчество Ямины.

Накопив достаточно энергии, я поднял посох Авара и направил луч разрушения в распахнутые врата. Красная искрящаяся пелена, окутала проход. Асурендра отпрянула, по округе разнесся стон, полный пронзительной тоски и боли. Разрушение ее остановило, она была слишком слаба. Какое-то время я могу сдерживать асуров, и, пока мне хватает сил, они останутся в нараке.

В то, что я смогу разрушить врата, я не верил. Слишком много мощи ушло на их открытие, слишком много энергии задействовано. Я ясно видел и чувствовал, что для их уничтожения мне придется пропустить через себя немыслимое количество энергии и осушить не один источник.

Мне не помешала бы помощь, но на то, чтобы звать и искать урджа-мастеров тратить время сейчас я не мог. Вдруг почувствовал, как слабые, но все же такие необходимые потоки силы, потекли ко мне от других ракта. Не все потеряно, мы сможем побороться.

Нужно включать голову и искать другой способ их закрыть. Бить энергией в бездонную пропасть — решение не самое лучшее.

Но пока я думал, мне ничего не оставалось, как бить во врата лучом разрушения. Ни один асур не должен ступить на Хему. Изгнать их, если они порвутся, я не смогу уже никогда. Потому что асуры наверняка в первую очередь избавятся от Хранителей — единственной угрозы для них в этом мире.

Я продолжал направлять луч в зев портала, между тем судорожно соображая, как его закрыть. Земные врата подпитывал древний источник шивы, который находился на Земле, и только потому мы не могли разрушить их с помощью шакти здесь. Но что питает эти врата? Ведь без подпитки долго бы они не продержались, захлопнулись бы, как и обычные врата — как только иссякает энергия. В нараке источников нет — это я точно знал. Значит портал держится за счёт местного источника шивы. К тому же я ясно видел, как появились врата — к ним тянулась энергия шивы. Уничтожить их можно только лишив энергии.

Задействовав астральное зрение, я не увидел потоков, но стоило уйти на план ниже астрального, как сразу мир вокруг изменился. Широкие тугие волны били в проход, поддерживая его жизнеспособность.

На миг я замялся — ситуация весьма непростая. Стоит мне убрать луч разрушения от врат и попробовать оборвать им потоки силы, подпитывающие врата, как сюда хлынут асуры. Но и вечно сдерживать их я тоже не мог. Нужно было попробовать и рискнуть. Вот только я все никак не мог решиться. Портал односторонний, и, если хоть один асур прорвется сюда, я не смогут его отправить обратно в нараку.

Неожиданно рядом возник Карим, он по-отечески положил мне руку на плечо, а после я ощутил мощный поток подпитки — Карим делился со мной энергией, и он был здесь единственным достаточно сильным рактой, чья помощь имела немалый вес.

А еще мельком я заметил Зунара и Санджея, последний уже был на ногах, хотя и ступал неуверенно. Они мне помочь ничем не могли, и, понимая это, сейчас пытались привести в чувства остальных солдат и нар.

— Уводи их отсюда! — крикнул я Зунару. — Теперь вы уже ничем не сможете помочь, незачем рисковать.

Зунар буркнул что-то возмущенное, но все же принялся направлять очнувшихся людей куда-то подальше за храм.

Голова асурендры и часть её голого тощего тела снова показалось из портала. И вновь наткнувшись на преграду, она отчаянно вскрикнула и скрылась вот тьме.

— Нам нужно оборвать потоки шивы, — сказал я Кариму, — они питают врата.

Карим кивнул. Подумав, спросил:

— Посох один, луч он может выпускать только один, значит, асуры вырвутся.

Я молчал, давая время Кариму дойти самостоятельно до осознания того, что мы даже вместе не сможем долго сдерживать асуров. И он, поняв, хмуро закивал. Тем временем за нашими спинами встали пять человек урджа и двое сварга — энергии стало больше, она полилась легко и мощно.

— Давай! — воскликнул Карим. — Мы попытаемся их сдерживать! Начинай!

Чуть поколебавшись, я всё же перевел луч разрушения на потоки шивы, пытаясь их быстро оборвать. Но так мгновенно избавиться от них, как хотелось, не получилось. Я сообразил, что придётся потратить немало времени и энергии, чтобы полностью лишить врата подпитки.

И только я принялся за работу, ударив лучом разрушения по первому потоку, как Чидьета вырвалась из врат. Похожая на уродливую, истощавшую пантеру, она прыжком оказалась в центре руин источника. Медленно, с хищной жаждой осмотрелась, поблескивая светящимися холодом глазами. И, отыскав меня взглядом, зловеще оскалила тонкий серо-красный трупный рот.

Ракта ударили в нее — все как один! Множество способностей, которыми только обладали присутствующие, обрушилось на асурендру. Я усилил потоки настолько, насколько был только способен. Я спешил, но потоки шивы поддавались очень плохо.

Множественные удары сумели сдержать Чидьету, она корчилась от боли, издавала чудовищные оглушающие вопли, эхом разносившееся по округе, устремляющихся к небесам, содрогающие землю.

Что с ней делать потом и как от нее избавляться после закрытия врат, я решил подумать позже. Вся концентрация сейчас необходима только на лишение врат подпитки.

Потоки шивы, один за другим, под напором луча разрушения обрывались. Огромное окно портала начало сжиматься. Несколько раз мне приходилось переводить луч в центр врат, как только я замечал рвущиеся через проход серые тени. Мне становилось все сложнее их сдерживать, так же, как и нашим людям все сложнее было сдерживать Чидьету. Она не сопротивлялась и больше не кричала, громадное костлявое тело лежало на земле, раскинув руки в стороны, грудь тяжело вздымалась и опадала, а её ледяные глаза равнодушно глядели на нас. И не было во взгляде ни ярости, ни отчаянья, только спокойное, где-то даже безразличное ожидание. Она ждала, когда ракта иссякнут, и тогда она отомстит с лихвой — она это знала, она была в этом уверена. Заметил среди сдерживающих Чидьету Ярана Рама; все-таки стоит отдать ему должное — нара Гиргит не оказался трусом, напротив: защищал свой мир со всеми на равных. А вот его сын где-то запропастился, не удивлюсь, если Роэн отсиживается, где-то прячась.

Я сумел оборвать половину потоков шивы, но чувствовал, что силы на исходе, к тому же подпитка от других урджа была настолько слабой, что я ее практически не ощущал. Мне только и оставалось что тянуть из последних сил энергию из источников. Если бы здесь была Каннон, мы бы с её помощью закрыли врата и не допустили бы прорыва даже одного асура. Но Каннон здесь не было. В глубине души начал расти страх, что не справляюсь, что мне не хватит сил, но я всячески отгонял эти мысли.

Я выжимал из себя все, разгонял чакры все больше и больше, снова погружаясь в состояние транса и уходя в глубины сознания настолько, что переставал ощущать тело, почву под ногами. Становился бестелесным духом, становился самой энергией. Мысли и чувства исчезли, тревога и страх отступили. Я стал так спокоен, так уверен в том, что у меня все получится, что это казалось естественным и правильным. Я ощутил полностью свою безграничную силу, осознал суть своего бессмертия — меня нельзя убить, меня нельзя уничтожить, никогда и тем более — не сейчас! Моя звезда только загорелась: я — сверхновая, и мое призвание — сжечь всех, кто угрожает существованию моего мира.