Сергей Чекоданов - Майская Гроза

Были и откровенные удачи в лице шестого клиента. Довольно известный актeр и намного более успешный шоумен очень даже неплохо летал. Единственным недостатком данного человека был "зелeный змий", сопровождавший его неотлучно, и не только на земле, но и в воздухе. К великой радости Андрея разбился он в то время, когда Андрей был в командировке. Как рассказывал впоследствии Борис, самолeт врезался в землю из-за того, что артист пытался гонять по кабине "зелeных чертей", основательно прописавшихся в ней, и даже пытавшихся, судя по последним репликам рации, отвинтить крылья у Яка.

Больше всего повезло с последним напарником. Михаил Давидович был чрезвычайно интересным и очень умным человеком. Выбравшись наверх в конце второй волны, он не нахватался снобизма своих предшественников. Каждый шаг стоил ему пота и крови, чаще всего чужой, но один раз стреляли и в него. Ссаживать вниз придурков, вылетевших на вершину бизнеса в мутных девяностых, было нетрудно, но вот вразумлять их корешей из различной братвы и префектур приходилось с превеликим трудом. Впрочем, родственные связи, пусть и не слишком близкие, сыграли своe дело и помогли выползти на верхушку финансового Олимпа, пусть и не в первых рядах.

Летал с ним Андрей уже четыре месяца с новогодних каникул, после того как предыдущему клиенту - преуспевающему дизайнеру - врачи запретили даже подходить к самолeту, а не то чтобы летать. Давыдыч чувствовал машину, мог находить ту малую толику поворота ручки, которая приводила самолeт именно на тот угол атаки, который был необходим. Родись он лет на семьдесят раньше, быть бы ему лeтчиком, и не просто лeтчиком, а истребителем. Но техника меняется, и пытавшийся поступать в далeких восьмидесятых в лeтное училище Миша Брикман просто не прошeл по здоровью. То что пригодно для поршневых самолeтов, не всегда подходит реактивной авиации.

Свою мечту о небе он смог реализовать после того, как сумел разбогатеть на валютных спекуляциях. Родственник из министерства финансов в нужный момент времени делал соответствующий звонок и Михаил Давидович, в зависимости от коньюктуры рынка, покупал или сбрасывал доллары. Несколько лет такой незатейливой деятельности сделали из скромного бухгалтера одного из самых влиятельных игроков финансовой биржи. Ну, естественно, родственник тоже в накладе не остался.

Выбрал Андрея тоже именно он, а не Борька. Просто в один прекрасный момент подошeл к финансовому директору и предложил ему, ну и Андрею естественно, сумму от которой Борис отказаться не смог. Дальше была пара недель уговоров, закончившихся успешно в силу того, что предыдущий клиент просто отпал по здоровью.

Впрочем, летать с Давыдычем было просто приятно, хоть и тяжело. Все-таки Андрей таких природных способностей не имел. Приходилось из кожи вон лезть, чтобы соответствовать предложенному уровню. Но за четыре месяца его уровень, как лeтчика, резко вырос именно благодаря способностям клиента.

Вот если бы Давыдыч ещe не путал работу с отдыхом, было бы великолепно. Но единственное, что он мог чeтко обеспечить, это день полeтов. Летали они с Андреем по "шахматному" графику - одну неделю в субботу, другую в воскресенье. А вот время полeтов представляло собой одно большое неизвестное. Начинали, когда он сумеет освободиться.

Андрей, правда, сильно не возражал. За эти годы, а последние месяцы особенно, благодаря деловой хватке Бориса, он заработал вполне достаточно денег на то, чтобы обеспечить своему сыну, на счeт которого он и переводил большую часть полученных денег, вполне неплохой стартовый капитал, если конечно родимое государство не устроит очередной "дефолт".

Вот только приходилось сидеть на аэродроме до тех пор пока клиент не освободиться от своих дел. Это во-первых.

А во-вторых, Давыдыч заимел на него, Андрея, свои далеко идущие планы, а вот это Андрею решительно не нравилось. За эти годы вольной жизни он привык распоряжаться собой полновластно, и любые попытки поставить его под контроль пресекал самым жeстким образом, даже со стороны родителей. А тем более со стороны постороннего человека, пусть и платящего ему неплохие деньги.

Нужно сказать, что Борис сильно сдал за прошедшие два года. С тех пор как залeтные бандюки убили его отца из-за несуществующего гранта. Борька тогда месяца два не мог осознать этого факта, ежедневно ездил на кладбище, подолгу стоял у могилы, не понимая, как такое могло произойти. Ну а после того, как следствие выяснило, что наводчиком был сослуживец отца, и один из его самых лучших друзей, пытавшийся таким образом избавиться от конкурента на получение этого гранта, Борис сорвался и запил.

Пил долго, тяжело, муторно. С битьeм витрин и опрокидыванием столов в ресторанах. С ночлегами в вытрезвителях и ночeвками у случайно снятых шлюх. С драками в милицейском "обезьяннике" и долгими философскими беседами о смысле жизни с интеллигентными бомжами.

Но всe рано или поздно кончается, как хорошее, так и плохое. Пусть и с посторонней помощью.

Когда Андрею надоело отлавливать Бориса по помойкам и притонам, он собрал аэроклубных мужиков, связал, с их помощью, сорвавшегося финансового директора и отвeз в клинику на лечение.

Через месяц из больничной палаты вышел совсем другой человек. Он, как прежде, вeл финансовые дела, договаривался с клиентами, разговаривал и даже шутил с друзьями. Вот только взгляд был абсолютно пустым, даже во время дружеского застолья.

Борис погрузнел, раздался вширь и уже ничем не напоминал того стройного парня, которого Андрей когда-то знал. Развeлся с женой, оставив ей свою большую квартиру и перебрался в однокомнатную на окраине, зато недалеко от любимого аэроклуба. Всe больше времени проводил на работе, которая, похоже, окончательно заменила личную жизнь. И даже деньги не вызывали в нeм прежнего азарта. Нет он не отказывался извлечь их из подходящего клиента, но уже не делал из этого процесса прежнего шоу.

Да и пить стал намного больше, вот только в запои больше не срывался.

- Так что решил? - Борька покачивал на пальцах ключи от офиса, вроде бы отсутствующим взглядом из-под ресниц оглядывая Андрея.

- А ты что посоветуешь? - согласно давней еврейской мудрости ответил вопросом на вопрос Андрей.

Борис достал их холодильника бутылку водки, нарезанное мелкими ломтиками копченое сало, свою любимую закуску после памятного им обоим вечера, извлек из стола два стакана. Смахнув в сторону какие-то бумаги, он поставил всe это на середину стола и кивнул Андрею на стоящий с другой стороны стола стул. Налил две стопки, себе почти полную, а Андрею едва на донышко.

- Будь это предложено мне, - Борис выпил свой стакан, зажевал, продолжил свою мысль, - я бы может и согласился.