Олег Здрав - Колхоз – дело добровольное

Ни колбасы, ни сыра в наличии нет – с этим у нас всегда проблемы были. В отличие от Украины и Белоруссии, где у нас живут родственники, на Нижней Волге с мясом и молоком всегда напряженка была. Сосиски и сардельки не сказать, что редкость, но в продаже почти никогда их не бывает. Но есть два кафе в центре города, где их всегда можно попробовать – очень вкусные, заразы, но на вынос не продают категорически.

Впрочем, от колбас давно уже отказался, и заново к ним привыкать нет никакого желания. Сыр можно купить в Волгограде, что мы и делаем, когда проезжаем – междугородняя трасса тянется через весь город, и если знать места, то можно купить много вкусного и дефицитного, и почти без очередей.

Майонез в стеклянной баночке, томатная паста, ещё какие-то емкости с непонятным содержимым. В морозилке сиротливая мороженная перемороженная синяя птица с лапами. Судя по клюву – курица, хотя больше похожа на дистофика-динозавра, судя по цвету и комплекции, умершего от истощения. Мяса ноль, но бульон и супчик получаются ароматные и вкусные – натур продукт, скормлено зерном. Впрочем, насчет кормления можно усомниться.

– А это, что такое? – ухмыляюсь несуществующим либералам в ответ, заранее предчувствуя ответ.

Странная золотистая банка с такой же крышкой, из лакированной жести. Чтобы крышка не слетела, она плотно затянута резиновым широким кольцом розового цвета. С натугой открываю, стягивая упрямую резину, и моему взору предстает … та сама серая, она же черная икра.

Чувствую себя таможенником Верещагиным:

– Опять икра, а пожрать нечего.

Белужья, насколько я понимаю, паюсная – судя по плотности. И кажется пропавшая, запашок ещё тот.

Стандартная «браконьерская» банка, весом 850 грамм, продаваемая залетным туристам, как «килограммовая» по пятнадцать рублей из-под полы. Найденная емкость почти полная – в нашей семье икру никто особо не ест, вот и эта пропала, в очередной раз, к слову говоря.

Вот такая она жизнь обычного советского человека. Колбасы не купишь, а икру хоть ложкой ешь, но не хочется. В моем времени кило черной зернистой тянуло за тысячу убиенных енотов, здесь же она даром никому не нужна. Нам, например, она достается в подарок, от родственников с низовий, причем вопреки нашему желанию. В рыболовецком колхозе это добро «зернистое» идет по бросовой цене – литр водки за килограмм.

А поскольку таких родственников в городе у каждого третьего, помимо первого, то и продукт этот намного более распространенный, чем тот же сервелат. А стоит для коренных жителей даже дешевле, примерно как килограмм сливочного масла – три рубля за банку.

Очевидное следствие из этого – осетрину можно купить по цене 2—2.50 за кило, что намного дешевле мяса, с которым, наоборот, постоянные проблемы. На рынке, да и то по большому «блату» – мясо, причем с костью, отпускается по 4—5 рублей. Есть, правда, альтернатива, в виде калмыцкой сацйгачатины, но она не всегда бывает, только под заказ и сразу полутушей, но цена очень даже приятная – полтора рубля. По вкусу ничем не хуже говядины, а скорее даже лучше.

Испорченную икру по возвращении с магазина «исправлю», замотаю в марлю и замочу на ночь в тузлуке, но смысла особого нет – не в колхоз же её с собой везти, там этого добра свежего полно, а дома её опять никто есть не будет.

Кроме икры ничего интересного найти в холодильнике не удалось. Лишь большая кастрюля с борщом, у мамани опять завал на работе – отчет в конце месяца, на двое суток наготовила.

Делаю себе сладкий чай с бутербродом из хлеба и масла, как ни банально это звучит. Чай «со слоном» – хорошо! Грузинский в эти времена категорически пить нельзя – ни вкуса, ни запаха, и даже ветки иногда вместе с листьями попадаются. А вот с кофеем здесь реальный напряг – ни растворимого, ни молотого, даже у спекулей трудно найти – но в кафешках вроде бы продается, качество не айс, похоже, ячменный, но если очень приспичит отведать по старой памяти – есть, где перехватиться.

– Ну, что же, пора выйти в новый мир!

Бидончик в руки, авоську в карман – вдруг, что «выбросят» дефицитное и вперед с песнями.

Выхожу во двор и настороженно осматриваюсь. Наша «хрушевка» не совсем стандартная, двенадцатиподъездная и похожа на многоэтажку, упавшую на бок. Длинная и низкая, как пародия на китайскую стену. Не знаю, кто проектировал, но за высоту потолков отдельное спасибо – даже в панельках она выше на добрый десяток сантиметров. Люстра в зале в уровень с моими глазами висит.

Двор девственно пуст по причине обеденной жары и середины рабочей недели. Растроганно смотрю на детскую площадку, целую и невредимую – автомобилей во всем доме всего несколько штук, и пока ещё никому в голову не приходит снести её ради парковки.

К слову, у нас есть свой личный автомобиль! И не какой-то там «Москвич-412», а самый настоящий ВАЗ-2105! Мода на автомобили ещё только появляется, а мы уже потомственные автомобилисты с десятилетним стажем.

А началось все в далеком 1973 году, когда пришло письмо от деда, где он сообщал о постигшем его горе. Как знатный механизатор, передовик труда, рационализатор и просто хороший советский человек, он в своем колхозе стоял в очереди на мотоцикл «Урал», желательно с люлькой. Подошла его очередь получить заветного потомка трофейного «цюндапа», и вдруг облом – ему предлагают вместо него автомобиль, причем не какой-нибудь приличный, проверенный временем и дорогами «Москвич-408», а неведомую «Жигулю», по слухам даже не совсем отечественную.

Как человек, привыкший ремонтировать зерноуборочный комбайны кувалдой и добрым словом, покупать иностранную безделушку он категорически не желал, но и терять очередь просто так тоже не резон – когда будет следующая оказия, бог его знает, а машина вот она.

– Не хочет ли любимый зять, купить эту «Жигулию»? – задал риторический вопрос дед, и чтобы убрать последние сомнения, добавил. – Половину дам в долг, тебе всего две тысячи надо собрать.

Вот так у нас появился белый «Фиат-124», он же Ваз-2101. И что самое удивительное, почти через десять лет он был продан за те же четыре тысячи – вот что значит, качество первых годов выпуска.

Взамен была приобретена тоже белая, но уже пятерка. Что сказать о ней, кроме плохого? Да, пожалуй, и нечего. Надо бы отца уговорить избавиться от неё пока она новая, да вот только проблема, что взамен купить?

Впрочем, это не самая важная проблема – время пока терпит. Следующим летом она принесет нам сюрприз на трассе под Ростовом, где у неё порвется ремень ГРМ, который днем с огнем не найдешь, а над тем, как выставить зажигание будет думать целый консилиум механиков из всех соседних поселков. Я же буду вращать коленвал через поддомкраченное заднее колесо – это не шутка, конструктора забыли в этой машине отверстие для кривого стартера. Непозволительная ошибка для советского автомобиля.