Дело спящей красавицы (СИ) - Гоблин MeXXanik

— И как она это сделала? — осведомилась Нечаева.

— Письмо мне отправила, — важно ответил парень и продемонстрировал свернутый самолетиком лист бумаги. — Я грамоте обучен, если вы помните.

— Письма это очень красиво, — улыбнулась Арина. — А вы уезжаете?

Я кивнул:

— Едем в Лугу. Вернее в Лужскую губернию, где похитили девочку.

— Осмотр места происшествия? — оживилась Нечаева. — Возьмёте меня с вами, Павел Филиппович? Пожалуйста. Я мешаться под ногами не буду.

— Да, хорошо, — ответил я, и Арина Родионовна довольно улыбнулась. Встала с кресла, набросила пиджак поверх платья.

— Я подгоню машину, вашество, — произнес Фома и вышел из приемной.

Любовь Федоровна подхватила котов и прижала к груди. Те совершенно не боялись призрака и пытались играть с ее волосами.

— Две тысячи, — сурово произнесла Виноградова и сощурилась, глядя на меня, — вы должны заработать две тысячи.

— Не скучайте тут, — ответил я и выскочил за дверь.

* * *

Дорога до загородного особняка Потемкина заняла у нас два часа. Окрестности Петрограда Фома знал плохо, и то и дело плутал по дорогам, ориентируясь в основном по знакам. Несколько раз нам приходилось останавливаться, и слуга доставал из бардачка атлас автомобильных дорог, чтобы сориентироваться. И когда мы прибыли на место, уже вечерело.

Наконец, справа показалась черная громада трёхэтажного особняка, который скрывался за высоким кованым забором. Дорога здесь делала крюк, и уводила вправо, огибая частные земли.

Машину пришлось оставить на заправке. Затем прогуляться через лес, в котором мы умудрились заблудиться. Однако меня удивила Арина Родионовна. Стоило нам растерянно остановиться на развилке дороги, как она вдруг как-то подобралась, выпрямилась и повела носом по ветру. Мне померещилось, что глаза ее стали темнее, а потом и вовсе сверкнули зелеными искрами.

— Нам туда, — произнесла она тягучим голосом и указала в сторону.

Я не сразу смог различить нечто напоминающее тропу. Однако Фома невозмутимо пошел по ней и оказалось, что сразу за деревьями дорожка становилась шире и вполне утоптанной. Так мы наконец и вышли к нужному месту.

Белова не обманула, и участок лесной тропы мы увидели издалека. На деревьях и на кустах остались обрывки ярких лент, которыми жандармы обычно обтягивают места преступления.

Трава между этими лентами, была примята. А чуть в стороне от тропы виднелось большое темное пятно. И завидев его, я протянул:

— Теперь понятно, почему жандармы посчитали Софью мертвой. Девушка потеряла много крови, несложно предположить, что без помощи лекарей она бы скорее всего скончалась.

Я щелчком призвал тотем. Активировал «Фонарь Харона», и область погрузилась в густой туман, в котором стояла совершенная тишина. И я довольно кивнул, отпуская плетение:

— Скорее всего, Софья жива. Призраков на месте боя нет. И следов посмертия тоже. Здесь никто не погибал, я могу заявить это совершенно точно.

— Это как? — живо поинтересовалась Арина Родионовна.

— После смерти душу забирают ловцы с той стороны, — пояснил я. — Они попадают в наш мир через портал, от которого остаётся четкий след. Он рассеивается в течении нескольких дней. Ну и плюс запах тлена. Его нет.

Нечаева кивнула:

— Понятно.

Я осмотрелся по сторонам:

— Кровь очень странно разлита в одном месте. Словно девушку зацепило, а затем вдруг рана резко затянулась. А вот следы есть. Вон.

Я кивнул в сторону от тропы, где была примята трава и продолжил:

— Но нападали дилетанты. Словно специально хотели наследить как можно больше.

— Странно все это, вашество, — заключил Фома и я кивнул:

— Очень странно. Ладно, больше здесь делать нечего. Самое главное я уже узнал. Идёмте к машине. Пора возвращаться в город.

День выдался долгим и насыщенным. Мы отвезли Арину Родионовну, и едва вернулись домой, я поднялся по лестнице и направился на кухню. Вяло поковырялся в тарелке с рагу, почти не ощущая вкуса, проглотил ужин. Выпил кружку травяного отвара и поплелся к себе. После душа забрался в кровать и блаженно вытянул ноги. Уже засыпая подумал, что подушка едва заметно пахнет девичьим парфюмом. И этот аромат умиротворяет.

Ночью я видел какой-то удивительный яркий сон, но после пробуждения он полностью выветрился из памяти. Осталось только странное ощущение света и тепла, хотя снаружи было пасмурно, и с низкого неба срывался мелкий дождь.

Я встал с кровати, добрел до ванной, быстро привел себя в порядок. Надел серый строгий костюм, который будет уместен при посещении жандармерии, куда я сегодня хотел наведаться в гости к Иванову, и вышел в гостиную.

На столике меня ждал сытный завтрак под полупрозрачным колпаком. В последнее время, Виноградова все чаще ставила над тарелкой с едой такую стеклянную чашу. Сама призрак уже сидела в кресле, читая утреннюю газету. Но едва я вошёл, Любовь Федоровна положила ее на стол, обернулась ко мне и произнесла:

— Доброе утро, мастер адвокат.

— Доброе, — ответил я и поинтересовался. — Где Фома?

— Наш кот уехал за Иришкой, — сообщила соседка и выглянула в окно. — Сказал, что погода ужасная и кухарка промокнет, пока будет идти к метро.

— Понятно, — усмехнулся я, заметив в голосе Виноградовой ревнивые нотки.

— А то, что он сам может промокнуть и заболеть, кто будет думать? Пушкин? — тут же заявила женщина.

— Кто это? — заинтересовался я.

— Один паренек, который писал мне в юности стихи. Милый такой был, кудрявый. И очень много думал.

Я насладился вкусным завтраком и спустился как раз к приходу Арины Родионовны. Девушка не выражала особого разочарования от того, что ей пришлось съехать почти сразу же после заселения. А я… старался не думать о том, что могло между нами произойти, если бы она долго ночевала в соседней комнате.

— Погода сегодня не очень, — сообщила мне девушка, стряхивая с волос крохотные капельки воды. — Но зато бодрит.

— Скоро придется проверить самому.

Я вытащил из кармана телефон, нашел в адресной книге номер Иванова, нажал на вызов. Жандарм ответил спустя несколько гудков:

— Что вам на этот раз от меня нужно, мастер Чехов? — ехидно уточнил Иванов.

— И вам здравствуйте, — спокойно ответил я. — Мне необходимо встретиться с вами по одному очень любопытному делу…

— Опять? — воскликнул жандарм. — Вы когда-нибудь угомонитесь?

— Готовьте дырочку под звездочку, — невозмутимо посоветовал я. — Есть вероятность, что одной звездой станет больше.

На другом конце провода повисло молчание. А потом Дмитрий сказал:

— До обеда меня в отделении не будет. Приезжайте после часа. Я смогу уделить вам… скажем, минут пять.

— Щедро, — усмехнулся я, и добавил прежде, чем парень успел ответить, — Мне больше не понадобится.

Трубку я повесил первым и подумал, что коллеги Беловой сегодня опять будут костерить меня почем зря.

Дверь открылась, и в приемную, отчаянно чихая вошла Иришка. А за ней ввалился